Илья Риссенберг - ИноМир. Растяжка: Стихотворения

Снит абсолютному слуху глухого покута
Снитие светное вечными ночвами вальса
В духе печальном волною частицу окутав
Благословенье запрета Не плачь Не печалься

Двух ипостасей почину в ничтовье взаимном
Зыбь колыбельную строг белизною виссона
Радуя страх о Замостье спасительном зимнем
Пел Тресвятитель и сонм тяготел невесомо

Красный Исав источает войну мировую
Вычтена волчесть из ярости Римского царства
Паства флешмоба семиждит амвон вкруговую
Здравствуй в шатрах из расчёта на Штрауса раз два

Как слепнет лёд, мыслепет полюлюкаю
Во лбу, не нацараплю ни следа
Любовных слёз на сладкую иллюзию —
С полцарства сердобольные дела.

Стеклынь, колоугольному восни меня
Напруглу – без элегий, верь, легко, —
Чтоб ко двору растенийного инея
Без розни и зазрений прилегло.

И отлегло. Подымчивой прилежности
Ме-дали нижним вышние мослы.
Скорей карету!, на крутой лыжне настиг
Заезд неближних звёзд, и падал смысл.

Земля небесной тяжела обителью.
Светильный вечер весел – как никто,
Покинув Китеж, не-ту-жил по кителю —
Сквозь некий сквернословящий хитон.

Ох, зимушка, почивших лебединая
Любимица, покорная нулю
На лунном аспре, где, бледнея, инея
Коронной кабалою прикорнул.

Имён и мест менялся колебаньями
Патонов мост… веселья во главе
Бледнеют, улыбаются, избавлены
Потомки сном, что злу благоговел.

Улики по реликтовому западу
Простят Руси, чей север сыроват
Для Китовраса, вредностью внезапною…
И древо смерти светом нарасхват.

Писатель – стон. В настольном пистолете
Смутьян, изношен сном, томатный сок..;
Ему-то что, а тем какое дело,
Чей дальний взор
К пульсару отведут
В телесно вопрошаемом столетье, —
Что слышно, как пульсирует висок
На автомате, – век водораздела
Возносит вздор
На старый акведук.

Работа санитарного сержанта,
Пройдущая сыновнею войной
До дня победного первопля: Мама! —
Как Венский лес,
Был мир, и вот те на
Дворцам Советов и законам жанра,
Шалман-душа соломенной вдовой,
Майдану евровидимая манна —
Удельный вес,
И роль отведена.

Плод Снегопада возьми-ка и сам изуми Его
Замысел, цель, проявленье, проталину, мель, —
Ниже, зимуя как ветвь милосердья взаимного,
Зиждется устный Завет на усталой земле.

Новонародженым вечнозелёная улица,
Тянут эхвойны навытяжку к сердцу миров
Время духовное, стан-с оловянный целуется
С матерью тонкой останнего наста, суров.

С верой грядущему ныне соитью прадавнему
Рад Украине Божественный свет дотемна.
Вновь недарма садоводу Адаму Майданову
В кровь универсум дочерних речей имена.

Смилуйся, смысл, над со-листом, улыбка землистая! —
Кедру присвоило облако славу и ствол.
Жаль-потрясла-Моисея астральная систола,
Плечи Днепра излечили скрижальный раскол.
Предан Синаю, что – знаю! – всемерную выстоял
Жертву вчистую, смиренья сутулый Престол.

Ворожба на вербном инее пущай
И тревожней неба верного хороший мой
Трижды Б-же мой холодному прощай
Присягаемый щепотью обмороженной

Подпростатному по креслу притупить
Острых прясел прототипы допотопные
Древожизненная присмерть неубить
Плодоносное подобит надподобие

На майдане над шатрами Самоты
Чёрный демон дымонит на хлебы мамины
Огневычурные сыновы черты
Осеняемые святом белопламенным

Вам по храму пятизвёздному керув
Пралевитый слабоженские соколь-ничьи
Дне-купальники-про-канувшие ув
Дрожь модальную верб-людную с иголочки

Старше милостынь во славы полынью
Златоглавую серебряную медную
Меж больными суеставами шестью
Шепчет Устью Алелуя Милосердному

Едва, неистовея, в тварном
Единственном завете: выстою! —
Забыть… не всё ж предусмотреть…
О муках совести, как встарь нам
Вомстят смоковницу ветвистую
Добро и зло, как жизнь и смерть.

Пальто-игрушат-катапульту
По грушам европейской улицы:
Твой циркуль грешен, Архимед,
Наполеонову ку… пульту.
Гаврош – Вирменич революции…
Героям..! Раненый начмед.

Петарды бьют по клети нижней.
Раскаянье вменяет скиния
Заклятью заметью знамён.
Снегирь… немое Пятикнижье;
На БТРе маска инея…
Рискует, иновременён.

Мол, свод единый, неделимый,
На башню снебилась осадную
Огнепоклонная купель.
Из купины неопалимой
Оплакал юношей осанною
Днепровский новый Ариэль.

Тяжеловесный и мятежный
Не слог, а снег несу словесности
О рабстве с ненавистью в быль,
Чью пулю выймет из ковчежной
Святого Имени совместности
Майдан Свободы и Любви.

В тёмный детинец пожалуй пожар пожилой
Души дымятся как ведьмы дышать тяжело
Пламя пречистой купели себя пожирает
Юноша мёртвый живому чего пожелает

Реквием смолжным ползком резинанс забытья
В ноздри зело что в хоральной золе харатья
Снайпер кошачьей повадки над маской навскидку
Рады мозги подражать Моисееву свитку

В грязь облеклись небеса каббалист Магарал
Нестор историю глиняных глаз проморгал
Вот как столичная княжьих дружин о Моголе
То-то ж дежурный защитник погромленных Голем

Скромница смерть откровенью венозно верна
Бренье прекрасно морозная дева весна
Вон бунтарей порождённые ленью заботы
Вопль алтарей из народа на бремя свободы

Заносит в суровом законе мятежной зимы
Молитву вранья над сугробом немого могильника..:
От имени вечного мига ночлежка взаймы
Стенанью оконному зырчит мерцанье мобильника.

Войной воздаю мирозданье стрельцам и дворцам
За местоименно-державную истину простеньких
Приличий: в неправдах мездра, но в тельцах мудреца
Днепра не по Разину Стеньке, о праздный мой родственник!,

Неси посестриться сиянью, на том и стою,
Конечная свеченька, внучка семейного сменщика,
Обскур синедырую искру, зеницу сию,
Священному древу воз-ниц вознесённое нещечко.

Небесная думка майдана, озноб, на дому
Майбутних блюсти… по команде бескровную армию…
Хранителей, тени спартанцев, страну наобум,
Чьё солнце для стольного льда – абсолютный аквариум.

Обскур синедырую искру, зеницу сию,
Конечная свеченька, внучка семейного сменщика,
Неси посестриться сиянью, на том и стою,
Священному древу воз-ниц вознесённое нещечко.

Где пламенная купель полна искупленья сосен
За злато и синету – злословью – в цене душа:
Превечный Отец высот, сыновен и венценосен
Природный переворот, мол, шалости малыша?..

Стенают по третий огнь молитво– и миротворцы.
Спустя бесконечность, ночь, начальную искру цель.
В Свят-Киев проснулась Русь, и рушатся огнеборцы
Снежинками ветхих дней в бессонницы карусель.

Смертельно жизнеподобье Славутичу Хаосимы.
Мосию невыносимы скри-жали рабов, невест,
Народе неблагодарный, заветно про-из-носимый
Ближайшим ко взрыву сердцем энергии тёмной свет!

Изрыгаемые дьяволом слова
Злую волю выдворяют восвояси
Из на грязную изнанку существа
В огнемётно-водомётной ипостаси.

Несть минуты молчаливо-гробовым
Ритуалам: гол Динамо – идиома
Исправительного сектора… Обрыв
Гениального и скромного подъёма,

Чтобы праведники выстояли мир
Незаступно перед рвом грехопаденья:
Да не рухнет приснопамятный эфир
В пух и прах себе, развеян по идеям!

Архитектор катапульты, от сохи
Каратиста укротителю неймётся?! —
Возмутились метахимики стихий,
Ангелические изверги эмоций…

Гайдамаки, православные волхвы,
Казнь майдана, укра-щенье лобовое,
Забинтованной горячей головы
Пламя белое – крещенье боевое.

Представляют олигарху – принасесть? —
Раболепную и пагубную рубку…
Любо, горстку – собирательную персть —
Боль пригубила, мол белую голубку!..