Владимир Высоцкий - Нерв (Стихи)

Десять тысяч и всего один забег остался.
В это время наш Бескудников Олег зазнался.
Я, мол, болен, бюллетеню, нету сил. И сгинул.
Вот наш тренер мне тогда и предложил: беги, мол.
Я ж на длинной на дистанции помру, не охну.
Пробегу всего, быть может, первый круг и сдохну.
Но сурово тренер мне: Что за дела? мол, надо Федя,
Главное, чтобы воля тут была к победе.
Воля волей, если сил невпроворот, а я увлекся,
Я рванул на десять тыщ как на пятьсот, и спекся,
Подвела меня, ведь я ж предупреждал, дыхалка.
Пробежал всего два круга и упал, а жалко.
И наш тренер, экс- и вице-чемпион ОРУДа,
Не пускать меня велел на стадион, иуда.
Ведь вчера мы только брали с ним с тоски по банке,
А сегодня он кричит: "Меняй коньки на санки!"
Жалко тренера, он тренер неплохой, ну бог с ним.
Я ведь нынче занимаюсь и борьбой и боксом.
Не имею я теперь на счет на свой сомнений.
Все вдруг стали очень вежливы со мной, и тренер.

Да, сегодня я в ударе, не иначе,
Надрываются в восторге москвичи,
А я спокойно прерываю передачи
И вытаскиваю мертвые мячи.

Вот судья противнику пенальти назначает,
Репортеры тучею кишат у тех ворот.
Лишь один упрямо за моей спиной скучает
Он сегодня славно отдохнет!

Извиняюсь, вот мне бьют головой...
Я касаюсь, попадают угловой.
Бьет десятый, дело в том,
Что своим "Сухим листом"
Размочить он может счет нулевой.

Мяч в моих руках - с ума трибуны сходят,
Хоть десятый его ловко завернул.
У меня давно такие не проходят,
Только сзади кто-то тихо вдруг вздохнул.

Обернулся, слышу голос из-за фотокамер:
"Извини, но ты мне, парень, снимок запорол.
Что тебе - ну лишний раз потрогать мяч руками,
Ну а я бы снял красивый гол".

Я хотел его послать не пришлось:
Еле-еле мяч достать удалось.
Но едва успел привстать,
Слышу снова: "Вот опять!
Все ловить тебе, хватать,
Не дал снять".

"Я, товарищ дорогой, все понимаю,
Но культурно вас прошу: Подите прочь!
Да, вам лучше, если хуже я играю,
Но поверьте - я не в силах вам помочь".

Вот летит девятый номер с пушечным ударом,
Репортер бормочет: "Слушай, дай ему забить.
Я бы всю семью твою всю жизнь снимал за даром..."
Чуть не плачет парень. Как мне быть?

"Это все-таки футбол, говорю,
Нож по сердцу - каждый гол вратарю",
"Да я ж тебе, как вратарю,
Лучший снимок подарю,
Пропусти, а я отблагодарю".

Гнусь, как ветка, от напора репортера,
Неуверенно иду на перехват...
Попрошу-ка я тихонечко партнеров,
Чтоб они ему разбили аппарат.

Вот опять он ноет: "Это ж, друг, бесчеловечно.
Ты, конечно, можешь взять, но только, извини,
Это лишь момент, а фотография навечно.
А ну не шевелись, потяни!"

Пятый номер в двадцать два знаменит.
Не бежит он, а едва семенит,
В правый угол мяч, звеня,
Значит, в левый от меня,
Залетает и нахально лежит.

В этом тайме мы играли против ветра.
Так что я не мог поделать ничего.
Снимок дома у меня два на три метра
Как свидетельство позора моего.

Проклинаю миг, когда фотографу потрафил,
Ведь теперь я думаю, когда беру мячи:
"Сколько ж мною испорчено прекрасных фотографий..."
Стыд меня терзает, хоть кричи.

Искуситель-змей, палач, как мне жить?
Так и тянет каждый мяч пропустить.
Я весь матч борюсь с собой,
Видно, жребий мой такой...
"Так, спокойно, подают угловой..."

Я кричал: "Вы что там, обалдели,
Уронили шахматный престиж!"
"Да? - сказали в нашем спортотделе,
Вот прекрасно, ты и защитишь.

Но учти, что Фишер очень ярок,
Даже спит с доскою, - сила в нем.
Он играет чисто, без помарок..."
Ничего, я тоже не подарок,
 У меня в запасе ход конем.

Ох вы, мускулы стальные,
Пальцы цепкие мои.
Эх, резные, расписные,
Деревянные ладьи.

Друг мой, футболист, учил: "Не бойся,
Он к таким партнерам не привык.
За тылы и центр не беспокойся.
А играй по краю напрямик..."

Я налег на бег на стометровке,
В бане вес согнал, отлично сплю,
Были по хоккею тренировки...
Словом, после этой подготовки
Я его без мата задавлю.

Ох вы, крепкие ладони,
Мышцы сильные спины.
Ох вы кони мои, кони,
Эх вы, милые слоны.

"Не спеши и, главное, не горбись,
Так боксер беседовал со мной,
В ближний бой не лезь, работай в корпус.
Помни, что коронный твой - прямой".

Честь короны шахматной на карте,
Он от пораженья не уйдет.
Мы сыграли с Талем десять партий
В преферанс, в очко и на бильярде.
Таль сказал: "Такой не подведет".

Ох, рельеф мускулатуры!
Дельтовидные сильны.
Что мне легкие фигуры,
Эти кони и слоны.

И в буфете, для других закрытом,
Повар успокоил: "Не робей,
Да с таким прекрасным аппетитом
Ты проглотишь всех его коней.

Так что вот, бери с собой шампуры,
Главное - питание, старик.
Но не ешь тяжелые фигуры:
Для желудка те фигуры - дуры.
Вот слоны годятся на шашлык".

Будет тихо все и глухо,
А на всякий там цейтнот
Существует сила духа
И красивый аперкот.

Не скажу, что было без задорин,
Были анонимки и звонки.
Но я этим только раззадорен,
Только зачесались кулаки.

Напугали как-то спозаранку:
"Фишер может левою ногой
С шахматной машиной Капабланки,
Сам он вроде заводного танка..."
Ничего! я тоже заводной!

Ох, мы - крепкие орешки.
Эх, корону привезем.
Спать ложимся - вроде пешки,
Просыпаемся ферзем.

Только прилетели - сразу сели.
Фишки все заранее стоят.
Фоторепортеры налетели,
И слепят, и с толку сбить хотят.

Но меня и дома - кто положит?
Репортерам с ног меня не сбить!..
Мне же неумение поможет:
Этот Фишер ни за что не сможет
Угадать, чем буду я ходить.

Выпало ходить ему, задире.
Говорят, он белыми мастак.
Сделал ход с Е-2 на Е-4,
Что-то мне знакомое... так-так!...

Ход за мной. Что делать?
Надо, Сева! Наугад, как ночью по тайге...
Помню - всех главнее королева:
Ходит взад-вперед и вправо-влево,
Ну а кони только буквой "Г".

Эх, спасибо заводскому другу
Научил, как ходят, как сдают...
Выяснилось позже - я с испугу
Разыграл классический дебют!

Вижу, он нацеливает вилку,
Хочет есть. И я бы съел ферзя...
Эх, под эту закусь да бутылку!
Но во время матча пить нельзя.

Я голодный, посудите сами:
Здесь у них лишь кофе да омлет.
Клетки, как круги перед глазами,
Королей я путаю с тузами
И с дебютом путаю дуплет.

Есть примета - вот я и рискую:
В первый раз должно мне повезти.
Я ж его замучу, зашахую!
Мне бы только дамку провести.

Все слежу, чтоб не было промашки,
Вспоминаю повара в тоске.
Эх, сменить бы пешки на рюмашки,
Сразу б прояснилось на доске!

У него ферзи, ладьи - фигуры!
И слоны опасны и сильны.
У меня же все фигуры - дуры,
Королевы у меня и туры,
Офицеры - это ж не слоны.

Не мычу, не телюсь, - весь, как вата.
Надо что-то есть. Уже пора.
Чем же бить? ладьею?.. страшновато.
Справа в челюсть?.. - вроде рановато,
Неудобно как-то - первая игра.

...Он мою защиту разрушает
Старую индийскую в момент.
Это смутно мне напоминает
Индо-пакистанский инцидент.

Только зря он шутит с нашим братом,
У меня есть мера, даже две:
Если он меня прикончит матом,
Я его - через бедро с захватом,
Или ход - конем по голове!

Я еще чуток добавил прыти -
Все не так уж сумрачно вблизи.
В мире шахмат пешка может выйти
(Если тренируется) в ферзи!

Фишер стал на хитрости пускаться,
Встанет, пробежится и назад,
Предложил турами поменяться.
Ну еще б ему не опасаться,
Я же лежа жму сто пятьдесят!

Я его фигурку смерял оком,
И, когда он объявил мне шах,
Обнажил я бицепс ненароком,
Даже снял для верности пиджак.

И мгновенно в зале стало тише,
Он заметил, как я привстаю...
Видно, ему стало не до фишек
И хваленый, пресловутый Фишер
Тут же согласился на ничью.