Владислав Ходасевич - Стихи (2)
Обзор книги Владислав Ходасевич - Стихи (2)
Ходасевич Владислав
Стихи (2)
Владислав Ходасевич
- Стихотворения
- Passivum ("Листвой засыпаны ступени...") - Белые башни ("Грустный вечер и светлое небо...") - В заботах каждого дня... - В сумерках ("Сумерки снежные. Дали туманные...") - В тихом сердце - едкий пепел... - Вдруг из-за туч озолотило... - Вокруг меня кольцо сжимается... - Душа ("Душа моя - как полная луна...") - Звезде ("Пусть стены круты, башни стройны...") - И снова голос нежный... - Ищи меня в сквозном весеннем свете... - Как силуэт - Ласточки ("Имей глаза - сквозь день увидишь ночь...") - Люблю говорить слова... - Март ("Размякло, и раскисло, и размокло...") - Мои слова печально кротки... - На ходу ("Метель, метель... В перчатке - как чужая...") - Не верю в красоту земную... - Обо всем в одних стихах не скажешь... - Осенние сумерки ("На город упали туманы...") - Перешагни, перескочи... - Пробочка ("Пробочка над крепким йодом...") - Прогулка ("Хорошо, что в этом мире...") - Протянулись дни мои... - Пускай минувшего не жаль... - Ручей ("Взгляни, как солнце обольщает...") - Слепая сердца мудрость! Что ты значишь... - Со слабых век сгоняя смутный сон... - Странник прошел, опираясь на посох... - Так бывает почему-то... - Улика ("Была туманной и безвестной...") - Утро ("Нет, больше не могу смотреть я...") - Элегия ("Взгляни, как наша ночь пуста и молчалива...") - Я не знаю худшего мучения...
PASSIVUM
Листвой засыпаны ступени... Луг потускнелый гладко скошен... Бескрайним ветром в бездну вброшен, День отлетел, как лист осенний.
Итак, лишь нитью, тонким стеблем, Он к жизни был легко прицеплен! В моей душе огонь затеплен, Неугасим и неколеблем.
27 мая 1907
БЕЛЫЕ БАШНИ
Грустный вечер и светлое небо, В кольце тумана блестящий шар. Темные воды - двойное небо... И был я молод - и стал я стар. Темные ели, обрывный берег. Упали в воды и вглубь вошли. Столб серебристый поплыл на берег, На дальний берег чужой земли.
Сердцу хочется белых башен На черном фоне ночных дерев... В выси воздушных, прозрачных башен Я буду снова безмерно нов!
Светлые башни! Хочу вас видеть В мерцанье прозрачно-белых стен. В небо ушедшие башни видеть, Где сердцу - воля и сладкий плен!
Белые башни! Вы - знаю - близко, Но мне незримы, и я - один... ...Губы припали так близко, близко, К росистым травам сырых ложбин...
3 мая 1905, Лидино
* * *
В заботах каждого дня Живу, - а душа под спудом Каким-то пламенным чудом Живет помимо меня.
И часто, спеша к трамваю Иль над книгой лицо склоня, Вдруг слышу ропот огня И глаза закрываю.
В СУМЕРКАХ
Сумерки снежные. Дали туманные. Крыши гребнями бегут. Краски закатные, розово-странные, Над куполами плывут.
Тихо, так тихо, и грустно, и сладостно. Смотрят из окон огни... Звон колокольный вливается благостно... Плачу, что люди одни...
Вечно один с надоевшими муками, Так же, как я, как и тот, Кто утешается грустными звуками, Там, за стеною, - поет.
5 ноября 1904
* * *
В тихом сердце - едкий пепел, В темной чаше - тихий сон. Кто из темной чаши не пил, Если в сердце - едкий пепел, Если в чаше - тихий сон?
Всё ж вина, что в темной чаше, Сладким зельем не зови. Жаждет смерти сердце наше, Но, склонясь над общей чашей, Уст улыбкой не криви!
Пей, да помни: в сердце - пепел, В чаше - долгий, долгий сон! Кто из темной чаши не пил, Если в сердце - тайный пепел, Если в чаше - тихий сон?
* * *
Вдруг из-за туч озолотило И столик, и холодный чай. Помедли, зимнее светило, За черный лес не упадай!
Дай посиять в румяном блеске, Прилежным поскрипеть пером. Живет в его проворном треске Весь вздох о бытии моем.
Трепещущим, колючим током С раздвоенного острия Бежит - и на листе широком Отображаюсь... нет, не я:
Лишь угловатая кривая, Минутный профиль тех высот, Где, восходя и ниспадая, Мой дух страдает и живет.
* * *
Вокруг меня кольцо сжимается, Неслышно подползает сон... О, как печально улыбается, Скрываясь в занавесях, он! Как заунывно заливается В трубе промерзлой - ветра вой! Вокруг меня кольцо сжимается, Вокруг чела Тоска сплетается Моей короной роковой.
(1907)
ДУША
Душа моя - как полная луна: Холодная и ясная она.
На высоте горит себе, горит И слез моих она не осушит:
И от беды моей не больно ей, И ей невнятен стон моих страстей;
А сколько здесь мне довелось страдать Душе сияющей не стоит знать.
1921
ЗВЕЗДЕ
Пусть стены круты, башни стройны И ослепительны огни; Пусть льют потоки крови войны; Пусть переменны наши дни;
Пускай кипят, звенят, трепещут, Грохочут гулко города; Пусть время неумолчно плещет, Ты надо всем горишь, звезда!
Прости мне, свет иной основы, Неизменяемых начал, Что я тебя в борьбе суровой Так безрассудно забывал.
15 декабря 1904, Петербург
* * *
И снова голос нежный, И снова тишина, И гладь равнины снежной За стеклами окна.
Часы стучат так мерно, Так ровен плеск стихов. И счастье снова верно, И больше нет грехов.
Я бросил их: я дома, Не манит путь назад. Здесь все душе знакомо... Я нежно, грустно рад.
Мои неясны грезы, Я только тихо нов... Закат рассыпал розы По савану снегов.
8 февраля 1905
* * *
Ищи меня в сквозном весеннем свете Я весь - как взмах неощутимых крыл Я звук, я вздох, я зайчик на паркете Я легче зайчика: он - вот, он был, я был.
Но, вечный друг, меж нами нет разлуки! Услышь - я здесь. Касаются меня Твои живые трепетные руки, простертые в трескучий пламень дня.
Помедли так. Закрой, как бы случайно глаза. Еще одно усилье для меня И на концах дрожащих пальцев, тайно, Быть может вспыхну кисточкой огня.
КАК СИЛУЭТ
1.
Как силуэт на лунной синеве Чернеет ветка кружевом спаленным. Ты призраком возникла на траве, - Как силуэт на лунной синеве, Ты вознесла к невнемлющей листве Недвижность рук изгибом исступленным... Как силуэт на лунной синеве Чернеет ветка кружевом спаленным.
2.
Из-за стволов забвенная река Колеблет пятна лунной пуантели. О, как чиста, спокойна и легка Из-за стволов забвенная река! Ты темная пришла издалека Забыть, застыть у светлой колыбели. Из-за стволов забвенная река Колеблет пятна лунной пуантели...
ЛАСТОЧКИ
Имей глаза - сквозь день увидишь ночь, Не озаренную тем воспаленным диском. Две ласточки напрасно рвутся прочь, Перед окном шныряя с тонким писком.
Вон ту прозрачную, но прочную плеву Не прободать крылом остроугольным, Не выпорхнуть туда, за синеву, Ни птичьим крылышком, ни сердцем подневольным.
Пока вся кровь не выступит из пор, Пока не выплачешь земные очи Не станешь духом. Жди, смотря в упор, Как брызжет свет, не застилая ночи.
1921
* * *
Люблю говорить слова, Не совсем подходящие, Оплети меня, синева, Нитями тонко звенящими!
Из всех цепей и неволь Вырывают строки неверные, Где каждое слово - пароль Проникнуть в тайны вечерние.
Мучительны ваши слова, Словно к кресту пригвожденные. Мне вечером шепчет трава Речи ласково-сонные.
Очищают от всех неволь Рифмы однообразные. Утихает ветхая боль Под напевы грустно-бесстрастные.
Вольно поет синева Песни, неясно звенящие. Рождают тайну слова Не совсем подходящие.
МАРТ
Размякло, и раскисло, и размокло. От сырости так тяжело вздохнуть. Мы в тротуары смотримся, как в стекла, Мы смотрим в небо - в небе дождь и муть...
Не чудно ли? В затоптанном и низком Свой горний лик мы нынче обрели, А там, на небе, близком, слишком близком, Всё только то, что есть и у земли.
30 марта 1922
* * *
Мои слова печально кротки. Перебирает Тишина Всё те же медленные четки, И облик давний, нежно-кроткий, Опять недвижен у окна.
Я снова тих и тайно - весел... За дверью нашей - Тишина. Я прожил дни, но годы взвесил, И вот как прежде - тих и весел, Ты - неподвижна у окна.
И если я тебя окликну, Ответом будет Тишина, Но я к руке твоей приникну, И если вновь тебя окликну Ты улыбнешься у окна!
НА ХОДУ
Метель, метель... В перчатке - как чужая, Застывшая рука. На страшно ль жить, почти что осязая, Как ты близка?
И все-таки бреду домой с покупкой, И все-таки живу. Как прочно все! Нет, он совсем не хрупкий, Сон наяву!
Ещё томят земные расстоянья, Ещё болит рука, Но все ясней, уверенней сознанье, Что ты близка.
1916
* * *
Не верю в красоту земную И здешней правды не хочу. И ту, которую целую, простому счастью не учу.
По нежной плоти человечьей Мой нож проводит алый жгут: Пусть мной целованные плечи Опять крылами прорастут!
1922
* * *
Обо всем в одних стихах не скажешь. Жизнь идет волшебным, тайным чередом, Точно длинный шарф кому-то вяжешь, Точно ждешь кого-то, не грустя о нем.
Нижутся задумчивые петли, На крючок посмотришь - все желтеет кость, И не знаешь, он придет ли, нет ли, И какой он будет, долгожданный гость.
Утром ли он постучит в окошко, Иль стопой неслышной подойдет из тьмы И с улыбкой, страшною немножко, Все распустит разом, что связали мы.
1915
ОСЕННИЕ СУМЕРКИ
На город упали туманы Холодною белой фатой... Возникли немые обманы Далекой, чужой чередой...
Как улиц ущелья глубоки! Как сдвинулись стены тесней! Во мгле - потускневшие строки Бегущих за дымкой огней.
