Александр Городницкий - Песни

У евреев сегодня праздник.
Мы пришли к синагоге с Колькой.
Нешто мало их били разве,
А гляди-ка — осталось сколько!
Русской водкой жиды согрелись,
И, пихая друг друга боком,
Заплясали евреи фрейлехс
Под косые взгляды из окон.

Ты проверь, старшина, наряды,
Если что — поднимай тревогу.
И чему они, гады, рады? —
Всех ведь выведем понемногу.
Видно, мало костям их прелось
По сырым и далеким ямам.
Пусть покуда попляшут фрейлехс —
Им плясать еще, окаянным!

Выгибая худые выи,
В середине московских сует,
Поразвесив носы кривые,
Молодые жиды танцуют.
Им встречать по баракам зрелость
Да по кладбищам — новоселье,
А евреи танцуют фрейлехс,
Что по-русски значит — веселье.

Давай поедем в Царское Село,
Где птичьих новоселий переклички.
Нам в прошлое попасть не тяжело,
Всего лишь полчаса на электричке.
Там статуи, почувствовав тепло,
Очнулись вновь в любовном давнем бреде.
Давай поедем в Царское Село,
Давай поедем!

Некрашенные за зиму дворцы,
Нестриженные на зиму деревья.
Какие мы с тобою молодцы,
Что бросили ненужные кочевья!
В каком краю тебе бы ни везло,
Без детства своего ты всюду беден.
Давай поедем в Царское Село,
Давай поедем!

В зеленом и нетающем дыму
От дел своих сегодняшних проснуться,
К утраченному миру своему
Руками осторожно прикоснуться…
Ну кто сказал: «Воспоминанья — зло»? —
Оставим эти глупости соседям.
Давай поедем в Царское Село,
Давай поедем!

Орут грачи веселые вокруг,
И станет неожиданно понятно,
Что кончился недолгой жизни круг
И время поворачивать обратно:
Увидеть льда зеркальное стекло
И небо над ветвями цвета меди.
Давай поедем в Царское Село,
Давай поедем!

Вы не верьте наветам тоски,
Задушите в душе шепоток:
Между серых домов городских
Открывается цирк шапито.

Там оркестры и цокот подков,
Электричества солнечный свет.
По карманам хоть горсть медяков
Постарайтесь набрать на билет.

Тот билет — как билет на перрон,
Что вам стоит не выпить сто грамм?
Мимо окон зелёный фургон
Сонный ослик везёт по утрам.

И окликнет вас ласково мать,
И сгоревшее встанет жильё,
И подарит вам детство опять
Полотняное небо своё.

Позабывшие облик земли,
Нафталином засыпьте пальто:
На окраине в рыжей пыли
Открывается цирк шапито.

Я, таежной глушью заверченный,
От метели совсем ослеп.
Недоверчиво, недоверчиво
Я смотрю на черный хлеб.

От его от высохшей корочки
Нескупая дрожит ладонь.
Разжигает огонь костерчики,
Поджигает пожар огонь.

Ты кусок в роток не тяни, браток,
Ты сперва посмотри вокруг:
Может, тот кусок для тебя сберег
И не съел голодный друг.

Ты на части хлеб аккуратно режь:
Человек — что в ночи овраг.
Может, тот кусок, что ты сам не съешь,
Съест и станет сильным враг.

Снова путь неясен нам с вечера,
Снова утром буран свиреп.
Недоверчиво, недоверчиво
Я смотрю на черный хлеб.

Все, что будет со мной, знаю я наперед,
Не ищу я себе провожатых.
А на Чистых прудах лебедь белый плывет,
Отвлекая вагоновожатых.

На бульварных скамейках галдит малышня,
На бульварных скамейках — разлуки.
Ты забудь про меня, ты забудь про меня.
Не заламывай тонкие руки.

Я смеюсь пузырем на осеннем дожде,
Надо мной — городское движенье.
Все круги по воде, все круги по воде
Разгоняют мое отраженье.

Всё, чем стал я на этой земле знаменит, —
Темень губ твоих, горестно сжатых…
А на Чистых прудах лед коньками звенит,
Отвлекая вагоновожатых.

Что за саги, что за руны
На дворе метель поет.
Подари мне, милый, струны
Для гитары в Новый год.
Словно сестры, отзовутся
Мне они на имена
И, покуда не порвутся,
Буду я тебе верна.

Скрыт туманом профиль лунный,
Свечка тонкая плывет.
Подари мне, милый, струны
Для гитары в Новый год.
Сохранит тепло мелодий
Жар моих горячих рук,
Потому что все проходит,
Остается только звук.

Не всегда мы будем юны,
Время смутное грядет.
Подари мне, милый, струны
Для гитары в Новый год.
Пусть не видеть нам удачи,
Но хотя бы на момент
По-девчоночьи заплачет,
Засмеется инструмент.

Океан качает шхуны,
И земля полна невзгод…
Подари мне, милый, струны
Для гитары в Новый год.
Что сидишь ты, безучастен,
Что грызешь ты пирожок?
С Новым годом, с новым счастьем,
С новой песнею, дружок!

Стал тяжелей на подъемах рюкзак,
Лямками врезался в плечи жестоко.
Это ты сделал еще один шаг
К цели далекой, к цели далекой.

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Этих шагов еще тьма впереди —
Сам себе выбрал ты путь необычный.
Стискивай зубы, и дальше иди
Шагом привычным, шагом привычным.

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Судеб х неизвестны пути,
Знать не узнаешь, где ждут тебя беды,
Может, погибнешь, оставив один
Шаг до победы, шаг до победы!

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Знай, не увидят тебя ни на миг,
Знай, никогда о тебе не напишут.
Песню победы иль бедствия крик
Только безмолвные горы услышат.

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Но повернуть и маршрут изменить
Нас не заставят ни беды, ни блага,
В сердце у каждого песня звенит
Первого шага, первого шага.

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Вся наша жизнь — стремление
Никогда не изменим.
В этом друг другу мы все поклялись
Шагом последним, шагом последним.

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Только тогда, когда всюду пройдешь,
Дружбу и верность храня, как присягу,
Ты настоящую цену поймешь
Каждому шагу, каждому шагу!

Эй, погодите, не нойте,
Усталые плечи!

Пока в печи горят дрова, и робок свет дневной,
И мёрзнет жёлтая трава под снежной пеленой,
Пока в печи горят дрова — собравшись за столом,
Раскурим трубки, но сперва мы друга помянём.

Плывёт он в этот час ночной неведомо куда,
Над непрозрачной глубиной ведёт его звезда.
Пока в ночи горят дрова и ждёт его жена,
Пусть будет нынче голова и цель его ясна.

Пусть над холодной зыбью вод, где пропадает след,
Его от стужи сбережёт шотландский пёстрый плед.
Пусть в этот день и в этот час во тьме ночных дорог
Его согреет, как и нас, шотландский тёплый грог.

Там ветры злобные свистят, и пенная вода,
И льда повисла на снастях седая борода.
Пока в ночи горят дрова — собравшись за столом,
Про всех мы вспомним, но сперва подумаем о нём.

Пока бесчинствует норд-ост и стонет бересклет,
Провозгласим свой первый тост за тех, кого здесь нет.
За тех, кого в чужих морях, от милых мест вдали,
Вселяя в сердце боль и страх, качают корабли.

Пусть сократится долгий срок, что им разлукой дан,
Пусть возвратит на свой порог их грозный океан.
Пока в печи горят дрова и вьюга за окном,
Запьём заздравные слова мерцающим вином.