Владимир Маяковский - Том 1. Стихотворения, поэмы, статьи 1912-1917
Обзор книги Владимир Маяковский - Том 1. Стихотворения, поэмы, статьи 1912-1917
Владимир Владимирович Маяковский
Полное собрание сочинений в семи томах
Том 1. Стихотворения, поэмы, статьи 1912-1917
В. Маяковский. Фото 1925 г.
Предисловие
Настоящее издание является полным собранием сочинений Владимира Владимировича Маяковского.
В десятитомное собрание сочинений, начатое в 1927 году и законченное после смерти поэта в 1933 году, не вошли многие его произведения. Первое полное собрание сочинений Маяковского в двенадцати томах (с дополнительным тринадцатым) было выпущено Гослитиздатом под общей редакцией Л. Брик в 1934–1938 годах. В 1939–1949 годы вышло в свет новое полное собрание сочинений в двенадцати томах под общей редакцией Н. Н. Асеева, Л. В. Маяковской, В. О. Перцова и М. И. Серебрянского.
Цель настоящего третьего по счету полного собрания сочинений — дать научно выверенный текст произведений Маяковского. В основу издания положено десятитомное прижизненное собрание (восемь томов были подготовлены к печати самим поэтом). В отношении остальных произведений принимается за основу последняя прижизненная публикация. Существенные исправления, вносимые в основной прижизненный текст, оговариваются в примечаниях (исправление опечаток не оговаривается).
В издание включается ряд произведений, не публиковавшихся в предшествующих собраниях сочинений.
Произведения, входящие в состав издания, располагаются по хронологически-жанровому принципу. При этом составители исходят из даты написания произведения или — если она не установлена — из даты первой публикации. Под каждым стихотворением в квадратных скобках указывается год; даты, принадлежащие самому поэту, приводятся без скобок.
Издание открывается автобиографией Маяковского «Я сам» — в соответствии с тем, как поэт открывал свое десятитомное собрание сочинений и другие сборники.
Издание рассчитано на 13 томов:
т. 1. — Стихотворения, трагедия, поэмы и статьи 1912–1917 годов (до Великой Октябрьской социалистической революции).
т. 2. — Стихотворения, поэма и пьесы 1917–1921 годов.
т. 3. — Окна РОСТА и Главполитпросвета 1919–1922 годов.
т. 4. — Стихотворения 1922 года, поэмы, агитлубки и очерки 1922–1923 годов.
т. 5. — Стихотворения 1923 года.
т. 6. — Стихотворения 1924 года — первой половины 1925 года, поэмы «Владимир Ильич Ленин», «Летающий пролетарий».
т. 7. — Стихотворения второй половины 1925 года — 1926 года и очерки об Америке.
т. 8. — Стихотворения 1927 года, поэма «Хорошо!» и очерки.
т. 9. — Стихотворения 1928 года.
т. 10. — Стихотворения 1929–1930 годов, вступление в поэму «Во весь голос»; стихи детям.
т. 11. — Пьесы 1926–1930 годов и киносценарии.
тт. 12 и 13. — Статьи, заметки, стенограммы выступлений, письма и другие материалы.
В особом разделе каждого тома публикуется свод вариантов и разночтений. Рукописные варианты даются в их последовательности; при этом слова, зачеркнутые автором и замененные другими, не отмечаются (замена одного слова другим видна из сопоставления вариантов). В остальных случаях зачеркнутые слова заключаются в квадратные скобки; в ломаные скобки ставятся окончания слов, недописанных поэтом. В случае, когда рукопись представляет особую сложность, вариантам предпосылается краткое введение, объясняющее форму подачи материала.
В примечаниях даются текстологические сведения: а) перечень рукописных и печатных источников текста в хронологической последовательности, б) указание на выбранный текст (если это не прижизненное собрание сочинений поэта) и на существенные исправления, внесенные в этот текст, в) дата написания произведения.
В примечаниях даются также краткие сведения историко-литературного характера.
Институт Мировой Литературы имени А. М. Горького Академии Наук СССР.
Я сам*
Я — поэт. Этим и интересен. Об этом и пишу. Об остальном — только если это отстоялось словом.
ПамятьБурлюк говорил: у Маяковского память, что дорога в Полтаве, — каждый галошу оставит. Но лица и даты не запоминаю. Помню только, что в 1100 году куда-то переселялись какие-то «доряне». Подробностей этого дела не помню, но, должно быть, дело серьезное. Запоминать же — «Сие написано 2 мая. Павловск. Фонтаны» — дело вовсе мелкое. Поэтому свободно плаваю по своей хронологии.
Главное*Родился 7 июля 1894 года (или 93 — мнения мамы и послужного списка отца расходятся. Во всяком случае не раньше). Родина — село Багдады, Кутаисская губерния, Грузия.
Состав семьи*Отец: Владимир Константинович (багдадский лесничий), умер в 1906 году.
Мама: Александра Алексеевна.
Сестры:
а) Люда.
б) Оля.
Других Маяковских, повидимому, не имеется.
1-е воспоминание*Понятия живописные. Место неизвестно. Зима. Отец выписал журнал «Родина». У «Родины» «юмористическое» приложение. О смешных говорят и ждут. Отец ходит и поет свое всегдашнее «алон занфан де ля по четыре». «Родина» пришла. Раскрываю и сразу (картинка) ору: «Как смешно! Дядя с тетей целуются». Смеялись. Позднее, когда пришло приложение и надо было действительно смеяться, выяснилось — раньше смеялись только надо мной. Так разошлись наши понятия о картинках и о юморе.
2-е воспоминаниеПонятия поэтические. Лето. Приезжает масса. Красивый длинный студент — Б. П. Глушковский. Рисует. Кожаная тетрадища. Блестящая бумага. На бумаге длинный человек без штанов (а может, в обтяжку) перед зеркалом. Человека зовут «Евгенионегиным». И Боря был длинный, и нарисованный был длинный. Ясно. Борю я и считал этим самым «Евгенионегиным». Мнение держалось года три.
3-е воспоминаниеПрактические понятия. Ночь. За стеной бесконечный шепот папы и мамы. О рояли. Всю ночь не спал. Свербила одна и та же фраза. Утром бросился бежать бегом: «Папа, что такое рассрочка платежа?» Объяснение очень понравилось.
Дурные привычки*Лето. Потрясающие количества гостей. Накапливаются именины. Отец хвастается моей памятью. Ко всем именинам меня заставляют заучивать стихи. Помню — специально для папиных именин:
Как-то раз перед толпою
Соплеменных гор…*
«Соплеменные» и «скалы́» меня раздражали. Кто они такие, я не знал, а в жизни они не желали мне попадаться. Позднее я узнал, что это поэтичность, и стал тихо ее ненавидеть.
Корни романтизмаПервый дом, воспоминаемый отчетливо. Два этажа. Верхний — наш. Нижний — винный заводик. Раз в году — арбы винограда. Давили. Я ел. Они пили. Все это территория стариннейшей грузинской крепости под Багдадами. Крепость очетыреугольнивается крепостным валом. В углах валов — накаты для пушек. В валах бойницы. За валами рвы. За рвами леса и шакалы. Над лесами горы. Подрос. Бегал на самую высокую. Снижаются горы к северу. На севере разрыв. Мечталось — это Россия. Тянуло туда невероятнейше.
НеобычайноеЛет семь. Отец стал брать меня в верховые объезды лесничества. Перевал. Ночь. Обстигло туманом. Даже отца не видно. Тропка узейшая. Отец, очевидно, отдернул рукавом ветку шиповника. Ветка с размаху шипами в мои щеки. Чуть повизгивая, вытаскиваю колючки. Сразу пропали и туман и боль. В расступившемся тумане под ногами — ярче неба. Это электричество. Клепочный завод князя Накашидзе. После электричества совершенно бросил интересоваться природой. Неусовершенствованная вещь.
УчениеУчила мама и всякоюродные сестры. Арифметика казалась неправдоподобной. Приходится рассчитывать яблоки и груши, раздаваемые мальчикам. Мне ж всегда давали, и я всегда давал без счета. На Кавказе фруктов сколько угодно. Читать выучился с удовольствием.
Первая книга*Какая-то «Птичница Агафья»*. Если б мне в то время попалось несколько таких книг — бросил бы читать совсем. К счастью, вторая — «Дон-Кихот». Вот это книга! Сделал деревянный меч и латы, разил окружающее.
Экзамен*Переехали. Из Багдад в Кутаис. Экзамен в гимназию. Выдержал. Спросили про якорь (на моем рукаве) — знал хорошо. Но священник спросил — что такое «око». Я ответил: «Три фунта» (так по-грузински). Мне объяснили любезные экзаминаторы, что «око» — это «глаз» по-древнему, церковнославянскому. Из-за этого чуть не провалился. Поэтому возненавидел сразу — все древнее, все церковное и все славянское. Возможно, что отсюда пошли и мой футуризм, и мой атеизм, и мой интернационализм.
Гимназия*Приготовительный, 1-й и 2-й. Иду первым. Весь в пятерках. Читаю Жюля Верна. Вообще фантастическое. Какой-то бородач стал во мне обнаруживать способности художника*. Учит даром.
Японская войнаУвеличилось количество газет и журналов дома. «Русские ведомости», «Русское слово», «Русское богатство» и прочее. Читаю все. Безотчетно взвинчен. Восхищают открытки крейсеров. Увеличиваю и перерисовываю. Появилось слово «прокламация». Прокламации вешали грузины. Грузинов вешали казаки. Мои товарищи грузины. Я стал ненавидеть казаков.
