Владислав Озеров - Ярополк и Олег
Ахъ, нeжная любовь читать въ сердцахъ обыкла!
Но что противъ меня онъ можетъ предпринятьe
Его лишь участь есть вотще враждой страдать.
Ты твердость почерпни въ своей къ Олегу страсти.
Любя безстрашнаго, боятся ли напасти!
Но наступаетъ ночь; разстанусь я съ тобой
И къ брату поспeшу. Онъ убeдится мной,
Чтобъ завтра съединилъ онъ наши всe минуты.
Предслава, удали свои предчувства люты,
Надеждой озарись, спокойною пребудь!
(Олегe уходитъ.)
ЯВЛЕНІЕ ПЯТОЕ.
Предслава и Заида.
ПРЕДСЛАВА
Заида, не ногу мою спокоить грудь
И твердой нынe быть стараюсь я напрасно.
Предчувство нeкое смущаетъ духъ всечасно.
Пойдемъ однако же, я предаюсь судьбe:
Быть -можетъ, что къ моей преклонится мольбe
Князь добрый, первый даръ боговъ щедротъ несчетныхъ;
На тронe добрый князь подобіе безсмертныхъ.
ДeЙСТВІЕ ПЯТОЕ.
Происходитъ въ ночи.
ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.
ЯРОПОЛКЪ одинъ, выходить въ смущеніи.
Увы... нeтъ сна! Но мнe и на яву мечты
Являются среди окрестной темноты.
Дымящіеся зрю мечи окровавленны,
Низпадшія главы, растерзанные члены
И кровь у ногъ моихъ, текущую рeкой,
И тeнь родителей, стенящихъ предо мной.
(Бросается въ кресла и по нeкоторомъ молчаніи:)
Не убeждаюсь я, Свeнальдъ, твоимъ ученьемъ:
Мой слабой умъ еще сраженъ предразсужденьемъ.
Привычка ль робкая, или природы гласъ
Мнe вопіетъ: злодeй, чего ты ждешь въ сей часъe
Кого ты повелeлъ низвесть во мрачность гробаe
Съ тобой Олегу жизнь одна дала утроба,
Одною кровію сердца біются въ васъ.
Но смертью узы всe прервутся между насъ.
Не должно ужаса мнe предаваться силe:
Мгновеніе, и мертвъ Олегъ прейдетъ къ могилe;
Еще единый мигъ, и будетъ все равно:
Что умеръ нынe онъ, иль умеръ онъ давно;
Что въ свeтe былъ онъ день, иль годъ, или полвeка:
Во безднe вeчности ничто жизнь человeка.
Но право что даетъ прервать Олега дниe
Мое спасеніе, опасности ной,
Кичливый брата нравъ и слово дерзновенно...
Ахъ, кто размeритъ рeчь, коль сердце оскорбленно!
Ему родителемъ Предслава отдана.
Невиненъ онъ; моя виновна страсть одна.
Они росли, любовь питали другъ ко другу;
Я брата оскорблялъ, его любя супругу.
Но у меня Олегъ хотeлъ похитить тронъ;
Межъ подданныхъ моихъ измeну сeялъ онъ.
Могу ли доказатьe И кто тому свидeтельe
Онъ здeсь любимъ: но чтожъe Народъ чтитъ добродeтель;
Какъ солнце, кроткій князь по всей землe любимъ;
Побeды плодъ онъ здeсь повергъ къ ногамъ моимъ;
Его душа чужда коварнаго притворства;
Главы не склонитъ онъ, коль въ мысли нeтъ покорства:
Откуда же Свeнальдъ извлекъ свою боязньe
Совeта мнe его внушала ли пріязньe
Иль брату не вражда ль готовила напасти
И къ гибели его мои подвигли страсти!
(Встаешь поспeшно.)
Увы, какъ молнія, въ сей часъ блеснулъ мнe свeтъ!
О, варваръ! ты враждой внушалъ мнe свои совeтъ;
Ты, дружбой говоря, дышалъ единой местью,
И мною овладeлъ измeннической лестью!
Братъ къ сыну твоему былъ строгъ, но справедливъ,
А ты, за сына мстишь, вельможа горделивъ!
И мстишь моей рукой, свою скрывая злобу!
Ахъ, брату поспeшу пресeчь пути ко гробу...
Набатъ не возгремeлъ, часъ смерти не насталъ,
И Ярополкъ еще убійцею не сталъ.
(Идетъ къ преддверію.)
Отъ стражи сотенникъ...
(Сотенникъ входитъ. )
Спeши къ тому чертогу,
Гдe кончилъ сномъ Олегъ минувша дня тревогу!
Тамъ жизнь его Свeнальдъ готовится пресeчь;
Бeги, останови враждой взнесенный мечъ;
Бeги: мнe каждый мигъ ужасно преступленье!
(Сотенникъ уходитъ.)
О боги, времени сдержите вы стремленье!
Минута каждая ведетъ убійства часъ.
При краe пропасти чрезъ внутренній мнe гласъ
Воззвали грозно вы, и зрeть себя не смeю.
Какимъ путемъ я шелъ, повeрившись злодeюe
Я друга видeлъ въ немъ, онъ крови лишь алкалъ...
Безумный! я въ вeнцe, и друга я искалъ.
Едва ль намъ чувствовать позволено природу;
А дружба не для насъ, оставлена народу.
(Слышенъ шумъ за театромъ.)
Но шумъ...объемлетъ страхъ... увы, любезный братъ,
Что сдeлалось съ тобой!
(Услышавъ набатъ, упадаетъ въ кресла въ отчаяніи.)
Ударили въ набатъ...
Убійство свершено: Олега нeтъ ужъ болe!
И я преступникомъ, и я въ злодeйской долe!
(Звонъ набата усиливается; въ преддверіе вступаютъ воины, частію вооруженные, частію несущіе свeтильники.)
ЯВЛЕНІЕ ВТОРОЕ.
Ярополкъ, сотенникъ, держащій мечъ окровавленный, воины.
СОТЕННИКЪ.
Скрeпи, о государь, встревожный свой духъ!
Печальной вeстію я порожу твой слухъ:
За дни Олеговы, за славны дни робeя,
Вотще ты мнe велeлъ остановить злодeя,
Вотще я поспeшалъ въ назначенный чертогъ:
Удара смертнаго я упредить не могъ.
Услышалъ дальній шумъ, изшедъ изъ здeшня мeста;
Иду, и шумъ престалъ; пришелъ, зрю: дверь отверста;
Свeтильникъ уроненъ, и томный слабый свeтъ
Меня ведетъ въ покой черезъ кровавый слeдъ.
Вступаю съ ужасомъ, у обагренна ложа
Является мнe мечъ, чeмъ смерть нанесъ вельможа,
Олегъ, взываю я; и мой раздался гласъ;
Молчанье, тишина и томный свeтъ погасъ,
Какъ бы гнушался тотъ ужасъ видeть болe.
И я, поднявъ сей мечъ, съ трудомъ изшелъ оттолe.
ЯРОПОЛКЪ.
Такъ, поздно уже все... прешелъ Олеговъ вeкъ!
Свирeпый брать его, я, я ту смерть изрекъ;
И я ему нанесъ ударъ и смерти муки;
Такъ, кровью братнею сіи покрыты руки!
О ужасъ! о позоръ! о яростный злодeй!
Куда укрыться мнe отъ совeсти моей!
Здeсь шумъ, и тишина, родительскія стeны
Мнe будутъ упрекать безчестіе, измeны,
Жестокость, лютости, злодeйствіе мое.
Но накажу, Свeнальдъ, коварство я твое!
(Вырываетъ мечъ изъ рукъ сотенника.)
Доколь отъ братнихъ ранъ сей мечъ еще дымится,
Въ твоей груди, злодeй, пусть оный обагрится!
(Сотеннику.)
Представь его!
ЯВЛЕНІЕ ТРЕТІЕ.
Ярополкъ и воины.
ЯРОПОЛКЪ.
О, братъ, вкусившій лютый рокъ!
На твой плачевный трупъ пролью кровавый токъ
Коварнаго врага, чьей ты погибъ рукою.
Предславу зрю... Земля разверзнись подо мною!
ЯВЛЕНІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.
Ярополкъ, Предслава, Заида и воины.
ПРЕДСЛАВА.
Упокой, о государь, встревоженну княжну!
Смятенья въ Кіевe пришла узнать вяну.
Мой страхъ сугубится стенаніемъ набата.
Въ чертогахъ твоего вотще искала брата.
Скажи мнe, гдe Олегъe
