Владимир Высоцкий - Я не верю судьбе

Еще бы — не бояться мне полетов,
Когда начальник мой, Е. Б. Изотов,
   Жалея вроде, колет как игла:
«Эх, — говорит, — бедняга!
У них и то в Чикаго
   Три дня назад авария была!..»

Хотя бы сплюнул: всё же люди — братья,
И мы вдвоем и не под кумачом, —
Но знает, черт, и так для предприятия
Я — хоть куда, хоть как и хоть на чем!

Мне не страшно: я навеселе, —
Чтоб по трапу пройти не моргнув,
Тренируюсь, уже на земле
Туго-натуго пояс стянув.

Но, слава Богу, я не вылетаю —
В аэропорте время коротаю
   Еще с одним, таким же — побратим, —
Мы пьем седьмую за день
За то, что все мы сядем,
   И может быть — туда, куда летим.

Пусть в ресторане не дают навынос,
Там радио молчит — там благодать, —
Вбежит швейцар и рявкнет: «Кто на
     Вильнюс!..
Спокойно продолжайте выпивать!»

Мне летать — острый нож и петля:
Ни поесть, ни распить, ни курнуть,
И еще — безопасности для —
Должен я сам себя пристегнуть!

У автомата — в нем ума палата —
Стою я, улыбаюсь глуповато:
   Такое мне ответил автомат!..
Невероятно, — в Ейске —
     почти по-европейски:
Свобода слова, — если это мат.

Мой умный друг к полýдню стал ломаться —
Уже наряд милиции зовут:
Он гнул винты у «ИЛа-18»
И требовал немедля парашют.

Я приятеля стал вразумлять:
«Паша, Пашенька, Паша, Пашут!
Если нам по чуть-чуть добавлять,
Так на кой тебе шут парашют!..»

Он пояснил — такие врать не станут:
Летел он раз, ремнями не затянут,
   Вдруг — взрыв! Но он был к этому готов:
И тут нашел лазейку —
Расправил телогрейку
   И приземлился в клумбу от цветов…

Мы от его рассказа обалдели!
А здесь всё переносят — и не зря —
Все рейсы за последние недели
На завтра — тридцать третье декабря.

Я напрасно верчусь на пупе,
Я напрасно волнуюсь вообще:
Если в воздухе будет ЧП —
Приземлюсь на китайском плаще!

Но, смутно беспокойство ощущая,
Припоминаю: вышел без плаща я, —
   Ну что ж ты натворила, Кать, а Кать!
Вот только две соседки —
С едой всучили сетки,
   А сетки воздух будут пропускать…

Мой вылет объявили, что ли? Я бы
Не встал — теперь меня не подымай!
Я слышу: «Пассажиры на ноябрь!
Ваш вылет переносится на май!»

Зря я дергаюсь: Ейск не Бейрут, —
Пассажиры спокойней ягнят,
Террористов на рейс не берут,
Неполадки к весне устранят.

Считайте меня полным идиотом,
Но я б и там летал Аэрофлотом:
   У них — гуд бай — и в небо, хошь
     не хошь.
А здесь — сиди и грейся:
Всегда, задержка рейса, —
   Хоть день, а все же лишний проживешь!

Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!
Снуем теперь до ветру в темноту:
Удобства — во дворе, хотя — декабрь,
И Новый год — летит себе на «ТУ».

Друг мой честью клянется спьяна,
Что он всех, если надо, сместит.
«Как же так, — говорит, — вся страна
Никогда никуда не летит!..»

…А в это время где-то в Красноярске,
На кафеле рассевшись по-татарски,
   О промедленье вовсе не скорбя,
Проводит сутки третьи
С шампанским в туалете
   Сам Новый год — и пьет сам за себя!

Помешивая воблою в бокале,
Чтоб вышел газ — от газа он блюет, —
Сидит себе на аэровокзале
И ждет, когда наступит новый год.

   Но в Хабаровске рейс отменен —
   Там надежно засел самолет, —
   Потому-то и новых времен
   В нашем городе не настает!

Сколько слухов наши уши поражает,
Сколько сплетен разъедает, словно моль!
Ходят слухи, будто все подорожает —
     абсолютно, —
А особенно — штаны и алкоголь!

   Словно мухи, тут и там
   Ходят слухи по домам,
   А беззубые старухи
   Их разносят по умам!

— Слушай, слышал? Под землею город
     строют, —
Говорят — на случай ядерной войны!
— Вы слыхали? Скоро бани все закроют —
     повсеместно
Навсегда, — и эти сведенья верны!

   Словно мухи, тут и там
   Ходят слухи по домам,
   А беззубые старухи
   Их разносят по умам!

— А вы знаете? Мамыкина снимают —
За разврат его, за пьянство, за дебош!
— Кстати, вашего соседа забирают,
     негодяя, —
Потому что он на Берию похож!

   Словно мухи, тут и там
   Ходят слухи по домам,
   А беззубые старухи
   Их разносят по умам!

— Ой, что деется! Вчерась траншею рыли —
Откопали две коньячные струи!
— Говорят, шпионы воду отравили
     самогоном,
Ну а хлеб теперь — из рыбной чешуи!

   Словно мухи, тут и там
   Ходят слухи по домам,
   А беззубые старухи
   Их разносят по умам!

Закаленные во многих заварухах,
Слухи ширятся, не ведая преград, —
Ходят сплетни, что не будет больше слухов
     абсолютно,
Ходят слухи, будто сплетни запретят!

   Словно мухи, тут и там
   Ходят слухи по домам,
   А беззубые старухи
   Их разносят по умам!

Подумаешь — с женой не очень ладно,
Подумаешь — неважно с головой,
Подумаешь — ограбили в парадном, —
Скажи еще спасибо, что — живой!

Ну что ж такого — мучает саркома,
Ну что ж такого — начался запой,
Ну что ж такого — выгнали из дома,
Скажи еще спасибо, что — живой!

Плевать — партнер по покеру дал дуба,
Плевать, что снится ночью домовой,
Плевать — в «Софии» выбили два зуба,
Скажи еще спасибо, что — живой!

Да ладно — ну уснул вчера в опилках,
Да ладно — в челюсть врезали ногой,
Да ладно — потащили на носилках, —
Скажи еще спасибо, что — живой!

Да, правда — тот, кто хочет, тот и может,
Да, правда — сам виновен, Бог со мной,
Да, правда, — но одно меня тревожит:
Кому сказать спасибо, что — живой!

Друг в порядке — он, словом, при деле, —
Завязал он с газетой тесьмой:
Друг мой золото моет в артели, —
Получил я сегодня письмо.

Пишет он, что работа — не слишком…
Словно лозунги клеит на дом:
«Государство будет с золотишком,
А старатель будет — с трудоднем!»

Говорит: «Не хочу отпираться,
Что поехал сюда за рублем…»
Говорит: «Если чуть постараться,
То вернуться могу королем!»

Написал, что становится злее.
«Друг, — он пишет, — запомни одно:
Золотишко всегда тяжелее
И всегда оседает на дно.

Тонет золото — хоть с топорищем.
Что ж ты скис, захандрил и поник?
Не боись: если тонешь, дружище, —
Значит, есть и в тебе золотник!»

Пишет он второпях, без запинки:
«Если грязь и песок над тобой —
Знай: то жизнь золотые песчинки
Отмывает живящей водой…»

Он ругает меня: «Что ж не пишешь?!
Знаю — тонешь, и знаю — хандра, —
Всё же золото — золото, слышишь! —
Люди бережно снимут с ковра…»

Друг стоит на насосе и в метку
Отбивает от золота муть.
…Я письмо проглотил как таблетку —
И теперь не боюсь утонуть!

Становлюсь я упрямей, прямее, —
Пусть бежит по колоде вода, —
У старателей — всё лотерея,
Но старатели будут всегда!