Марина Цветаева - Борисоглебский, 6. Из лирического дневника 1914—1922
27 июня <10 июля> 1918
«Как правая и левая рука…»
Как правая и левая рука —
Твоя душа моей душе близка.
Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встает — и бездна пролегла
От правого — до левого крыла!
27 июня <10 июля> 1918
«Мой день беспутен и нелеп…»
Мой день беспутен и нелеп:
У нищего прошу на хлеб,
Богатому даю на бедность,
В иголку продеваю — луч,
Грабителю вручаю — ключ,
Белилами румяню бледность.
Мне нищий хлеба не дает,
Богатый денег не берет,
Луч не вдевается в иголку,
Грабитель входит без ключа,
А дура плачет в три ручья —
Над днем без славы и без толку.
14 <27> июля 1918
«— Где лебеди? — А лебеди ушли…»
— Где лебеди? — А лебеди ушли.
— А вóроны? — А вóроны — остались.
— Куда ушли? — Куда и журавли.
— Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались.
— А папа где? — Спи, спи, за нами Сон,
Сон на степном коне сейчас приедет.
— Куда возьмет? — На лебединый Дон.
Там у меня — ты знаешь? — белый лебедь…
27 июля <9 августа> 1918
«Белогвардейцы! Гордиев узел…»
Белогвардейцы! Гордиев узел
Доблести русской! Белогвардейцы!
Белые грузди
Песенки русской!
Белогвардейцы! Белые звезды!
С неба не выскрести!
Белогвардейцы! Черные гвозди
В ребра Антихристу!
27 июля <9 августа> 1918
«Стихи растут, как звезды и как розы…»
Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота — ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы —
Один ответ: — Откуда мне сие?
Мы спим — и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом — во сне — открыты
Закон звезды и формула цветка.
1 <14> августа 1918
«Мое убежище от диких орд…»
Мое убежище от диких орд,
Мой щит и панцирь, мой последний форт
От злобы добрых и от злобы злых —
Ты — в самых ребрах мне засевший стих!
3 <16> августа 1918
«Если душа родилась крылатой…»
Если душа родилась крылатой —
Чтó ей хоромы — и чтó ей хаты!
Что Чингис-Хан ей и чтó — Орда!
Два на миру у меня врага,
Два близнеца, неразрывно-слитых:
Голод голодных — и сытость сытых!
5 <18> августа 1918
Але
«1. Не знаю, гдé ты и где я…»
Не знаю, гдé ты и где я.
Те ж песни и те же заботы.
Такие с тобою друзья!
Такие с тобою сироты!
И так хорошо нам вдвоем:
Бездомным, бессонным и сирым…
Две птицы: чуть встали — поём.
Две странницы: кормимся миром.
«2. И бродим с тобой по церквам…»
И бродим с тобой по церквам
Великим — и малым, приходским.
И бродим с тобой по домам
Убогим — и знатным, господским.
Когда-то сказала: — Купи! —
Сверкнув на кремлевские башни.
Кремль — твой от рождения. — Спи,
Мой первенец светлый и страшный.
«3. И как под землею трава…»
И как под землею трава
Дружится с рудою железной, —
Всё видят пресветлые два
Провала в небесную бездну.
Сивилла! — Зачем моему
Ребенку — такая судьбина?
Ведь русская доля — ему…
И век ей: Россия, рябина…
11 <24> августа 1918
«Под рокот гражданских бурь…»
Под рокот гражданских бурь,
В лихую годину,
Даю тебе имя — мир,
В наследье — лазурь.
Отыйди, отыйди, Враг!
Храни, Триединый,
Наследницу вечных благ
Младенца Ирину!
26 августа <8 сентября> 1918
«Колыбель, овеянная красным!..»
Колыбель, овеянная красным!
Колыбель, качаемая чернью!
Гром солдат — вдоль храмов — за вечерней…
А ребенок вырастет — прекрасным.
С молоком кормилицы рязанской
Он всосал наследственные блага:
Триединство Господа — и флага.
Русский гимн — и русские пространства.
В нужный День, на Божьем солнце ясном,
Вспомнит долг дворянский и дочерний —
Колыбель, качаемая чернью,
Колыбель, овеянная красным!
26 августа <8 сентября> 1918
«Над черною пучиной водною…»
Над черною пучиной водною —
Последний звон.
Лавиною простонародною
Низринут трон.
Волóчится кровавым вóлоком
Пурпур царей.
Греми, греми, последний колокол
Русских церквей!
Кропите, слéзные жемчужинки,
Трон и алтарь.
Крепитесь, верные содружники:
Церковь и царь!
Цари земные низвергаются.
— Царствие! — Будь!
От колокола содрогаются
Город и грудь.
26 сентября <9 октября> 1918,
День Иоанна Богослова
«Не смущаю, не пою…»
Не смущаю, не пою
Женскою отравою.
Руку верную даю —
Пишущую, правую.
Той, которою крещу
На ночь — ненаглядную.
Той, которою пишу
То, что Богом задано.
Левая — она дерзка,
Льстивая, лукавая.
Вот тебе моя рука —
Праведная, правая!
10 <23> октября 1918
«Царь и Бог! Простите малым…»
Царь и Бог! Простите малым —
Слабым — глупым — грешным — шалым,
В страшную воронку втянутым,
Обольщенным и обманутым, —
Царь и Бог! Жестокой казнию
Не казните Стеньку Разина!
Царь! Господь тебе отплатит!
С нас сиротских воплей — хватит!
Хватит, хватит с нас покойников!
Царский Сын, — прости Разбойнику!
В отчий дом — дороги разные.
Пощадите Стеньку Разина!
Разин! Разин! Сказ твой сказан!
Красный зверь смирён и связан.
Зубья страшные поломаны,
Но за жизнь его за темную,
Да за удаль несуразную —
Развяжите Стеньку Разина!
Родина! Исток и устье!
Радость! Снова пахнет Русью!
Просияйте, очи тусклые!
Веселися, сердце русское!
Царь и Бог! Для ради празднику —
Отпустите Стеньку Разина!
1-ая годовщина Октября
Москва
«Не любовь, а лихорадка!..»
Не любовь, а лихорадка!
Легкий бой лукав и лжив.
Нынче тошно, завтра сладко,
Нынче помер, завтра жив.
Бой кипит. Смешно обоим:
Как умен — и как умна!
Героиней и героем
Я равно обольщена.
Жезл пастуший — или шпага?
Зритель, бой — или гавот?
Шаг вперед — назад три шага,
Шаг назад — и три вперед.
Рот как мед, в очах доверье,
Но уже взлетает бровь.
Не любовь, а лицемерье,
Лицедейство — не любовь!
И итогом этих (в скобках —
Несодеянных!) грехов —
Будет легонькая стопка
Восхитительных стихов.
7 <20> ноября 1918
