Анатолий Железный - Песенная летопись Великой Отечественной войны
И лишь через тридцать лет после войны она впервые появилась в грамзаписи в авторском альбоме Юрия Слонова, в исполнении замечательного певца Владимира Нечаева.
Нашу встречу и тот зимний вечер
Не забыть ни за что, никогда.
Дул холодный порывистый ветер
Замерзала во фляге вода.
Был я ранен, и капля за каплей
Кровь горячая стыла в снегу...
Наши близко, но силы иссякли,
И не страшен я больше врагу.
Мне столетьем казалась минута,
Шёл по-прежнему яростный бой.
Медсестра, дорогая Анюта
Подползла, прошептала: «Живой...
Отзовись, погляди на Анюту,
Докажи, что ты парень-герой,
Не сдавайся же смертушке лютой,
Посмеёмся над нею с тобой!».
И взвалила на девичьи плечи...
И согрелась во фляге вода!
Нашу встречу и тот зимний вечер
Не забыть ни за что никогда.
ДАВАЙ ЗАКУРИМ
муз. М. Табачникова, сл. И. Френкеля
В самом начале войны молодой композитор Модест Табачников был призван на службу в Красную Армию на должность техника-интенданта в одной из авиачастей Южного фронта, но вскоре его перевели на творческую работу в Политуправление.
«Я был зачислен на все виды довольствия, мне была отведена комната, в которой стояло пианино, и эта комната стала на несколько месяцев моим рабочим местом. Для начала товарищи из фронтовой газеты «Во славу Родины» дали два ещё не опубликованные стихотворения. Первое было написано батальонным комиссаром, сотрудником редакции поэтом Ильёй Френкелем и называлось «Давай закурим»...
Стихи так увлекли и захватили меня, что я сразу же принялся за работу. И уже на следующий день сыграл товарищам новую песню. Вскоре она была опубликована в газете «Во славу Родины». «Давай закурим» - моя самая любимая песня. С неё началась моя творческая жизнь на фронте».
А вот что рассказал автор текста песни Илья Френкель:
«Служил я тогда в редакции газеты Южного фронта «Во славу Родины». Должность называлась несколько необычно - «писатель». Какая строчка родилась первой? Вероятно, «будем вспоминать»... Будем вспоминать - значит, будем живы, будет легче на душе, будет фашист разбит... За моей спиной - годы встреч со множеством людей. И часто поводом к общению служило: «Нет ли закурить?». А то и пресловутое приглашение: «Давай закурим». Чиркнет огонёк, выдохнется струйка или колечко дыма, и лёд разбит, завязалась беседа, иногда знакомство, иногда и больше и надолъше. А военному человеку закурить - означало ещё и предметное ощущение связи с домом, с кругом друзей и близких».
Впервые песня «Давай закурим» прозвучала 7 ноября 1941 года во Дворце культуры имени Ленина в станице Каменской на торжественном собрании, посвященном годовщине Великого Октября.
Через некоторое время М. Табачников стал участником фронтового театра «Весёлый десант» и в 1942 году приехал с ним на гастроли в Москву. После одного из выступлений Табачникова пригласил к себе в гости известный артист МХАТа Михаил Яншин. У него дома композитор встретил Клавдию Шульженко, которая до войны исполняла его песни «Дядя Ваня», «Сочи» и «Мама». И когда Табачников наиграл и спел несколько своих новых сочинений, Клавдия Ивановна сразу заинтересовалась песней «Давай закурим», тут же переписала её текст и ноты.
Вскоре работники Политуправления привезли Табачникову пластинку, на которой К. Шульженко напела две его песни - «Давай закурим» и «Мама». Так началась долгая жизнь полюбившейся всем фронтовой песни.
Запись на грампластинку имеет свои особенности, главная из них - лимит времени, который не должен превышать примерно трёх с половиной минут. Только поэтому К. Шульженко была вынуждена пропустить один куплет песни, тот, который начинается словами «Тёплый ветер дует, развезло дороги...». Но мы даём здесь полный авторский текст песни.
Тёплый ветер дует, развезло дороги,
И на Южном фронте оттепель опять.
Тает снег в Ростове, тает в Таганроге...
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Об огнях-пожарищах,
О друзьях-товарищах
Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.
Вспомню я пехоту,
И родную роту,
И тебя за то, что дал мне закурить.
Припев:
Давай закурим, товарищ по одной,
Давай закурим, товарищ мой!
О походах наших, о боях с врагами
Долго будут люди песни распевать.
И порой с друзьями часто, вечерами
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Припев.
Нас опять Одесса встретит, как героев,
Звёзды Черноморья будут нам сиять.
Славную Каховку, город Николаев –
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Припев.
А когда не будет немцев и в помине,
И к своим любимым мы придём опять,
Вспомним, как на запад шли по Украине...
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать!
Припев.
ЛИЗАВЕТА
муз. Н. Богословского, сл. Е. Долматовского
Весной 1941 года кинорежиссёр Леонид Луков приступил на Киевской киностудии к съёмкам художественного фильма о герое гражданской войны Александре Пархоменко.
Но тут началась война, и съёмочный коллектив был эвакуирован в Ташкент, где и продолжил работу над фильмом.
Музыку к фильму режиссёр предложил написать композитору Никите Богословскому, с которым уже имел положительный опыт работы над фильмами «Истребители» и «Большая жизнь».
Вообще-то, никаких песен в фильме сценарием не предусматривалось, Богословский писал лишь иллюстративную музыку. Но однажды, как вспоминал композитор, Луков «весело и темпераментно» описал ему сцену свадьбы одного из героев фильма и сказал, что здесь нужна песня, которую должны были исполнять под гитару артисты Пётр Алейников и Степан Каюков.
Богословский быстро написал мелодию, а вот с текстом песни вышла заминка, так как поэт Евгений Долматовский, приглашённый для участия в съёмках фильма, срочно вылетел на фронт. Тогда Никита Богословский сам попытался сочинить текст песни. Поэтом он не был и стихи у него вышли какие-то странные:
Лучок да картошка, огурчик солёный,
Мировая закуска в огороде растёт!
Что нужно нам в жизни?
Лишь садик зелёный,
Свой зелёный садик-огород.
Тем не менее, из-за нехватки времени режиссёр был вынужден их принять:
«К моему удивлению, - вспоминал Н. Богословский, - Лукова «стихи» устроили. Каюков и Алейников не без ехидных замечаний в адрес «поэта» выучили песню, очень смешно исполняли её на репетициях, и была назначена съёмка. А на съёмке выяснилась печальная вещь: стилизованные мещанские «стихи» никак не сочетались с мелодией, лирической, построенной на народных интонациях и начисто оттолкнувшей от себя насильственно привязанный к ней текст.
Все были огорчены, но тут, как на счастье, приехал с фронта на несколько дней Долматовский, написал новые стихи, и вместо «Лучок да картошка» в песне звучало куда более уместное «Ты ждёшь, Лизавета». И всё стало на свои места, музыка и слова слились. Но так как такое решение песни стало абсолютно чужеродным для задуманной сцены свадьбы, то Луков, не желая отказываться от понравившегося ему окончательного варианта, перенёс исполнение «Лизаветы» в другое место. И если вы помните, Пархоменко (А. Хвыля) и Гайворон (П.Алейников) поют её «всерьёз» во время кавалерийского похода».
Фильм «Александр Пархоменко» вышел на экраны страны в конце 1942 года, а песня «Лизавета» сразу же приобрела широкую известность, так как её содержание, относящееся к периоду гражданской войны, вполне соответствовало и текущему моменту.
Ныне фильм о герое гражданской войны Александре Пархоменко всё реже и реже демонстрируется по телевидению, а вот песня «Лизавета» не забыта, что подтверждается хотя бы тем, что она была включена в музыкальный телевизионный фильм «Старые песни о главном», получивший широкую популярность.
Ты ждёшь, Лизавета,
От друга привета,
Ты не спишь до рассвета,
Всё грустишь обо мне.
Одержим победу,
К тебе я приеду
На горячем боевом коне.
Приеду весною,
Ворота открою,
Я с тобой, ты со мною
Неразлучны вовек.
В тоске и тревоге,
Не стой на пороге,
Я вернусь, когда растает снег.
Моя дорогая,
Я жду и мечтаю.
Улыбнись, повстречая,
Был я храбрым в бою!
Эх, как бы дожить бы
До свадьбы-женитьбы,
И обнять любимую свою!
ЕСТЬ НА СЕВЕРЕ ХОРОШИЙ ГОРОДОК
