Аглаида Шиманская - Капля в море

Листок бумаги белоснежный
Рука срывает на лету
И почерк тень кладет небрежно
На девственную чистоту.

Перо летит за вдохновеньем
И для страницы звук стиха —
Тревожное прикосновенье,
Как поцелуи жениха.

Ее пронзает мука страсти
И благодатная струя,
Вся жизнь теперь ее во власти
Божественного острия.

Стучит сухая ветка
В закрытое окно,
И кашляет соседка, —
А в комнате темно.

Хочу молиться Богу,
Забыться как-нибудь,
Но сердце бьет тревогу,
До света не уснуть.

Во тьме блеснули спицы —
Ах, няня, тошно мне,
Нет сил пошевелиться,
Я вся горю в огне.

Широкая поляна —
Какой глубокий снег,
Мучительная рана,
Саней скрипучий бег.

И кто-то наклонился
Над мертвой тишиной
И в душу опустился
Как воздух ледяной.

Я так давно в могиле, —
К чему мне этот склеп, —
За что меня убили, —
Я от огня ослеп.

Все было так возможно —
Измены, счастья нет.
О, Боже, как тревожно,
Какой тяжелый бред.

Метет, рыдает вьюга,
И Лиза вся в слезах;
Желанная подруга,
Приди на бедный прах!

Я душу загубила
И я давно мертва,
Меня похоронила
Холодная Нева.

Горит закат багровый.
Освободи от уз.
Сними с меня оковы.
Старуха… ведьма… туз!

Куда везет карета?
Мой друг, который час?
Никто не даст ответа,
Последний луч погас.

Кораблик мой устал от непогоды,
Его торопит темная волна;
Проходят месяцы, проходят годы,
А полоса земли все не видна.

Кораблик мой качается и тонет,
Слезами набухают паруса,
А ветер и целует и хоронит
И в траур одевает небеса.

У города огни его встречали,
Не страшен был далекий океан,
Давно, давно от берега отчалил
На гибель обреченный капитан.

Кораблик мой, глубоко дно морское,
Как сердце — не измерить до конца,
И больше не найти ему покоя,
Не вспомнить вдохновенного лица.

Где образ милосердный и печальный,
Туда, туда, за радостью земной,
Туда, где целый мир в убогой спальне, —
И огонек помолится с тобой.

Я в постели и в тепле,
Но в душе моей тревожно, —
Если было бы возможно
Солнце увидать в стекле.

На меня глядит стена
Неприветливо, сурово,
Ей не грезится весна,
Для нее ничто не ново.

И не все ли ей равно,
Что на окна ставят розы,
Что по ней стекают слезы, —
Все на смерть обречено.

Радость встречи, смех недавний —
Все на смерть обречено;
И пугливо прячут ставни
Освещенное окно.

Согрело солнце кресло голубое,
На стуле покраснел халат.
Сегодня мы не встретимся с тобою
И туфли у камина спят.

В слезах мое перо изнемогает,
Мне грустно, я пишу тебе.
Ночная тень мне окна закрывает,
Луна повисла на трубе.

Легко дышать таинственным предметам,
Покой и мрак со всех сторон,
И платье обнимается с жакетом,
Стакан в тарелочку влюблен.

Здесь целый мир и чувства и желанье —
Для них не надо громких слов,
И зеркало живет воспоминаньем
Тепла и майских вечеров.

Мальчик, закрой калитку,
Солнце устало ждать;
В домик ушла улитка, —
Надо ложиться спать.

Нежно прильнула подушка,
Звезды в окно глядят,
А в камышах лягушки
Квакают и шумят.

Маятник утомленный
Ходит ночь напролет,
Дремлет солдат картонный —
Скоро весь дом уснет.

Где-то скребется мышка,
Кукла отбила нос,
С елки упала шишка,
Ветер цветок занес.

Садик в слезах утонет,
Сердится строгий Бог,
Тучи по небу гонит
И воробей промок.

Нищая девочка плачет:
Вечером страшно стало,
Денег сегодня мало,
В булочной не дали сдачи,

Нужно домой возвращаться;
Ветер подул в переулке,
Сердце прижалось к булке —
Как бы ему не сорваться!

Смотрит фонарик с участьем
И огоньком мигает,
Слезы с него стекают.
Разве бывает счастье?

Мама, мама, открой окошко,
В комнате дымом полно,
Душит, царапает черная кошка —
Выбрось ее в окно.

Ты мне сказку сегодня читала
Страшную: «Страшная месть».
Что с Катериною бедной стало
Мы не успели прочесть.

Спать я не буду, колдун приснится,
Душу мою возьмет.
Мама, звездой загорелась страница,
Свет от нее идет!

Устала подушка от слез,
В плену нестерпимо душно,
И маленький поп послушно
Земную печаль унес.

У пыльной дороги фиалки
Навстречу прохожим цвели,
И мимо весны провезли
Меня на большом катафалке.

Пустая постель грустит,
А доброе одеяло
На каменный пол упало,
И с холодом нежно спит.

Скрипит сердито дверь:
«Довольно, я устала,
Передохну теперь,
Уже смеркаться стало».

— Какая тишина!
Не зажигайте света —
Здесь печь накалена
И кукла не одета.

Хозяйка не придет,
Она в карете едет,
По крыше дождик льет
И спят уже соседи.

«Тут нестерпимый дым —
Я вспыхиваю скоро,
С меня стекает грим
И я из коленкора».

Солдатики трубят,
Глядят угрюмо пушки
И локоны горят
У маленькой игрушки.

Уснули дети — ангелы земные,
Еще им трудно по земле ходить,
Им оборвали крылья золотые
И отказали раны залечить.

Уснули дети — ангелы земные,
Они еще боятся говорить,
Им нужно спать, уйти в миры иные, —
Закройте шторы, их нельзя будить.

Они любовь свою еще не прячут,
Для них открыта голубая даль,
Но с райским светом расставаться жаль —
И потому они так часто плачут.

Разгорелось небо голубое
И шумит сегодня день хмельной.
Мы поедем за город с тобою
И возьмем вина с собой.

Раскраснелись новенькие дачи
И смолой надушен тротуар.
Обжигает землю пар горячий,
Солнце — рыжее, как самовар.

Здесь с утра катаются на лодке,
Расплескали узенький канал;
Розы прижимаются к решетке
И глядят на пролетарский бал.

Улыбаясь, мы проходим мимо,
Посмотри — как звездочка окно!
Музыка уже неуловима…
Мы забыли в сумочке вино.