Фернандо Пессоа - Лирика
То попадая в цель, то промахиваясь,
Падая здесь, поднимаясь там,
Но всегда иду своим путем с упорством слепца.
Только так я познаю себя.
Я - Открыватель Природы,
Я - Аргонавт, плывущий на поиски истинных чувств.
Я привношу во Вселенную новую Вселенную,
Потому что хочу вернуть Вселенной ее изначальность.
Так я чувствую, и так я пишу.
Отлично зная,
Что уже пять утра,
Что солнце еще не высунуло голову
Из-за стены горизонта,
Но уже показались кончики его пальцев,
Уцепившиеся за край стены горизонта
В зазубринах отдаленных хребтов.
x x x
Затворяю окно - снова в комнате я один.
Вносят лампу. Желают спокойной ночи.
Благодушный мой голос отвечает: спокойной ночи.
Я хотел бы, чтоб этим одним моя жизнь и была:
Днем, наполненным солнцем или теплым от летнего
ливня,
Днем ненастным и темным, как день перед Страшным
судом,
И случайным вечерним прохожим, бредущим
неспешно
И с большим интересом глядящим в окошко мое,
Взглядом дружеским, тихим на тихие эти деревья,
Ну, а там уж - закрытым окном и зажженною лампой,
Чтоб не думать уже ни о чем и лежать,
ничего не читая,
Ощущая, как жизнь пробегает по мне - как по руслу
струится река,
А снаружи такая стоит тишина - будто дремлет
Господь.
ВЛЮБЛЕННЫЙ ПАСТУХ
x x x
Покуда у меня не было тебя,
Я любил Природу, как тихий монах любит Христа.
Теперь я люблю Природу,
Как тихий монах любит Деву Марию,
Истово, на свой лад, как и прежде.
Она стала мне ближе, больше меня волнует.
Я лучше понимаю реки, когда иду с тобой
Лугами до речного берега,
Когда ты рядом,
Я пристальней гляжу на облака.
Ты не отняла у меня Природу,
Ты изменила ее.
Ты приблизила Природу ко мне.
Ты есть - и я лучше вижу Природу, а она все та же.
Ты меня любишь - и я люблю ее все так же,
только сильнее.
Ты меня избрала, чтобы я был твоим и любил тебя,
И я стал пристальней вглядываться
Во все, что меня окружает.
Я не жалею о себе прежнем,
Ведь я остался самим собой.
x x x
Всю ночь я провел без сна, видя только ее.
Представлял ее в разных обличьях, но не такой,
как в жизни.
Раздумья о ней уточняю воспоминаниями,
в которых она говорит со мной.
В каждой моей мысли она выглядит по-иному,
оставаясь при этом собой.
Любить - значит думать.
Я забываю о чувствах, чтобы думать о ней.
И даже не зная толком, чего я хочу, думаю только
о ней.
Предвкушая встречу, я хочу встретиться с ней,
Но боюсь этой встречи,
Потому что боюсь расставанья.
Я не знаю, чего я хочу, и не желаю знать,
хочу только
Думать о ней.
Ни у кого, даже у нее, не прошу ничего,
Думать, и только.
БЕССВЯЗНЫЕ СТИХИ
x x x
Грязный чужой ребенок, играющий у моего порога,
Я не спрашиваю, доставил ли ты мне посланье,
Исполненное некоего таинственного значенья.
Ты мне интересен тем, что я не видал тебя прежде,
И несомненно, будь ты хоть чуть почище
1ы выглядел бы иначе и сюда играть не пришел бы.
Играй же на пыльной этой земле, мой мальчик.
Я отмечаю твое присутствие лишь глазами.
Лучше видеть что-то впервые, чем знать это прежде.
Потому что знать - это ни разу не видеть впервые,
А не видеть впервые - это значит знать понаслышке.
Грязь, которой грязен этот ребенок,
она особого рода.
Играй же! Хватаясь за камень, оказавшийся у тебя
под рукою,
Ты знаешь, что и зачем ты берешь в свою руку.
Может ли быть философия достоверней, чем эта?
Никакая другая никогда не придет играть к моему
порогу.
x x x
Мистик, пытаешься ты вникнуть в суть вещей,
Все зримое ты наделяешь скрытым смыслом,
Лишь для того, чтоб в каждой вещи
Отыскивать ее иную суть.
Мои глаза даны мне, чтобы видеть,
Поэтому я вижу бессмыслицу вещей.
И, видя это, люблю себя за то, что я есть вещь
и ничего не значу,
И потому не поддаюсь истолкованью.
x x x
Каждый день я открываю жуткую сущность вещей.
Каждая вещь есть то, что она есть.
Мне трудно поведать людям, как я счастлив
этим открытием
И достаточно ли мне его
Для полноты бытия.
Я написал много стихов,
Я напишу еще больше...
В каждом стихе я говорю об одном,
Хотя все они разные.
Любая реальность бытия подтверждает
правильность этой мысли.
Иногда мой взгляд падает на камень,
Но я не задумываюсь, чувствует ли он,
Не пытаюсь назвать его братом,
Просто он мне нравится, потому что он - камень,
Он мне нравится, потому что ничего не чувствует,
Он мне нравится, потому что не похож на меня.
Иногда я слушаю, как дует ветер.
Я считаю, что стоит родиться, хотя бы затем,
чтобы почувствовать ветер.
Я не знаю, о чем люди подумают,
прочитав эти строки,
Но скорее всего они должны им понравиться,
потому что мысли мои приходят ко мне сами...
Я не боюсь, что другие подслушают мои мысли,
Потому что думаю, как мне думается,
Говорю, как слова мои говорятся.
Однажды меня назвали поэтом-материалистом.
Я удивился, потому что не думал,
Что меня можно как-то назвать.
Я не поэт, я просто вижу:
Если то, что я пишу, имеет какую-то ценность,
то сам я таковой не имею.
Мой талант здесь, в моих стихах.
Они совершенно не зависят от воли.
x x x
В те дни, когда опять придет весна,
Меня уже, возможно, и не будет.
Хотел бы думать, что весна - как мы, как люди,
И может горько плакать, потеряв
Любимого единственного друга.
Но нет, она ведь даже не предмет
Она скорее способ выраженья.
Не возвращаются ни листья, ни цветы.
Есть новые цветы, и есть другие листья.
Другие есть отраднейшие дни.
Ничто не может возвратиться, повториться,
Все сущее - оно, увы, реально.
x x x
Ты говоришь о цивилизации - мол, ни к чему она,
Во всяком случае - в нынешнем ее виде.
Ты говоришь - все люди страдают - по крайней мере
Большая часть - при таком положении дел.
Ты говоришь - мол, будь по-другому,
страдающих было бы меньше.
Я слушаю тебя и не слышу.
А что толку было бы - слышать?
Услыхав - ничего не узнал бы.
Если б все было иначе - все было б иначе,
и только.
Если б все по-твоему было - было б по-твоему все,
и не боле.
Горе тебе и всем прочим, свой век посвятившим
Изобретенью машины, творящей счастье.
x x x
Если кто-нибудь после смерти моей пожелает
Написать мою биографию - это будет весьма
несложно.
Имеются две основные даты - рожденья моего
и смерти.
Между этими датами - все дела мои и все дни мои
остальные.
Описать меня - дело простое.
Мир разглядывал пристально - как одержимый.
Все сущее любил любовью отнюдь
не сентиментальной.
Не имел желаний, которые не осуществимы,
не обольщался.
"Слышать" было для меня всегда дополнением
к "видеть".
Я понял, что все на свете реально
И все вещи друг с другом не схожи:
Я не разумом это понял - понял глазами,
А иначе я бы не видел различий меж ними.
Однажды мне захотелось спать - как ребенку.
Я закрыл глаза и уснул спокойно.
Кроме того, я был поэтом Природы,
Единственным в своем роде.
x x x
Когда холод приходит порой холодов - это мне
по душе,
Ибо мне, этой малой частице всего, что вокруг,
Все приятно в природе уже потому, что оно
от природы.
Я все трудное в жизни приемлю, как долю свою,
Как приемлю и холод чрезмерный в разгаре зимы
Так приемлю спокойно, без жалоб, как всякий, кто
просто приемлет
И находит великую радость в самом этом факте
приятья,
В этом трудном и мудром приятье велений природы.
Что такое болезни мои и невзгоды,
Как не та же зима моего существа
и всей жизни моей?
Та зима, что приходит внезапно, и мне неизвестны
законы ее появленья,
Но в которой я вижу высокую ту неизбежность,
Как во всем неизбежном, что есть вне меня
и помимо меня,
Как тепло, что восходит от летней земли,
Или холод от зимней земли.
Я приемлю, поскольку я есть человек.
Я, как все, обречен от рожденья иметь недостатки
и делать ошибки,
Но не эту ошибку - желанье понять слишком много,
И не эту ошибку - желанье понять одним разумом
только,
И не тот недостаток - желать, чтобы в жизни
Было нечто такое, что не было б жизнью.
x x x
Строить догадки о том и о том - это я тоже умею.
В каждой вещи есть нечто, которое есть ее суть,
И оно-то и делает вещи живыми.
В растенье мы его видим глазом невооруженным
этакой крохотной нимфой.
В животном - оно существо, притаившееся в глубине.
В человеке - это душа, существующая с ним вместе
