Пиндар - Хоровая лирика

Мать моя, труд для тебя, для Фив златощитных
Всем я трудам предпочту, и Делос [2] крутой
Пусть на меня не гневится, хоть должен был песню
Раньше сложить я ему.
Что сердцам благородным дороже, чем мать и отец?
Ради них отступи, Аполлонова сень!
Песни окончу обе я по воле богов.

И длиннокудрого Феба прославлю я в пляске
Между приморских селян, где Кеос [3] вода
Вкруг обтекает и будет воспет перешеек
Истм, огражденный волной.
Шесть венков подарил он на играх Кадмейской стране [4],
Дар прекрасно-победный, для родины честь.
Сын [5] был Алкменой здесь рожден; был тверже, чем сталь.

В страхе пред ним
у псов Герионовых [6] лютых
Шерсть вздымалась.
Ныне хвалу Геродоту
с его колесницей
четвероконной сложу.
Он не доверил узды своей
чужой руке — и за то
Я вплету ему похвалу
с Иолаем и Кастором [7]
в гимн хвалебный.
Этих двух героев нам
Лакедемон и Фивы родили,
Возниц сильнейших.

В играх они достигали наград наивысших,
Блеском треножников дом украшен их был,
Многими чашами, кубками чистого злата.
Много победных венков
В дар стяжали. Повсюду сиял их доблести свет,
Где в ристаньях тела обнажали мужи,
Иль где гоплиты в бег, щитами бряцающий [8], шли.

Где заостренные копья руками метали,
Или где несся далеко каменный диск.
В играх не знали пятиединенья, за каждый
Бой был особый венец [9].
Часто после, густою листвой свои кудри обвив,
Возле Дирки [10] потока являлись они
Иль отдыхали там, где воды струил Эврот [11].

О сын Ификла [12]!
Ты по рождению
Родной стране Спартанской.
О, Тиндарид [13]! Обитаешь
Ты в Терапне [14] святой
Меж мужами ахейской страны.
Вам мой привет! А теперь сложу
Искусно песнь я тебе,
Посейдон! Потом вспомяну
Я про Истм святой,
Про обрыв Онхеста [15]
Вспомню жребий я
Богатого честью
Отца Геродота, Асоподора.

Некогда он возвратился к равнине родимой,
Он из разнузданных волн и из бедствий кровавых
Принят был ею тогда.
Ныне же прежней счастливой судьбы благосклонный поток
К нам его возвращает. Но, раз потерпев,
Будет хранить отныне он осторожность в душе.

Если весь пыл и стремленья направит на доблесть
Он, не щадя для нее затрат и трудов,
Тем, кто увидит его и в почете, и в силе,
Следует зависть забыть.
Долг приятный и легкий для мудрых мужей — за труд
Слово доброе молвить о нем, и себе
С ним заодно воздвигнуть памятник славы навек.

Людям различным
Ровная плата за труд
Бывает сладкой.
Пастырь овец, землепашец,
Тот, кто птиц уловляет,
Тот, кого кормят моря,
Думают все об одном:
Как голод им утолить. Но для тех,
Кто на играх или в бою
Добивается славы, тому наградой
Высшей будет, если имя его
На устах сограждан
Своих и чуждых [16].

Мне подобает земли колебателя ныне,
Кронова сына [17] воспеть; сосед наш благой,
Он нам помощник в бегах колесничных и конских.
Амфитрион, сыновей [18]
Я твоих восхвалю и ущелье в Минийских скалах [19],
Славной рощи Деметры приют — Элевсин [20],
Место Эвбейских игр [21], изогнутый путь беговой.

Протесилай [22], я созданье могучих ахеян
Храм на Филаке — в мою хвалу заключу.
Все перечислить, что в играх Гермес-покровитель
Дал Геродота коням,
Песня ныне не может моя; ее краток размер.
Часто, впрочем, бывает — о чем умолчим,
Именно это нам принесет людей похвалу.

Пусть Геродот теперь
Вознесен будет ввысь
На дивных крыльях
Муз Пиерид сладкогласных!
Пусть с пифийских он игр,
С олимпийских Алфея брегов [23]
Честь принесет семивратным Фивам!
Пусть отборной листвой
Руку он себе обовьет!
Кто ж, тайком богатея,
Смеется над щедрым,
Тот, в Аид сойдя,
Не будет у всех на устах,
Но останется ввек бесславен.

О, златая лира! Общий удел Аполлона и Муз
В темных, словно фиалки, кудрях.
Ты основа песни и радости ты почин!
Знакам, данным тобой, послушны певцы,
Только лишь ты запевам, ведущим хор,
Дашь начало звонкою дрожью своей.
Язык молний, блеск боевой угашаешь ты,
Вечного пламени вспышку; и дремлет
Зевса орел на его жезле [25],
Низко к земле опустив
Быстрые крылья,

Птиц владыка. Ты [26] ему на главу его с клювом кривым
Тучу темную сна излила.
Взор замкнула сладким ключом — и в глубоком сне
Тихо влажную спину вздымает он,
Песне твоей покорен. И сам Apec,
Мощный воин, песнею сердце свое
Тешит, вдруг покинув щетинистых копий строй.
Чарами души богов покоряет
Песни стрела из искусных рук
Сына Латоны [27] и Муз
С пышною грудью.

Те же, кого не полюбит Зевс,
Трепещут, заслушав зов
Муз Пиерид, что летит над землей
И над бездной никем не смиренных морен.
Тот всех больше, кто в Тартар страшный низвергнут,
противник богов,
Сам стоголовый Тифон [28]. Пещера в горах
Встарь, в Киликийских [29], его воспитала, носившая много
имен,
Ныне же Кумские [30] скалы, омытые морем,
И сицилийской земли пределы
Тяжко гнетут косматую грудь [31].
В небо возносится столп,
Снежно-бурная Этна, весь год
Ледников кормилица ярких.

Там из самых недр ее неприступного пламени ключ
Бьет священной струей. И текут
Днем потоки рек, испуская огнистый дым,
Ночью ж блеском багровым пышет огонь;
Целые скалы вниз он, вращая, мчит
С грозным шумом в бездну пучины морской.
Страшный ток Гефеста [32] чудовищный этот зверь [33]
Ввысь посылает. И дивное диво
Это для всех, кто увидит сам;
Диво для всех, кто о том
Слышит рассказы.

Тому, кто в Этне связан лежит, с темнолистовых вершин
Вплоть до самой подошвы горы,
Острый край утесов согбенную спину рвет.
Если мог бы угодным стать я тебе,
Зевс! Посещаешь эту вершину ты,
Этих стран богатых чело. И теперь
Град соседний именем этой горы нарек
Славный строитель его. Это имя
Крикнул глашатай пифийских игр,
Где победил Гиерон
В конском ристанье [34].

Если собралися люди плыть
В далекий по морю путь,
Будет на радость великую им,
Если дует им ветер попутный. Тогда
Будет плаванью их, наверно, дарован удачный конец.
Так же и этой победой ныне дана
Верная впредь нам надежда, что будет наш город отныне
богат
Славой коней и венков и на звонких пирушках
Будет его восхваляться имя.
Феб, ты Ликийский, ты Делоса царь [35].
Любишь Кастальский ты ключ
Близ Парнаса [36]. Даруй в этот край
Ты мужей отважных и сильных!

Доблесть всех людей — от воли одной лишь богов. Лишь
от них
Мудры мы, и они ж нам дают
Мощь и силу рук и искусство речей. Теперь
Я хочу одного лишь мужа [37] воспеть.
Крепко надеюсь я, что, не дрогнув, в цель
Мощным взмахом дрот меднощекий метну.
Пусть летит он дальше, чем стрелы моих врагов [38].
Этому мужу грядущее время
Счастье пускай принесет и даст
Много богатств, а скорбь
Пусть он забудет!

Вспомнит пусть он, сколько тяжких походов и битв
перенес
Он душой непреклонной [39]. За то
Высшей чести волей богов удостоен был
Он, и чести такой никто не имел
Между мужей Эллады. В удел ему
Дан богатства пышный венец. Но на бой
Ныне сам пойдя, повторил Филоктетов рок [40].
Стал перед ним, как пред другом, сгибаться
Тот, кто был горд. Говорит молва,
Будто герои, богам
Равные силой.

С Лемноса сына Поанта [41] встарь
С собой привезли; он был
Раной терзаем, но славный стрелок.
И Данайцев трудам положил он конец,
Град Приамов разрушив. Телом был слаб, но был избран
судьбой.
Пусть с Гиероном в грядущем будет всегда
Бог-совершитель. И пусть наиспошлет ему случай благой,
чтобы всех
Мог он желаний достигнуть. В дому Дейномена [42],
Муза, воспой мне коней четверку
Славных. Ведь там не будет чужда
Радость отцовских [43] побед.
Ну, начни же! Мы Этны царю
Сочиним приветствия песню.

Этот град для сына, вместе с свободой, созданьем богов
Сам отец, Гиерон, заложил.
Он заветы Гилла хранит. Ведь Памфила [44] род,
Также род Гераклидов [45] тех, что живут
Возле вершин Тайгетских [46], хотят всегда
Свой закон дорийский хранить, как велел
Им Эгимий [47]. Род их блаженный Амиклы [48] взял,
Некогда, с Пинда [49] сойдя [50]. Белоконным
Тиндара детям [51], бойцам копьем,
Стал этот род с той поры
Славным соседом.

Зевс-вершитель! Людям всем, что живут близ Аменской
струи [52],
Счастье вместе с владыками их
Дай в удел, чтоб всюду людей правдивая речь
Их хвалила. Всегда с подмогой твоей
Верно ведущий сына своей рукой,
Муж-властитель пусть направляет народ
Свой к согласию, к миру, почетом венчав его.
Дай, чтоб в домах оставался Пуниец [53],
Смолк чтоб Тирренов [54] военный клич!
Вспомнят пусть Кумский морской
Бой многостопный [55],

Что претерпели они в тот день,
Когда Сиракузян вождь
Их расцветавшую юность поверг
С кораблей быстроходных в пучину морей.
Спас Элладу от тяжких рабства оков. Я хотел бы теперь
Дружбу афинян стяжать, воспев Саламин [56],
Спарте же песню сложу я про бой Киферонский [57], где пал
перед ней
Строй криволуких лидийских стрелков [58]. Огласится
Пусть полноводной Гимеры берег [59]
Новой победы хвалой
В честь Дейномена [60] храбрых сынов.
Эта песнь — им награда за то,
Что врагов бежали дружины.

Если песнь свою размерить разумно и в краткую речь
Вложить многим деяньям хвалу,
Меньше будет трогать тебя пересуд людской.
Слух пресытиться может. Быстрых надежд
Пыл погаснет. Часто гнетет тайком
Душу граждан весть о заслугах чужих.
Все же лучше зависть, чем жалость, терпеть.
Стремись
К благу всегда. И народ свой кормилом
Правь справедливым. И свой язык
Ты на правдивой, без лжи,
Куй наковальне.

Если даже чуть оступишься ты, то за много тебе
Это будет всегда зачтено.
Ты для многих страж. И свидетелей много есть
Всем поступкам твоим, и добрым и злым.
Пылу благому верен навек пребудь.
Если ж хочешь доброй молве ты внимать,
Щедрым будь всегда. И рулем направляй корабль,
Ветром попутным свой парус наполнив.
Проискам тех, кто наживы ждет,
Друг, не вверяйся. Молва
Славы посмертной

Только одна лишь пройденный путь
Людей, что ушли давно,
Может певцам показать и раскрыть
Летописцам. О Крезовой [61] ласке жива
Весть поныне. О том, кто сердцем безжалостен был и людей
В медном быке сожигал, — то был Фаларис [62]
Слава дурная идет. Не звучит на формингах под крышей
домов
Имя его на пирах молодежи веселых.
В жизни удачу стяжать — награда
Первая. Дар второй — заслужить
Добрую речь о себе.
Тот, кто их и приял и достиг,
Получил венец наивысший [63].