Павел Васильев - Сочинения. Письма
«Далеко лебяжий город твой…». БПБС-1968.
«Я боюсь, чтобы ты мне чужою не стала…». «Простор», Алма-Ата, 1966, № 8. Стихотворение посвящено Е. А. Вяловой (1909–1990), второй жене поэта.
«Не добраться к тебе! На чужом берегу…». Альм. «День поэзии», М., 1961. Считается, что стихотворение посвящено Г. Н. Анучиной. Однако у его автографа Васильев позднее пометил карандашом: «Лидии <фамилия неразборчива>» (ГЛМ). Я на Север дорогу себе выбираю… — Написано в предчувствии возможной ссылки или заключения в лагерь в период следствия по делу «Сибирской бригады» 1932 года.
«Тогда по травам крался холодок…» . ЛР, 1988, 30 сент.
«Какой ты стала позабытой, строгой…». БПБС-1968. Стихотворение посвящено Г. Н. Анучиной.
«Скоро будет сын из сыновей…». БПБС-1968. Стихотворение написано от имени Г. Н. Анучиной. 10 апреля 1933 г. у Васильева и Анучиной родилась дочь Наталья.
Егорушке Клычкову. ЛР, 1968, 12 янв. Егорушка Клычков — Клычков Г. С. (1932–1987), сын Сергея Антоновича Клычкова, впоследствии языковед, доктор филологических наук, профессор. Крестный твой отец весь век обрастал иконами. — Имеется в виду Н. А. Клюев, крестный отец Г. С. Клычкова. И в Ленинграде, и в Москве Клюев жил в окружении икон, в т. ч. дониконианского письма.
Каменотес. «Простор», Алма-Ата, 1967, № 10. Стихотворение вошло в сборник «Стихи», который весьма заметно отличается от сборника с тем же названием, представленного в отдельном разделе настоящей книги. В рукопись первого вошли отрывки из «Песни о гибели казачьего войска» и «Соляного бунта», а также стихотворения, включенные в книгу «Путь на Семиге». «Каменотес» более не включался ни в один из сборников, составленных автором. В силу этого «Каменотес» оказался единственным стихотворением, для которого здесь сделано исключение — оно помещено в раздел «Стихотворения и поэмы, не включенные в прижизненные сборники». Скудельное ремесло — ремесло гончара, горшечника, изразечника.
Любимой. Альм. «День поэзии», М., 1956. Елена — Е. А. Вялова.
Пирушка. «Молодая гвардия», 1933, № 12. Тогда огни Варшавы я пикой сосчитал… — Речь идет о походе красноармейских частей на Варшаву в 1920 г. под руководством М. Н. Тухачевского.
Расставанье с милой. Павел Васильев. Избранные стихотворения и поэмы… 1957. Стихотворение посвящено Г. Н. Анучиной. Ты прощай, прощай, любезный, непутевый город Омск… — Г. Н. Анучина жила с дочерью в Омске у родителей поэта.
Песнь о хладнокровьи. Газ. «Вечерняя Москва», 1933, 12 июня. Кэмширцы (гэмпширцы) — уроженцы английского графства Гэмпшир, находившиеся в 1920 г. в составе английской воинской части при адмирале А. В. Колчаке. Краснов П.Н. (1869–1947) — генерал царской армии, направленный А. Ф. Керенским на подавление революции в Петрограде, атаман Войска Донского, возглавивший в 1918 г. восстание донских казаков против большевистской власти, писатель, выпустивший в эмиграции многотомное историческое сочинение «От двуглавого орла к красному знамени» и несколько романов. Отличался неумеренным германофильством, во время Великой Отечественной войны принял сторону Гитлера. Повешен по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР. Димитров Г.М. (1882–1949) — деятель болгарского и международного революционного движения, арестован в 1933 г. в Берлине по ложному обвинению в поджоге рейхстага. После оправдания на процессе в 1934 г. прибыл в СССР.
Раненая песня. Павел Васильев. Верю в неслыханное счастье… 1988; с значительными искажениями. Здесь печатается по автографу (ГЛМ).
Между строками «Холод лют» и «Вспоминаю я город» автором вычеркнуто:
Ни за что ни про что
Пропадает парень,
Пропадает плечистым да молодым.
Сколько было лесу — пожар разбазарил,
И остались только што <так!>
Пепел да дым.
Вычеркнут им также исходный вариант строк 49–52:
Я не хочу целовать сапоги,
Не учите меня
Служить по-собачьи.
Между строками «Кого другого» и «Не хера считать мой улов и вылов» в автографе первоначально было:
Нет одёжи дороже
Собственных шкур.
Не один я бегаю
От пули, как заяц.
Чего же вы смотрите
На меня в сощур,
Будто б я отъявленный мерзавец?
Что вы особачились на песню мою?
Песни — мои сёстры, а сказы — братцы.
Я еще такие песни спою,
Что и самому мне в<о> сне не снятся.
Я хочу ходить в советских полках…
Это стихотворение стало своеобразной реакцией поэта на слухи и сплетни, клубившиеся вокруг него в московских литературных салонах, и на спекуляции критиков, в статьях которых он представал «реакционером», которого необходимо перестроить и вывести на «новую дорогу». Так, Г. И. Серебрякова вспоминала: «Все в Васильеве было мне очень чуждо, но и совсем чужое может быть необыкновенно талантливым. И сразу у меня зародилось одно только желание — как этот талант, выражаясь трафаретно, поставить на службу революции.
И Вера Инбер, которая тогда тоже была у меня, вдруг как — то сразу съежилась… и сказала шепотом:
— Знаете, Галина, мне как-то страшно. Очевидно, моя бабушка, которая в Одессе переживала еврейские погромы, каким-то образом вдруг воскресла во мне, и ей страшно. Ей страшно, потому что все это может кончиться еврейским погромом.
Все это: и бабушка, и погром, и Одесса — меня очень рассмешило, потому что это была действительно та буйная, отчаянная, бешеная стихия, та белая сила, которая могла вырваться в города и смести уже не бабушку, а и саму Веру Инбер, и любого другого коммуниста, который находился в комнате. И мы все невольно растерялись…
Павел Васильев стал бывать у нас, и каждый раз читал свои стихи. Стихи были все лучше и лучше, но все это было еще очень страшное, чужое нам. А сам Васильев был умен, хитер и прекрасно понимал, чего мы от него ждем…»
Подобные настроения отразились и в критических материалах, посвященных «Соляному бунту», а также другим произведениям поэта: «…Поэтизации старой казацкой жизни должен противостоять в поэме адекватный по художественной убедительности материал. Иначе эта поэтизация неизбежно приобретет самостоятельный, самодовлеющий интерес и реакционную окраску. Об этом говорить пока рано, но в этом Васильев должен отдавать себе ясный отчет.
Васильев владеет пока ограниченным участком строительного материала литературной работы. Этот участок не велик и расположен не на большой дороге интересов и забот строящегося социализма. Васильев, надо думать, быстро исчерпает круг первоначально накопленного материала и выйдет на широкую дорогу большого советского поэта». (Катанян В. Богатство поэта. Газ. «Вечерняя Москва», 1933, 26 авг.).
«Мы говорим о реакционной направленности, хотя бы П. Васильев и не скрывал, какому классу принадлежит отражающаяся в его стихах идеология. До сих пор он, как некогда было принято выражаться, „пел как птица“, вкладывая все, что им было всосано с молоком матери, что оставили в нем впечатления детства и ранней юности. Но именно в этом-то, заложенном в нем с детства содержании и были налицо все элементы кулацкого мировоззрения реакционного семиреченского казачества…
Лишь посыпавшиеся на Васильева за последнее время удары со стороны литературной советской общественности и одновременно проведенная с ним большая разъяснительная работа заставили его задержаться на наклонной плоскости, по которой он мог покатиться, заставили его несколько более серьезно отнестись к своему творчеству, критически взглянуть на взрастившую его и столь любимую им среду, попытаться определить его социальную роль…» (Усиевич Е. От чужих берегов. «Литературный критик», 1934, № 1). Ворошилов К. Е. (1881–1969) — советский государственный, партийный и военный деятель, нарком обороны СССР.
Дорога («Лохматые тучи…»). «Сибирские огни», 1934, № 5.
Синицын и К°. «Новый мир», 1934, № 8. Произведение имеет подзаголовок: «Первая поэма трилогии „Большой город“». Целиком эта трилогия так и не была написана. На стадии работы над другой поэмой этого цикла («Дорога») Васильев колебался в выборе композиции. Поэтому трудно определить ныне, в каком порядке должны были идти эти поэмы в задуманном автором эпическом полотне. Дурман — род растений из семейства пасленовых, заросли таежных трав. Келейным богородицам первые свечи сжигали одичавшие лесные попы… — Речь идет о тайных древлеправославных (старообрядческих) скитах Сибири. Во времена царствования Николая I, к которому относится действие начала поэмы, ревнители древлеправославной веры испытывали жестокие гонения и потому вынуждены были, как во времена патриарха Никона, уходить в глухие леса Русского Севера и Сибири, основывая там скиты и молельни. Прасол — оптовый скупщик скота для перепродажи. Паникадило — церковная люстра. Вонмем (церк. — слав.) — слушайте, внемлите. Оморочка — берестяная лодочка. Брет-Гарт Ф. (1836–1902) — американский писатель, автор многочисленных рассказов, главным образом из жизни золотоискателей Калифорнии. Бутары — железные грохоты в станках для пробойки промываемой на золото земли. Орел из Санкт-Петербурга — двуглавый орел, герб Российской империи. Чалки — веревки или канаты для причаливания судна к пристани или другому судну. «На сопках Маньчжурии» — вальс (1906), написанный военным капельмейстером И. А. Шатровым (1885–1952) в память о русских воинах, павших во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. Кули — употреблявшееся в Китае название низкооплачиваемых рабочих. «Параша» — отхожее место в тюрьме. Драга — плавучее землечерпательное сооружение, применяемое для рассыпных месторождений золота. И лишь собор Христа Спасителя стыл, неподвижный, как скала перед взрывом… — Храм Христа Спасителя, выстроенный в Москве в 1839–1883 гг. по проекту К. А. Тона, был взорван 5 декабря 1931 года. Фелица Дмитриевна — тень Фелицы. — Намек на внешнее сходство героини с Екатериной II, названной Фелицей Г. Р. Державиным. «Катька» («катеринка») — сторублевая ассигнация. Здесь бывал внимательный к обедам мужчина… по неизвестным и темным причинам вызвавшийся прославить избу… — Персонаж, наделенный чертами поэтов Н. Клюева и С. Клычкова. Карапуз, щебечущий про асфальт… — Этому герою придан облик поэта следующего поколения — члена ЛЕФа С. И. Кирсанова (1906–1972). Поэт Ренн. — Здесь Васильев изобразил хорошо ему знакомого поэта А. Е. Крученых (1886–1968), с которым они совместно изготовили рукописный стихотворный сборник с посвящением Ирине Горлицыной. «Мадригал в засуху» — васильевская пародия на стихотворения Крученых из названного сборника. Ирина Горлицына. — Прообразом героини стала близкая знакомая Васильева актриса Нина Голицына, уехавшая в 1930-е годы из Советского Союза вместе с мужем — итальянским подданным. Ей посвящены циклы «Стихи Мухана Башметова» и «Ирине Горлицыной», а также стихотворение «Посвящение Н.Г.». Цистернами пильзенских строк. — Шутливый намек на чешское пиво, изготовляемое в городе Пльзень. Пайпаки — войлочные чулки или сапоги без каблуков. Бий (каз.) — судья. Байга — конные состязания на приз, скачки. До крестов георгиевских… — Солдатскими орденами св. Георгия 4-х степеней награждались за проявленную храбрость во время боевых действий.
