Михаил Яснов - Пылая страстью к Даме. Любовная лирика французских поэтов

Чтоб я твою мечту наполнить мог собою,
Когда ты ждешь меня, утомлена ходьбою,
Под тенью дерева, у озера, одна,
И смотришь вниз, туда, где сонная долина
Дымится, заткана туманной паутиной,
Как чаша дивная, куреньями полна, —

Пусть все, что видишь ты, – поля и косогоры,
Кустарники в цвету, душистые просторы,
Багряный луч в окне,
Тропинки узкие, что вьются меж селений,
Овраги, где листвы узорчатые тени
Колышутся на дне, —

Пусть этот дом, и сад, и лес, и луг, и туча,
Чью тень далекую поглотит полдень жгучий,
Пусть все неясное, что там, вдали, дрожит,
Пусть зрелые плоды, пусть небосвода просинь,
Пусть кистью сентября расписанная осень,
Пусть все, что вкруг тебя, поет, звенит, жужжит, —

Пусть эта цепь вещей, звено которой – ива,
Что отдых твой хранит так нежно и ревниво,
К тебе листы клоня, —
И волны, и земля, и солнца свет, и колос —
Пусть станет все душой, пусть обретет свой
голос
И назовет меня!

Мой стих вспорхнул бы над лугами,
Нашел бы он ваш сад и дом,
Когда бы мог взмахнуть крылами,
Как птица в небе голубом.

Горячий, чистый, словно пламя,
Он отыскал бы ваш очаг,
Когда бы мог взмахнуть крылами,
Как мысль, пронзающая мрак.

Летел бы он всегда за вами,
Без отдыха, и день, и ночь,
Когда бы мог взмахнуть крылами
И, как любовь, умчаться прочь.

Все оживает, дорогая!
Яснеет небо, тает снег,
Цветет земля, благоухая,
И стал добрее человек.

Любовью небеса трепещут,
Земля счастливей с каждым днем.
Цветы и звезды мягко блещут,
Единым зажжены огнем.

Конец зиме и зимним бедам!
Нагой, таинственный апрель
Торопится за ними следом,
Роняя светлых слез капель.

Мы отвыкаем от сомненья,
От мыслей горестных и мук.
Здесь, в тишине уединенья,
Нам хорошо с тобой, мой друг!

На солнце ветка золотится,
Бросает тень, и близок срок,
Когда на ней засвищет птица,
Из почки выглянет листок.

Рассвет торжественно встречаем, —
Он словно заново рожден, —
И мы полны с тобою маем,
Как маем полон небосклон.

Повсюду слышен гул веселый,
Везде сияют нам лучи.
Звенят на зорьке роем пчелы,
А звездный рой звенит в ночи.

Нам шепчут еле слышно травы
И ласково листва поет,
Что только любящие правы —
Они не ведают забот!

Пьянит нас ветер, тихо вея…
Мы, взявшись за руки, стоим.
Как много роз таит аллея,
Как много вздохов мы таим!
Я с утренней зарей прекрасной
Могу твое лицо сравнить:
Такой же блеск улыбки ясной,
Таких же слез росистых нить.

Извечно юная природа,
Адама, Евы верный друг,
Нас под лазурью небосвода
В свой сокровенный вводит круг.

Ты лишь появишься – встречают
Тебя восторгом небеса;
На наши ласки отвечают
Приветным шелестом леса,

И, озаренные сияньем,
Струясь, как ароматы, ввысь,
Со всем влюбленным мирозданьем
Сердца счастливые слились.

С ревнивой мукой я простился,
Ты тихой радости полна;
Я со звездою обручился,
И с солнцем ты обручена.

В молчанье жадными губами
Мы прижимаемся к цветам,
Целуем их – и словно пламя
В ответ сжигает губы нам.

Вчера повеяло дыханьем свежим ночи,
Дремавшие весь день запахли вновь цветы,
Звучала птичья трель все глуше, все короче,
И ярче ярких звезд твои сияли очи,
И юной красотой весну затмила ты.

И голос мой был тих. Слагает вдохновенно
Торжественную песнь душа в вечерний час.
Вдыхая чистоту той ночи незабвенной,
Я для тебя у звезд просил весны нетленной,
Я у твоих очей просил любви для нас.

Она сказала: «Да, мне хорошо сейчас.
Я знаю – жалобы мои несправедливы,
Подолгу от тебя не отрываю глаз
И вижу смутных дум приливы и отливы.

В чем счастье? Вместе быть. Я счастлива – почти,
И благодарность шлю судьбе за все щедроты.
Слежу, чтоб праздный гость не мог к тебе войти, —
Не любишь прерывать ты начатой работы.

У ног твоих сижу. Кругом покой и тишь.
Ты – лев, я – горлица. Задумчиво внимаю,
Как ты страницами неспешно шелестишь,
Упавшее перо бесшумно поднимаю.
Я знаю, что ты здесь, что я сейчас с тобой,
Что мысль, как хмель, пьянит мечтателя-поэта;
Но нужно вспоминать и обо мне порой!
Когда за книгами сидишь ты до рассвета,

Безмолвный, замкнутый, забывший обо мне,
В моей душе печаль живет со счастьем рядом:
Я верю лишь тогда, что вместе мы вполне,
Когда хоть изредка меня ты ищешь взглядом».

Я шел по берегу и повстречался с нею.
Босая, стройная, с растрепанной косой, —
Как будто в тростниках вдруг появилась фея…
Я у нее спросил: «Ты в лес пойдешь со мной?»

Взглянула на меня – о женский, полный света,
Себя вверяющий, самозабвенный взгляд!
«Пойдем, – я ей сказал. – Любовью дышит лето,
Деревья скроют нас и тенью одарят».

Неспешно о траву она отерла ноги,
И снова тот же взгляд, открытый взгляд в упор,
Потом, бездумная, задумалась в тревоге.
О, как звенел в тот миг согласный птичий хор!

Как реку сонную ласкало солнце жарко!
И вот увидел я – сквозь камыши идет
Ко мне смущенная, счастливая дикарка,
Волной густых волос закрыв лукавый рот.

Я завтра поутру, еще в тумане сонном, —
Ведь ты так долго ждешь меня! —
Пойду опушкою, пойду тенистым склоном,
Ты знаешь, без тебя мне не прожить и дня.

И, замкнутый в себе, весь в мыслях о разлуке,
Не видя, что вокруг, не слыша, что кругом,
Пройду, ссутулившись, сложив печально руки,
Один – как будто ночь настала ясным днем.

Я не увижу даль, покрытую дымками,
Ни солнечный Арфлёр, закатом залитой, —
Приду и положу на твой могильный камень
Зеленый остролист и вереск золотой.

Нет, нет, оставь меня, прошу я:
Не сможешь душу неживую
Красою воскресить своей!
До срока юность отгорела…
Иль ты увидеть не сумела
В моем лице печать скорбей?

Когда дыханием студеным
Цветам роскошным, благовонным
Зима сердца заледенит,
У мертвых лепестков не надо
Искать былого аромата:
Цветок его не сохранит.

О, повстречайся я с тобою,
Когда душа была живою
И трепета любви полна,
С каким восторгом бы ответил
На этот взгляд, что дивно светел
И лучезарен, как весна.
Но ныне он – клочок лазури,
Что в миг, когда утихнет буря,
Внезапно среди туч блеснет
Попавшим в кораблекрушенье
И знающим, что нет спасенья:
Корабль уже на дно идет.

Нет, нет, оставь меня, прошу я:
Не сможешь душу неживую
Красою воскресить своей!
Иль распознать ты не сумела,
Что вера в счастье отгорела,
Убита горечью скорбей?

Нет возлюбленных нежных:
Все из жизни ушли!
В горних высях безбрежных
Все покой обрели!

В небесах, что бездонны,
Они дивно светлы
И пред ликом мадонны
Ей возносят хвалы.

В белоснежном уборе,
В тонких пальцах цветы…
О любовь, что, как горе,
Не щадит красоты!..

Были милые взгляды
Вечной синью полны…
Свет угасшей лампады,
Воссияй с вышины!

Она прошла – резва, как птица,
Веселая, в расцвете лет,
В руках букет цветов лучится,
А на устах звенит куплет.

На целом свете не она ли
Одна смогла б меня понять
И черные мои печали
Единым взглядом разогнать?

Но нет – лишь на одно мгновенье
Чудесный луч блеснул светло:
Благоуханье, юность, пенье…
Мелькнуло счастье – и прошло!

Есть радости свои и у зимы: сквозь тучи
На белые снега вдруг брызнет желтый лучик…
Воскресный день. Зовешь кузину погулять…
Вслед строго матушка: «Обед не станет ждать!»

А вот и Тюильри. Как черен парк раздетый,
И по контрасту как цветисты туалеты!
Кузине холодно, ей хочется домой:
Уже темно, туман ложится пеленой.

Дорогой говоришь о счастье пережитом,
О мимолетном дне, о пламени сокрытом…
Подходишь к лестнице и слышишь, как скворчит
Индейка на плите. О, волчий аппетит!