Сергей Сидорук - Про Федота. Недетская сказка
4
Вернувшись через рынок, напрямик,
Туда, где парковался Вжик,
Федот слегка оторопел,
Увидев полный беспредел.
Где Вжик, цыгане ходят кругом.
И спорят и ругаются друг с другом.
Решают как им лучше поступить:
Здесь разобрать или домой тащить?
Тут тонны две металлолома!…
И лучше бы, конечно, дома…
Но всё же как и в этом суть,
Её отсюда умыкнуть?
Приняв суровую личину,
Федот прикрикнул:
– Эй, мужчины!
Чего вы тут средь бела дня
Чужого тырите коня?!
– Ты, что-то путаешь, чувак.
Это не конь и даже не ишак.
У этой проржавевшей тачи
Вид очень старой, дохлой клячи!
Чувак, иди себе, гуляй
И нам работать не мешай.
Мы эту рухлядь первыми сыскали,
И значит, наш металлолом…
– Едва ли! Во-первых, эта образина —
Моя любимая машина.
А во-вторых, машина на ходу.
И отвалите в сторону,
Чтоб не попасть в беду.
– Брось заливать, ты нас не проведёшь.
В твоих словах нет правды не на грош!
Смотри, какая рваная резина
И нету в ней ни капельки бензина.
Нет даже запаха, а заржавела так,
Что Ян не смог открыть, а он мастак!
– Я вас предупреди л, а вы же как хотите,
Хотите – стойте, ну а лучше отойдите.
Открой-ка мне багажник, Вжик.
Сказал Федот и в тот же миг,
Исчезла скорлупа, как будто испарилась,
И пред глазами появилась
Машина Федькина – чистейший изумруд.
Казалось, тут цыгане и помрут.
Они то приседали, то вставали,
Не говорили, только лишь мычали.
И видно было без очков,
Что каждый в этот миг готов
Рвать волосы себе или другому
За то, что облажались по-большому.
А Федя водрузил грибы в багажник,
Проверился – на месте ли бумажник,
С улыбкою уселся за штурвал
И прочь от рынка в тот же миг умчал.
Движок при этом не издал ни звука.
Цыгане изумились:
– Вот так штука!
И как же мы подвох не раскусили?
Такую тачку сами упустили!
Эх, если бы мы знали наперёд,
То непременно кликнули б народ!
И тот убитый тарантас
В гараж бы унесли за час.
Цыгане ещё долго там галдели.
Потом угомонились еле-еле.
А нарушители цыганского покоя
Спокойно ехали дорогою прямою.
Федот рулил и вдумчиво молчал,
А Вжик тихонечко ворчал.
– На кой тебе грибов корзина?
И, что это ещё за образина?
Мог бы и мягче выразиться, Федя…
Ты что оглох? Куда теперь поедем?
– Прости меня за этот «комплимент»,
Но ты и вправду был, как вторчермет.
Куда поехать? Ща прикинем.
Давай-ка взор на карту кинем.
Найди-ка мне места недалеко,
Где много трав и дышится легко.
– Ты, что смеёшься, я откуда знаю.
Давай диктуй, а я поотмечаю.
Уверен – что-то ты узнал.
Федот заулыбался и продиктовал.
– Ты, что же, Вжик, следил за мной?
– Куда уж мне, Господь с тобой!
А, впрочем, всё же нужно знать,
Где мне тебя, случись чего, искать.
Там в бардачке есть перстень золотой.
Одень его, пусть будет он с тобой.
Я с его помощью всегда тебя найду,
Если, случится, попадёшь в беду.
– Скажи мне, Вжик, откуда он там взялся?
Я нынче утром в бардачке копался.
И не было там перстня никакого.
– Ты не поймёшь, поверь на слово.
И правда, перстень там валялся.
Ещё бы знать, как он там оказался.
Да и размер был самый тот.
– Красивый, произнёс Федот.
Искусно неизвестный ювелир
Оправил белым золотом сапфир.
– Спасибо, Вжик.
Ну, что – процесс пошёл?
– Стараюсь, но не всё ещё нашёл.
Здесь есть названия урочищ и болот.
Я быстро их сыскал, но вот
Есть пять названий экзотических совсем.
– Ты поищи пока, а я пойду, поем.
Вон ресторан приличненький вполне.
Быть может, там чего расскажут мне.
Вернулся Федя через пять минут.
– Ты знаешь, Вжик, не кормят тут.
Они в двенадцать открывают дверь свою.
Да, в этом крае всем, похоже, наплевать,
Что люди по утрам хотят пожрать!
Ну что, названия искомые нашлись?
– Да, получилось всё, кажись.
– Давай посмотрим, что там получилось.
Гляди, как кучненько всё разместилось.
Возьми в кольцо всю эту красотищу
И ближе к центру что-нибудь поищем.
Давай со спутника картинку,
Детальнее просмотрим серединку.
Так, путного не вижу ничего,
Одни деревья – только и всего.
Ни хутора тут нету, ни избушки,
Нет даже захудалой сараюшки.
Да, непроста задача эта.
Быть может, зря мы мчались на край света?
А ну ещё раз карту покажи.
Дай приблизительно участков рубежи.
Теперь закрась их белым цветом.
Постой, постой! Как странно это.
Остался островок цветной.
Как это понимать?
Постой…
А почему здесь белой краски нету?
– Так ты ж не называл дубраву эту.
– А как зовётся этот лес?
Скажи, будь другом.
– Сейчас скажу…
Да просто – Ведьмин угол.
– Ну ничего себе! И что же ты молчал?
– Я сам об этом только что узнал.
– Надеюсь, угол Ведьмин неспроста.
Дай спутник крупно. Вот уж красота!
Ну, а жилья, как прежде, не видать,
Но чувствую нутром: нам здесь искать.
Поехали! На месте разберёмся.
А не получится – так вместе посмеёмся.
– Ну, что ж, поехали, но вот беда:
Дороги нету никакой туда.
– Давай поближе подберёмся как-нибудь,
А там, глядишь, и обнаружим путь.
Сначала по асфальту мчались лихо,
Потом гравейкой продвигались тихо,
Потом грунтовкой медленно пыхтели,
Потом ползли по лесу еле-еле,
Потом остановились у опушки.
– Смотри правее чуть еловые верхушки.
Как раз таки за ними Ведьмин угол.
И, как ты понял, здесь с дорогой туго.
Лесная, на которой мы сейчас,
Уходит в сторону недалеко от нас.
– До елей тех – рукой подать,
Проезда только не видать.
По карте тут везде болото,
Вода кругом.
Неужто кто-то
Мог здесь жилой поставить дом,
И жить среди болота в нём?
Пойду, пройдусь туда-сюда.
А вдруг тут не везде вода?
Минут пятнадцать не было Федота,
Он с интересом изучал болото.
Вернулся озадаченный немного.
– Болото здесь – сплошная безнадёга.
Такие топи: не проехать, не пройти.
Но, всё ж тропинку удалось найти.
Чтобы её заметить – нужно постараться.
Неплохо тут умеют шифроваться.
– Наверное, там звери ходят пить.
– Блатные звери, что и говорить…
На мотоцикле ехать за водой…
Ну, если только мишка цирковой…
Нет – лёгкий мотоцикл или мопед,
По весу точно не медвед.
След еле-еле различим среди травы.
Я уж обрадовалс я, но увы…
Там твёрдый грунт не больше метра шириной,
Идёт опять таки не по прямой.
Шаг вправо, влево и без вариантов —
Храниться вечно будешь там без консервант ов.
Машина однозначно не пройдёт.
Пойду пешком, – сказал Федот.
– Ну, раз решил, тогда иди пешком.
А вдруг действительно найдёшь там дом?!
Взяв пистолет из тайника,
Федот вздохнул, сказал:
– Пока!
И, отойдя шагов на сто,
Исчез, как тень, среди кустов.
День тёплым был, сухим и ясным,
А путь через болото неопасным.
Не вероятно! Всё-таки откуда
В таком болоте это чудо?
Грунт под ногами, словно луговина.
По обе стороны – ужасная трясина.
Замысловатой змейкою идёт стезя
И бдительность терять никак нельзя.
Пройдя через болото без потерь,
Федот перед собой увидел дверь.
Была то дверь его машины,
Прикрытой ветками крушины.
– Не понял юмора!
Ты как здесь очутился?
Спросил он сразу же, как только опустился
Туда, где четверть часа до того
располагался зад его.
– А, что тут не понятного, дружище?
Мы же вдвоём с тобой кого-то ищем!
– Да, да, всё верно, точно так.
Но я не понимаю.
Как?
Ты, что нашёл какую-то дорогу?
– Тут нет дороги, но, слава Богу,
Я в некотором роде вездеход.
– И ты молчал?!
Какой же ты урод.
– Ты сам решил пешком идти,
Как будто нам с тобой не по пути.
А мог бы у меня спросить.
Что я могу для дела предложить?
– Ты, что обиделся?
Не верю я ушам!
– Ну вот ещё! Я думал
Там тебе приятно будет поразмяться
И по болоту прогуляться.
Ты ведь разведчик и твоя стихия —
места исследовать такие вот глухие.
– Да, говорить ты мастер, это точно.
– Ну, извини, всё вышло не нарочно.
Тем более, что…
– Ладно заливать.
Давай, рассказывай, что смог узнать.
– Я просканировал дубраву эту.
Жилья тут никакого нету.
Но есть тут чёрная какая-то дыра.
Взгляни ка на экран…
– Ну, что ж – ура.
Я убеждён, что мы у цели.
Подъехать сможем?
– Да, еле-еле.
– Тогда поехали предельно осторожно.
А объяснить всё это как-то можно?
– Я сам не знаю, почему
Лучи от сканера уходят в тьму.
– До дырки этой чёрной сколько?
– Чуть больше километра только.
– Послушай, Вжик, на кой мы здесь нужны?
Чего-то страшно так, тревожно и тоскливо.
– Ты, Федя, что – объелся белены?
Смотри, вокруг всё зелено, красиво.
– Какая красота? Ты, что ослеп?
Вокруг всё мрачно и безжизненно, как склеп.
Стой, Вжик! Ужасная опасность впереди!
– Я понял, Федь, секунду погоди!
Закрой глаза, вдохни поглубже…
Ну вот, порядок, открывай уже.
– Чего стоим? Чего, простите, ждём?
– А кто сейчас вопил «давай уйдём»?
– Ты знаешь, испугался я чуть-чуть.
Ужасно страшно было, жуть!
Такая паника вдруг навалилась.
Сам не пойму, чего случилось.
– Была то психотропная защита.
По-видимому, та дыра прикрыта
От любознательных людей
И прочих не желательных гостей.
А я поставил фильтр надёжный.
Теперь спокойно ехать можно.
– Как интересно, обалдеть!
Пора бы чудо посмотреть.
– Уже мы рядышком, будь осторожен,
Ещё сто метров и контакт возможен.
Дубы закончились, пошла сосна.
Стволы в обхват и тишина…
И вдруг меж сосен – круглая опушка,
А на опушке той – избушка.
Вернее не избушка, а избёнка.
Из мхом покрытых стен растут опёнки.
На крыше, крытой щепою дубовой,
В пять пальцев слой иглы сосновой.
Окошки небольшие, на окошках ставни.
Чуть дальше – сад, берёзы в ряд и плавни.
Остановились.
– Вот те на! Вжик, будь любезен, старина.
Чего-то не могу я разобратьс я.
Мне плакать или же смеяться?
– А это уж тебе решать,
Но только, если хочешь знать,
Центр чёрной дырки – этот дом.
– Пойду ка, посмотрю, что в нём.
Воздействие на психику активно?
– Нет, всё прошло, всё позитивно.
Активность – двести метров от болота.
А дальше чисто всё, вперёд, пехота!
– Ну, что ж, пойду, ствол брать не буду.
– Иди уже, а я в кустах побуду.
Неторопливо, как ленивый кот,
К двери дубовой подошёл Федот.
Три раза стукнул, подождал немного.
Потом открыл и скрылся за порогом.
Дверь отворилась плавно, не скрипела.
В светёлке канареечка запела.
В сенях был полумрак и запах трав сухих,
Проблем не обнаружив никаких,
Федот прошёл к двери открытой,
Лучами солнышка омытой.
И заглянув в просторную светёлку,
Увидел бабку, оседлавшую метёлку.
Ну чем тебе не Бабка Ёжка?
И даже стрёмненько немножко.
Сидит себе, метёлку вяжет,
Чего-то напевает даже.
И так увлечена работой,
Что не заметила Федота.
А он, лишь бросив взгляд кругом,
Был удивлён: снаружи дом
Гораздо меньше, чем внутри.
Примерно эдак раза в три.
Чтоб получить добро на вход,
По косяку двери Федот
Костяшкой пальца постучал
И зычным голосом сказал.
– Здоровы будьте! Можно ли войти?
Шёл мимо, вот решил зайти.
Тут бабка как подпрыгнет на метле,
Как заорёт:
– Ты, что енто совсем сдурел, Федот?
Пугаешь так! Я чуть не околела!
Потом, вдруг, затряслась и побелела.
– Чаво пришёл? Живу я мирно,
Как рыба тихо, как овечка смирно.
Вреда не приношу ни людям, ни стране.
Могли бы и забыть уж обо мне.
У Феди челюсть отвадилась сразу,
Как только первую услышал фразу.
Так и стоял, разинув рот.
– Откуда знаете, что я Федот?
Представиться я вроде не успел.
Да и пугать, признаюсь, не хотел.
– Ой, батюшки! Какая же я дура!
Но, ведь, лицо… и голос… и фигура!
Прям, как две капли летнего дождя!
Немудрено, что так ошиблась я.
Так, стало быть, и ты Федот?
Надеюсь, всё таки не тот.
Что ж проходи, коли пришёл.
И как же ты меня нашёл?
Шёл мимо – это сказка для лохушки,
А не для сосланной старушки.
Ты знаешь кто я?
– Скажем так, предполагаю,
Но если хорошо подумать – знаю.
– Откудаво? Скажи мне честно.
– Если вам, правда, интересно,
То вы бы гостя не томили,
Попить бы дали, накормили,
С дороги дали бы помыться…
– И уложить в кровать с девицей!
– Шутить изволите, бабусь?
Я – за, но поостерегусь.
Итак, где тут у вас помыться?
– Вон там, в реке, полно водицы.
– Вы, что же, моетесь в реке?
– Да, моюсь и валяюсь на песке.
– А как зимой?
– А сколько той зимы!
– Пойду, скупнусь, потом продолжим мы.
А где у Вас, бабуся, туалет?
– Какой ты нудный, спасу нет.
Иди в ту дверь, там всё найдёшь…
Ну до чего же всё-таки похож!
Когда Федот за дверью очутился,
Был поражён и снова удивился.
У бабушки санузел был, как у царя,
И даже лучше, откровенно говоря.
Пол – розовый гранит, отполированный до блеска,
На стенах мраморных – из малахита арабески
И зеркала глубокой чистоты.
Зеркальный потолок, окно, в окне – цветы.
За дверью из стекла парилка небольшая,
А рядышком – кабинка душевая.
Купель из кедра в уголочке,
А рядом с ней – аромабочка.
И умывальник мраморный, и унитаз.
Есть и биде, однако.
– Вот те раз!
А я-то думал, у старушки
Есть только печь в её избушке.
Минут через пятнадцать свеж, умыт
Вернулся он в светёлку, а там уж стол накрыт.
– Ну, освежился? С лёгким паром!
Садись за стол, сегодня даром.
– А завтра будут деньги брать?
– Ты что, собрался ночевать?
– Посмотрим, как оно пойдёт, —
Садясь за стол, сказал Федот.
– Ты извини, что нету фуагры.
Тут всё своё – природные дары.
– Да, что вам всем так фуагра далась?
Мне, вот, милее жареный карась.
А щи какие! Вместе б с ложкой съел.
– Не трожь посуду! Ишь чаво схотел!
На вон грибочки – вот где вкусно.
– Да, приготовлены искусно.
А под грибочки есть чего-нибудь?
Такое, чтобы горло сполоснуть.
– Конечно есть! О чём тут говорить!
Вот старая беда, давно пора налить.
Что будешь: клюковку али сливянку?
– Да, что нальёте, хоть Мартини бьянку.
– Ну ты даёшь, ядрёный керосин,
Сравнил мне тоже лук и апельсин.
– Тогда сливянку.
– Вот, другое дело! Как раз её я и хотела.
– Надеюсь, там не будет яду?
– О чём ты шепчешь?
Больно надо!
– Я так, на всякий случай, уточнил.
– Господь с тобой! Хватило б сил
С живым спокойно поболтать.
А с мёртвого что можно взять?
Да и потом возиться с трупом…
Бессмысленно и даже глупо.
– Я удивлён. Вы вспомнили про Бога.
– А удивительного тут не много.
Бог создал всё, что есть на белом свете,
А значит все мы Божьи дети.
– За это стоит выпить – наливайте.
По стопочке, по маленькой давайте.
– Да, что по стопочке, давай-ка по стакану.
– Как скажете, я возражать не стану.
А Вам не повредит такая доза?
– С чего бы вдруг? Ты, что Спиноза?
Не пьянства ради, а здоровья для
Стопарик за обедом принимаю я.
И, как ты видишь, всё в порядке.
При этом я не делаю зарядки.
– Тогда здоровы будьте!
– Будь и ты здоров!…
Надейся на себя, а не на докторов.
– Какой приятный вкус, а аромат какой!
Я бы не прочь ещё стакан, другой.
Но, прежде дело, а потом гулянка.
У нас беседа, а не пьянка.
Так вот – меня тут озадачил царь.
– Что, самолично государь?
– Ну да.
– Да ну.
– Так вот, как оказалось,
Проблема у него нарисовалась.
И он поставил мне задачу внятно,
Решить его проблему аккуратно.
– Так стало быть, ты из спецслужбы…
У нас с тобой не будет дружбы!
Эти гуроны обещали соболя
И серебро, и золото, и хлебные поля.
А дело сделаешь – кладут себе в суму.
Ты же в пятак получишь, а потом в тюрьму.
Лет сто уже я сними не общаюсь,
Но там всё так же, я не сомневаюсь.
– Нет, я не из конторы, врать мне не к чему.
Меня, ведь, тоже прятали в тюрьму.
На это царский был приказ.
– Подумать только!
Вот те раз.
Ты что был фаворитом у царицы?
– Нет, я не той породы птица.
Так вот – контора лоханулась,
Всё проспала, а как проснулась —
Давай искать кого б послать…
В окопы, дело исправлять.
Вот тут меня по царской воле
Достали из тюрьмы на волю.
Конечно, я был зол. А толку?
Царь просит – отказать неловко.
– А обо мне кто рассказал?
– Я же разведчик, сам узнал.
– Не может быть, я проверяла —
Вся информация пропала.
– Возможно.
Только я старался
И перед Вами оказался.
Четвёртый день уже в пути.
Не просто было Вас найти.
– Опять покоя мне не будет!
Когда же обо мне забудут?!
– Не торопитесь убиваться.
Вам нет причины волноваться.
Кто знал о Вас – почил давно,
А кто не знал – тем всё равно.
Я – это случай не типичный.
Потом – мой прадед знал вас лично.
– Так значит пра-пра-правнук.
Да-а-а…
Я б не поверила в такое никогда.
Что, точно опасаться нет причин?
– Дорогу знаю только я один.
Естественно, о вас не знают тоже.
И я не знал. Предполагал…
– И что же?
– Когда царёвы службы всё прос…пали
Меня из зоны отдыха достали.
Царь попросил ему помочь
Найти его исчезнувшую дочь.
Проблема та и просьба эта
Для всех являются секретом.
Поэтому меня послали.
Ищи где хочешь – только и сказали.
А где искать? Ведь я не Пинкертон.
Боюсь, что не помог бы даже он.
А помощь мне нужна, как не крути.
Поэтому решил ведунью я найти.
Не бутафорскую, а с родословной.
Найти таких не просто, безусловно.
Когда-то дедушка мне рассказал,
Что прадед мой такую знал.
Затея сумасшедшая была,
Но, интуиция меня не подвела.
Потомков я найти не ожидал,
А вот учеников – искал.
Пришлось архивы все перешерстить,
Чтоб информацию искомую добыть.
Пускай немного, но вполне
Для поисков хватило мне.
Удача улыбнулась во весь рот.
Она, та самая, до сей поры живёт.
– И где нашлась такая маза?
– В архиве генерала.
– Вот зараза! А я ему ведь доверяла, как родне!
Неблагодарный поц и здесь нагадил мне.
И, что в архивах тех понаписали?
– Там сказано: в Сибирь его сослали.
Потом упал метеорит в тайгу
И оказался он на Крымском берегу.
– А обо мне, что написали?
– Там список был, чего ему вменяли.
В одном из пунктов говорилось так,
Что генерал тот был мастак
На всякие секретные дела.
Ещё привычка у него была
Брать деньги у казны на эти цели.
А ведь казна дышала еле-еле.
Отчитывался, что агентов дофига,
А как проверили – один, Яга.
На ней хотели гильотину испытать,
Но начал, вдруг, народ роптать.
Мол, руки прочь от русского фольклора!
И даже отлупили прокурора.
Яга раскаялась до глубины души
И послана была подальше, в Тетюши.
Все Тетюши я лично проверял,
Но не нашёл того, чего искал.
А здесь лицом ко мне Фортуна повернулась
И очень даже мило улыбнулась.
– Неужто сам один всё раскопал?
– Ну почему же?
Друг мне помогал.
– Ага, так всё же двое вас…
И где, скажи, твой друг сейчас?
Что знают двое, то уже не тайна.
А он хоть не из органов, случайно?
– Не паникуйте! Он нормальный.
К тому же не живой, а виртуальный.
– О как! Он что же, дух какой?
Но духов нету рядышком с тобой.
– Не дух он, а компьютер сложный
И доверять ему, поверьте, можно.
– Пусть я синоним древности, но всё же
В компах я разбираюсь тоже.
Нередко и в сети бываю,
Но о таком компе не знаю.
– Неужто правда?
Вы и Интернет?
– А почему бы, собственно, и нет?
Я даже программирую немного.
Бывает, вирусам даю дорогу.
Но очень редко.
А зачем наглеть?
Так, поглумиться, денег поиметь…
А, кстати, как ты одолел заслон?
– Мой друг помог.
– Что, снова он?
– Конечно.
В две секунды разобрался
И сделал так, чтоб я не волновался.
Он мастер по решению проблем.
Сейчас он здесь, недалеко совсем.
– Да, друг силён твой, нечего сказать,
Под шапкой-невидимкой не видать.
Ведь я здесь каждый кустик знаю,
Его не вижу, но предполагаю
Где затаился этот твой дружок.
Попробуй ка вон с вишней пирожок.
Он с пылу, с жару, очень вкусный.
Гляжу я, перстень у тебя искусный
И очень, очень не простой.
Ведь, он совсем недавно твой.
– Да, это друг мне подарил,
Чтоб помогать, по мере сил.
– Если твой друг такой умелый весь,
То почему вы оказались здесь?
– Мы здесь благодаря тому,
Что в мире равных нет ему.
Но я вас понял с полуслова.
Да, нет зацепок, всё хреново.
Как не крути, но только вы
Помочь нам сможете, увы.
И, вот поэтому, как раз
Сижу я за столом у вас.
– Не знаю, что и говорить.
Тут надо бы ещё налить.
– Вы, кажется, хотели чаю…
– Не будь занудой!
– Наливаю.
– Ну, вздрогнули!
Эх, хорошо-то как!
Ты, Федя, как я вижу, не дурак.
Не зря тебе доверился монарх,
Но я ведь тут совсем не при делах.
– И как это расценивать, простите?
Идите, мол, в то место чем сидите?
А может просто нюх уже не тот
И зря на вас надеется Федот?
Так, значит, это сказки всё, враньё?
А я то думал, правда, ё-моё.
– Ой-ой, упасть и не вставать!
Решил на самолюбии сыграть.
Конечно, молодец, не отрицаю.
Но я не парюсь, то есть не страдаю.
Не комплексую, не волнуюсь, не курю,
Мне всё до фени!
Я понятно говорю?
– Ну и каков ваш положительный ответ?
– Налей ещё, а то контакта нет.
Что ж, нет так нет, ещё налили раз
За преданных друзей и за спецназ.
– А как теперь с контактом?
– Всё нормально.
Картинка чёткая и видно идеально.
– Вы мне поможете?
– А отчего же не помочь?
Ведь не яйцо с иглой – царёва дочь!
– Куда теперь держать мне путь-дорогу?
– Чаво торопишься?
Погодь немного.
Ты же просил умыться, отдохнуть.
Теперь меня уважь чуть-чуть.
Мы так с тобою славненько сидим,
О том, о сём душевно говорим.
Я, почитай, сто лет так не сидела…
Вдруг в клетке канареечка запела.
– О! Внученька моя вернулась!
Сегодня быстро обернулась.
Федот взглянул в дверной проём
И буря чувств взметнулась в нём.
Она!
Возможно ли такое?
Живёт в лесу, вдвоём с Ягою?!
– А ты чего не на мопеде, дорогая?
– На скутере, бабуля.
– Знаю, знаю.
– Чужие обнаружила следы,
Что ждать от них – добра или беды?
Не знала я, вот и пришла пешком,
А скутер спрятала у елей, под кустом.
Пойду за ним, я мигом обернусь
И не заметите, как я вернусь.
В момент исчезла, а Федот смотрел,
Как будто убедиться всё хотел,
Что был то человек, а не виденье.
На стол из ложки капало варенье.
– Ты, что, Федот, разинул рот.
Да, девочка со мной живёт.
Варенье не расходуй зря,
Его не для того, варила я.
С трудом оправившись от изумленья,
Стал Федя пальцем собирать варенье
И в рот его бездумно отправлять.
– Ну, может хватит пальцы то лизать?
Возьми салфетку, на вот и сотри.
Не думай – я, ведь, добрая внутри.
Люблю я быть одна, не скрою,
Но очень хочется порою
Хоть с кем-то пообщаться, посидеть,
Посплетничать, попить или попеть.
У царской дочки нет проблем,
Она, пока, довольна всем.
Мне ж хочется с тобою поболтать,
А завтра утром можешь уезжать.
Каков твой положительный ответ?
– Да, да, конечно.
Отчего же нет?
Спасибо Вам за угощенье.
И, кстати, очень вкусное варенье.
Пойду я по округе прошвырнусь
Да с другом пообщаюсь, искупнусь.
Там у меня есть рыжики, им повар нужен.
– Ну, вот и славно, будет сытный ужин.
Твой друг вон уж приехал под окошко.
– Тогда пойду и принесу лукошко.
Поднялся Федя – ни себе чего!
Сливянка не туда ведёт его.
И спинка стула в руки не даётся,
А бабка, знай себе, смеётся.
– Ты резко выпрыгнул, мозги не поспевают.
Не торопись идти, пусть догоняют.
Минуты две придется постоять,
Потом вернётся в норму всё опять.
И правда, через парочку минут
Мозги уже на месте, тут как тут.
– Ну, как?
– Порядок.
– Вот теперь иди,
Хотя постой секунду, погоди.
На, вон, булавку на рубаху,
Чтоб не испытывал ты страху.
И можешь преспокойненько гулять,
И друга своего не волновать.
Машина под окном действительно была.
Стояла возле дома и ждала.
– Ну как ты, Федя?
– Хорошо!
– Ох, и подружку ты нашёл!
– Да, бабка здорова, ни дать ни взять.
Такую ещё надо поискать!
– Надеюсь, мы не зря приехали сюда?
– И не надейся даже.
Однозначно – да!
Тут мне булавку дали поносить.
– Так ты крутой теперь, и можешь затусить!
– Могу, могу, лишь не было б опасно.
– Не беспокойся, всё нормально.
– Классно.
– Каков дальнейший план?
– Мы здесь переночуем,
А завтра, после завтрака, стартуем.
– Как скажешь.
– Ладно уж, пойду.
– Я рядом, если что, имей в виду.
Когда вернулся Федя в дом,
Всё было убрано кругом.
Он даже малость удивился.
А тут и скутер появился.
Взгляд бросив из сеней на божий свет,
Увидел Федя женский силуэт.
А из светёлки уж звучал вопрос.
– Ты, что енто к двери прирос?
Чаво стоишь, как заяц на пеньке?
Давай уже, что там принёс в руке.
Отдав грибочки Федя обернулся
И на немой укор наткнулся.
Хотел заговорить, но тут девица,
Взгляд опустив, вошла в светлицу
И взмыла на второй этаж,
Ступенек не касаясь аж.
– Гляди ты, как сигает резво!
Мне так не сделать даже трезвой.
Опа! Знакомая корзина!
Ты где её нашёл, мужчина?
– Да вот, с грибами и купил.
С утра на рынок заходил.
– Какой ты прыткий, нету слов.
И нюх твой тоже будь здоров!
Ты, Федя, ведь не знаешь даже
Как дальше карта жизни ляжет,
Но, безусловно, ты – талант…
Весьма достойный вариант.
Раз говорю я – значит, знаю
И выбор этот одобряю.
– В каком таком, простите, смысле?
– Да в смысле смысла нету в мысли!
– Чего-то я не догоняю.
Пойду-ка лучше погуляю.
– Иди, милок, по лесу поброди,
А к ужину обратно приходи.
Федот был рад возможности такой,
По лесу побродить наедине с собой.
Не думать ни о чём, природой любоваться,
Смотреть на облака, в реке купаться.
Начало сентября, а на дворе всё лето.
С погодой повезло, спасибо ей за это.
В лесу дубы, берёзы, ели
Стояли молча, не шумели.
Играли тень со светом между ними.
И только птицы крыльями своими
Торжественную нарушали тишину,
Взлетая, вдруг, из веток в вышину.
И на душе блаженство и покой…
Здесь счастье можно ощутить рукой,
Погладив ствол берёзы белой.
Отведать ежевики спелой
И терпкий аромат багульника вдыхать,
И среди вереска тропинку отыскать,
Потрогать мох кукушкин лён
И вдруг понять, что ты влюблён…
Как это сладко и тревожно!
И вроде просто всё и сложно.
– А если общество моё
Совсем не радует её?
Быть нужно самому на высоте,
В ответ тогда и чувства будут те.
Как хорошо!
И солнце светит ярче,
И воздух чище, и малина слаще,
И так легко в душе и в теле,
Что хочется подпрыгнуть выше елей.
И сил прибавилось, и эго поднялось,
Хоть дерево вали – здоров, как лось.
Сейчас бы дать кому промежду глаз.
Так нету никого ни здесь и не сейчас.
Эту б энергию на мирные дела!
Вот где бы польза настоящая была!
Тем временем тропинка вывела туда
Где безраздельно царствует вода.
Куда б ни кинул взор – вода повсюду.
Как не дивиться этакому чуду?!
Весь горизонт – вода и острова.
Ольха, берёза там, зелёная трава.
В воде полощут ветви ивы.
Всё жизнерадостно и девственно красиво.
И солнце, что над лесом опускалось,
Добавить ярких красок постаралось.
Ультрамарин, лазурь и бирюза.
Вода и небо радуют глаза.
А зелень – хризопразы, изумруды…
Какие там Мальдивы да Бермуды!
Вот настоящий Рай, а там он бутафорский,
Пусть даже пахнет он, как фрукт заморский.
О, вон дубовое бревно
Лежит себе давным-давно.
Похоже, кто-то отдыхает здесь порою,
Любуясь этой среднерусской красотою.
Присел и Фёдор, чтобы отдохнуть
И ни о чём не думать хоть чуть-чуть.
Приятно греет солнце в спину.
Сиди себе, рассматривай картину.
Вон радуга на небе появилась
И яркая такая получилась.
Такая даже в детстве не встречалась,
А тут, глядика ты, нарисовалась.
Как хорошо!
С пригорка видно далеко.
Скупнуться что ли перед ужином?
Легко!
Мочить трусы в воде Федот не стал
И всю с себя одежду снял.
Как Аполлон, высокий, загорелый
Он бросился в пучину смело
И, остудив любовный пыл,
На глубину от берега уплыл.
Вода была прозрачной, тёплой и глубокой.
Плыть можно было долго и далёко.
Но не было причины напрягаться,
Хотелось чисто просто искупаться.
На глубину, потом туда-сюда.
Какая здесь чудесная вода!..
Слегка устав, Федот приплыл обратно,
Как слон довольный, это и понятно.
Все горести водою были смыты,
Проблемы и печали позабыты.
Здоровьем тело налилось
И, как пружина, напряглось.
Тугие мышцы аж звенели,
Как будто вырваться хотели
Из кожи вон.
Попрыгал он,
Чтоб вылить воду из ушей.
А тут и комары.
Скорей!
К одежде, чтоб одеться!
И – домой
Уже знакомою ему тропой.
Поднялся вверх.
Ну ни себе чего!
Сидит девица, смотрит на него.
Спустился чуть, чтоб не было причины
Для алой краски на щеках дивчины.
Смотрели друг на друга не мигая.
В платочке беленьком – хорошая такая.
– Ты, что здесь делаешь?
– Сижу себе, любуюсь, как всегда.
Купался, что ли? Как у нас вода?
– Водичка сказочно прекрасна, нету слов.
Вот только как-то много комаров.
Боюсь, съедят меня и буду неживой.
– Одеться надо бы.
– Согласен я с тобой.
– Так одевайся, вон твои наряды.
Никто не трогал, никому не надо.
– Не вежливо. Я в чём-то виноват?
– Не в чём-то, а во всём подряд!
Зачем ты здесь? Бабулю напоил…
А давеча был вежлив, даже мил.
Как я не раскусила в тот момент,
Что ты такой коварный элемент?!
Что не лечебные тебе нужны цветы,
За нами с бабушкой явился ты.
– Ещё минуты две и я загнусь.
– Ты ведь меня использовал, я злюсь.
– Тебя готов я слушать бесконечно.
Приятный голос, говоришь сердечно.
Но мне одеться нужно, извиняюсь,
И я к своей одежде выдвигаюсь.
Девица хмыкнула и отвернулась,
Неспешно встала, потянулась
И в лес пошла неторопливо,
Изящно, плавно и красиво.
Федот невольно засмотрелся,
Потом за пять секунд оделся
И припустил за той девицей
В которую успел влюбиться.
– Не против, если рядышком пройдусь?
– Иди, где хочешь, но учти – я злюсь.
– Злость – верный путь к неверному ответу.
– С чего ты взял, что мне нужны советы?
– Я не советую, я просто рассуждаю.
Мне дальше продолжать?
– Не возражаю.
– Об этой бабушке не знал я ничего,
Предполагал, конечно, только и всего.
Четыре дня по всей Руси её искал.
Нашёл, как видишь, а ведь знал
Я только, что живёт она в глуши
И что её сослали в Тетюши.
Скажи, тебя я спрашивал о ней?
Молчишь…
А может, ты сама мне рассказала?
Опять не слышу я ответа.
Да потому, что мы с тобой
Ни словом не обмолвились об этом.
Мне помощь бабкина нужна
И в этом вся моя вина.
О ней никто не знает, не боись.
Да погоди же ты, не торопись!
Теперь давай начнём сначала.
В чём я виновен пред тобой?
– Я всё уже сказала.
– А можешь ли ещё раз повторить
То место, где я милым мог бы быть?
– Ну, ты нахал!
– Стараюсь изо всех…
Ведь ты мне нравишься, ты мне милее всех.
– Поёшь красиво, прямо соловей.
Решил очередной срубить трофей?
Наверное, решил, в лесу это возможно,
Провинциалку окрутить не сложно.
– В ответ не требую я ничего.
Я даже имени не знаю твоего.
Ты в душу мне запала навсегда.
Уеду утром я, но если ты позволишь,
Работу сделаю и возвращусь сюда.
– Зачем?
– Ведь этот лес и эти Тетюши
Всего лишь капля в мире необъятном.
Мир шире и богаче многократно.
Его просторы бесконечно хороши!
Я не юнец уже и не святой, не скрою,
Но этот мир хочу познать с тобою.
Девица повернулась и застыла.
И взглядом глаз чуть Федю не убила.
Взглянула прямо в душу, глубоко.
Потом сказала просто и легко.
– Зовут меня Маруся. Возвращайся.
Я буду ждать тебя, не сомневайся.
– Маруся…
Ну, а я Федот.
– Довольно необычно.
– Да, кому как, а мне привычно.
До дома шли, не проронив ни слова.
Обоим было хорошо и ново.
В лесной избушке у Яги
Тем временем поспели пироги.
Федот на улице остался подышать.
Маруся в дом пошла, на ужин накрывать.
Немного постояв, Федот вошёл в светлицу
И там увидел милую дев
