Галина Якименко - Букет строк

«Милые земляне! Если нам бы
Петь друг другу только дифирамбы
Да еще при жизни! Уж поверьте,
Отодвинулись бы даты смерти».

Спасибо тебе за подаренный вечер,
За счастье, которое нынче сбылось
При слабом мерцании простеньких свечек;
За запах твоих бесподобных волос.

Прости, что тебя не встречаю в гостиной,
За то, что не ломится столик от яств:
Еда не заменит собой половины
В душе затаенных несметных богатств.

Так будь же всегда моим гостем желанным,
Когда позову и когда не зову!
В безлунную ночь или утром туманным
Почаще являйся ко мне наяву!

Твое слово — серебро —
Призвано творить добро.
Ты мне в жизни как маяк,
Солнца луч — Судьба моя!

(Да не оскудеет дающего рука…)
Да не угаснет свет моего маяка!..

Коснись лазурью глаз бездонных
Строк этих неодушевленных,

В мозгу застывших бездыханно…
(Прочтенье заврачует рану!)…

Мольбе предсмертной грех не внять —
Им легче будет умирать…

Твое фото повешу я в угол,
Сняв икону Марии Святой…
В темноте полыхающим кругом
Светит мне ореол золотой…

Днем и ночью молюсь…
Что есть силы
Об одном лишь у Бога прося:
— Будь со мной, как со всеми, мой милый,
Не любя, но и не понося…

Надо мною не смейся напрасно:
Убежав от мирской суеты,
Я тянусь ко всему, что прекрасно,
А прекраснее всех — это ты!

Я — ребенок большой
С окрыленной душой!
(Никого это не раздражает?!!)

Так Создатель решил
(Может, он поспешил?),
Что ребенок тебя обожает!

Порвал сегодня ветер рьяный
На небе в клочья облака…
Не надо обещать, желанный,
Ведь не придешь наверняка…

Безумно ждать с утра до ночи
И вслушиваться в тишину.
Дел много, делать их не хочешь,
Лишь смотришь, подойдя к окну.

Но… нет тебя в дали туманной…
Грусть ожиданья нелегка…
Не надо обещать, желанный,
Раз не придешь наверняка.

Все боятся моих теплых строк.
Среди них ты — не исключение.
Меньше им придавай значения
И иссякнет лучистый поток.

Смотрю в окно: на расстоянии
Идешь ты, как на покаяние…

Тебя не слушаются ноги
И о дорогу тормозят…
Но… ждут тебя! Ты, слава Богу,
Идешь вперед, а не назад.

(Ты позвонишь — тотчас открою
И крепко-крепко обниму…)
Но вот звонок… волненье скрою,
К тебе руки не протяну…

В душе незримо радость встречи
В недостижимой глубине
Зажгла таинственные свечи,
Желанный чтя визит ко мне.

И, не сдержав очарования,
Твоим «не надо» вопреки,
Губами, полными отчаянья,
Касаюсь трепетно руки.

Нам грустно, разговор не клеится…
Довольствуемся тишиной…
А мне не верится и верится,
Что это ты сидишь со мной!

Со мной — души моей часть лучшая —
Мой самый близкий человек!
Зачем же я напрасно мучаюсь?..
Тебя мне не забыть вовек!..

О море — радость и печаль
Под голубыми небесами!
В твою лазоревую даль
Смотрю часами…

И мнится: из пучины вод,
Улыбкой дивной осиянный,
На берег вынырнет вот-вот
Мой друг желанный…

Благодарю ночные звезды,
За то, что ты надежду шлешь.
Я знаю, рано или поздно
Ты все равно ко мне придешь…

Когда устану ждать и верить,
Когда опустится рука…
Однажды я открою двери
Под звуки твоего звонка!!!

Мой пушистенький Овен,
Взявший смело сердце в плен,
Я люблю тебя безмерно!
(Не прося при том взамен
Ничего).

Тебя я жду десятый вечер,
А ты не хочешь приходить.
Напрасно бьет в окошки ветер —
Ему души не охладить.

Отдай мне вирус через поцелуй —
Я не хочу, чтобы болел ты гриппом.
Но ты в ответ смеешься: «Не балуй!»
И смех сменяется невольно хрипом.

Ты кашляешь. Твой кашель, как копье,
Пронзает сердце горькое мое.
И я взываю к божествам земли,
Чтоб вылечить скорее помогли,

Восстановив очей прекрасных свет,
Дороже и родней которых нет!

Я жажду смерти. Силы на исходе.
Печальна ночь, а дни невыносимы…

Вы нежно мною все еще любимы…
Ну, почему так сердце кровоточит?

За каплей капля — жизнь моя уходит…
Я жажду смерти!
Нету больше мочи…

В веселии, тревоге или плаче —
Не знаю, но разлуку я стерплю.
Ты протянул мне руку — это значит,
Ты мне простил, что я тебя люблю.

Ты протянул мне руку как надежду…
От легкого пожатия руки
Вернулись силы, Щбывшие прежде,
Утихла боль съедающей тоски…

Единственный! Любимый мной сильнее
При горькой мысли:
«вместе нам не быть»,
Прости, что воздержаться не умею,
Прости, что не могу тебя забыть.

Декабрьская ночь.
Мне не спится…
Смотрю одиноко в окно.
Душа златобокой синицей
К тебе улетела давно.

А мне без нее почему-то
Становится жизнь не мила.
Наверно, надежней приюта
Она на Земле не нашла.

Люблю я в тебе безвозвратную молодость,
На белом коне ускакавшую вдаль…
Когда тебя не было, веяло холодом,
А ты появился — пропала печаль…

Люблю я в тебе тайных мыслей величие,
Энергии скрытой живой водопад…
На милом лице знак немой безразличия,
А значит, не будет дороги назад…

Я — трус, поспешивший поставить осознанно
На нежной любви своей праведный крест,
Ведь все, что имелось во мне, — тебе отдано!

(А вдруг ты, подняв указующий перст,
И топнув ногою, запросишь без повода:
— Достань теперь то, чего вовсе и нет?..)

Празднество нашей
Любви завершилось:
В будни любовь замело…
Сколько же сказка волшебная длилась?
Месяца два лишь всего.

Не посмотрю я восторженным взглядом —
Твой не засветится лик.
Сердце пронзит затаенная радость
Встречи с тобою на миг.

Сдержанней будешь в словах или чувствах —
Что-то получишь в ответ…
Время пришло, исполняю я с грустью
Ранее данный обет.

Праведной судьбы
Черные гробы,
Разве вы нужны кому-то?
Так тебя любить!
Так тобою жить! —
Счастье развернулось круто.

Трепетом во мне,
Солнышком в окне
Был ты! — это не казалось.
Отчего же вдруг
На лице испуг?
В душу грусть-змея вкралась…

Может, все пройдет
Через месяц, год?
Время, говорят, лечит…
Боль живых сердец —
Рдеющий рубец,
Затянись! И будет легче…

Всю ночь себе внушаю: как у всех
Твои глаза волшебно голубые…
Зачем беру на душу тяжкий грех
И придаю тебе черты судьбы я?

Ты — не пришелец с высоты небес…
Вгляжусь в лицо — вновь вижу лик святого…
Неужто затруднительно тебе
Незримо создавать стиха основу?

И если ты не ведал раньше, знай:
У всех рабов искусства были сдвиги…
Лишь об одном прошу: не допускай,
Чтобы плелись вокруг тебя интриги…

Ты предлагаешь забыть о тебе.
Просто ли это — ответь!
Просто ли рядом с тобою сидеть
И на тебя не смотреть?

Встретив желанного взгляда тепло,
Не восторгаться, любя?
В душу мою на всю жизнь занесло
Горе и радость — тебя!

Вы запретили мне звонить,
Писать стихи мне запретили…
О Боже, дай мне только силы
Не унижаться, не ходить…

О Боже, дай мне только силы
Без глаз чарующих прожить.
Не восторгаясь тем, что мило,
Его вниманье заслужить…

Куда ни приду я — везде телефоны,[1]
Меня, искушая, добили совсем…
Так хочется голос услышать знакомый…
Девять — одиннадцать — двадцать семь…

Так хочется голос услышать знакомый…
И кто-то спасительно шепчет внутри:
— Не бойся, ответит тебе, если дома,
Спокойно на диске пять цифр набери.

Но что я спрошу:
— Как ты там? Отдыхаешь?
Не занят?
Из трубки звучат «да» и «нет».
— Отвык уже или еще отвыкаешь?..
Молчанье, молчанье, молчанье в ответ…

Прощай, мое счастье, подобное чуду.
Отныне вниманья тебе, как и всем…
Твой сказочный номер вовек не забуду:
Девять — одиннадцать — двадцать семь…

Свеченье ореола твоего
Над головой лучистое такое!..
(Так тянет пальцы погрузить в него!)
Не удержавшись, провожу рукою.

Мой друг, ты все еще прекрасней всех!
А этот жест овальный, бесконтактный,
Тобой не понятый и неприятный —
Божественностью восхищенья верх.

Грудь ощутила хлад булата:
Ты — за грехи мои расплата —
Последний, светлый луч в судьбе!
Борюсь с собой — так мне и надо!
Подобны пытки мукам ада…
Должно быть так, как разум прочит…
Живое сердце кровоточит…
Но… благодарна я тебе…

Мне ничего неохота —
Лишь говорить с тобой!
Слава Богу, есть фото
Ставшего вдруг судьбой.

Дни я нелепо трачу:
В мыслях к тебе спешу…
Что же все это значит?
Ты мне ответь, прошу.

Как же тогда бывает,
Раз не бывает так?
Слишком уж много знают
Люди — толпа зевак…

Мимо идут разъезды…
Поезд бросает в дрожь…
По твоему отъезду
Плачет и плачет дождь…