Антология - Русские песни и романсы

Ты нас вызывал к неравному бою,
Бессердечный монарх и палач.
Над поверженной в горе страною
Материнский разносится плач…

    Мы шли за свободу, за труд, за народ.
    Наш клич — справедливость и знанье!
    Себя обрекли на скитанья.
    Вперёд, вперёд, вперёд!

Был нам дорог храм юной науки,
Но свобода дороже была.
Против рабства мы подняли руки,
Против ига насилья и зла…

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Долетели ужасные вести,
Что расстрелян товарищ-солдат…
Другу, матери, брату, невесте
Прямо в сердце пустили заряд.

    Мы шли за схвободу, за труд, за народ… и т. д.

Кто смирится с насилием казни,
Равнодушно снесёт этот срам?
Только тот, кто исполнен боязни,
Кто позорно изменит борцам…

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Пусть нас ждут офицерские плети,
Казематы казарм и сухарь,
Но зато будут знать наши дети,
Как отцы их боролися встарь.

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Пусть нас ждут пересыльного замка
Кандалы, ненавистный конвой,
Роковая казенная лямка,
Крест на шапке и штык за спиной…

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Не двоих, не троих расстреляют,
По этапам заставят идти…
Мы не знаем, что нас ожидает,
Как последнее скажем «прости!».

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Чтоб рассеять свободы заразу,
Царь всю Русь расстрелял бы давно,
Но стреляет он робко, не сразу,
Но всю Русь расстрелять мудрено.

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Русь, откликнись на зов молодёжи!
Как могли мы дышать до сих пор?!
Неужели на службу царизму
Нас заставят идти?.. О, позор!

    Мы шли за свободу, за труд, за народ… и т. д.

Наш позор не на долгие годы,
Станьте, смелые, честные, в ряд!
Со штыками под знамя свободы
Выйдет каждый студент, как солдат…

    Мы шли за свободу, за труд, за народ.
    Наш клич — справедливость и знанье!
    Себя обрекли на скитанья.
    Вперёд, вперёд, вперёд!

Лес рубят — молодой, нежно-зелёный лес…
А сосны старые понурились угрюмо
И полны тягостной неразрешимой думы…
Безмолвные, глядят в немую даль небес…
Лес рубят… Потому ль, что рано он шумел?
Что на заре будил уснувшую природу?
Что молодой листвой он слишком смело пел
Про солнце, счастье и свободу?
Лес рубят… Но земля укроет семена;
Пройдут года, и мощной жизни силой
Поднимется берёз зелёная стена —
И снова зашумит над братскою могилой!..

«Каменщик, каменщик, в фартуке белом,
Что ты там строишь? Кому?»
— «Эй, не мешай нам, мы заняты делом.
Строим мы, строим тюрьму».

— «Каменщик, каменщик с верной лопатой,
Кто же в ней будет рыдать?»
— «Верно, не ты и не твой брат, богатый,
Незачем вам воровать».

— «Каменщик, каменщик, долгие ночи
Кто ж проведет в ней без сна?»
— «Может быть, сын мой, такой же рабочий.
Тем наша доля полна».

— «Каменщик, каменщик, вспомнит, пожалуй,
Тех он, кто нес кирпичи!»
— «Эй, берегись, под лесами не балуй…
Знаем всё сами, молчи!»

Доля мастерового Истерзанный, измученный
Работой трудовой,
Идёт, как тень загробная,
Наш брат мастеровой.
С утра до тёмной ноченьки
Стоит за верстаком,
В руках пила пудовая
С тяжёлым молотком.
Он бьёт тяжёлым молотом —
Копит купцу казну,
А сам страдает голодом,
Порой несёт нужду.
Купец к нему ласкается,
Коль нужен он к труду,
А нет, так издевается
И гнёт его в дугу.
И в зимушку холодную
Даёт ему расчёт;
Без гроша выйдет труженик,
Хоть плачет, но идёт.
Головушка закружится
От этой кутерьмы:
Все деточки голодные,
Чахотка у жены.
Придёт, в постелю бросится
И плачет как дитя,
И жить-то, братцы, хочется,
И жизнь-то нелегка!

Мы «Марсельезы» гимн старинный
На новый лад теперь споём,
И пусть трепещут властелины
Перед проснувшимся врагом!
Пусть песни мощной и свободной
Их поразит, как грозный бич,
Могучий зов, победный клич,
Великий клич международный:
    Пролетарии всех стран,
    Соединяйтесь в дружный стан!
    На бой, на бой,
    На смертный бой
    Вставай, народ-титан!

Веками длится бой упорный…
Не раз мятежною рукой
Народ платил за гнёт позорный
И разрушал за строем строй…
Но никогда призыв свободный
Такою мощью не дышал,
Такой угрозой не звучал,
Как этот клич международный:
    Пролетарии всех стран… и т. д.

Силён наш враг — буржуазия!
Но вслед за ней на Страшный суд,
Как неизбежная стихия,
Её могильщики идут.
Она сама рукой беспечной
Куёт тот меч, которым мы,
Низвергнув власть позорной тьмы,
Проложим путь к свободе вечной…
    Пролетарии всех стран… и т. д.

Не устрашит нас бой суровый…
Нарушив ваш кровавый пир,
Мы потеряем лишь оковы,
Но завоюем целый мир!
Дрожите ж, жалкие тираны!
Уже подхвачен этот зов:
Под красным знаменем борцов
Уж подымаются все страны!..
    Пролетарии всех стран… и т. д.

В стране, подавленной бесправьем, —
Вам слышно ль? — близок ураган:
То в смертный бой с самодержавьем
Вступает русский великан.
Перед зарею пробужденья
Уже бледнеет ваша тень…
Вперёд, на бой! Пред нами день —
Великий день освобожденья…
    Пролетарии всех стран,
    Соединяйтесь в дружный стан!
    На бой, на бой,
    На смертный бой
    Вставай, народ-титан!

На десятой версте от столицы
Невысокий насыпан курган…
Его любят зловещие птицы
И целует болотный туман…
В январе эти птицы видали,
Как солдаты на поле пришли,
Как всю ночь торопливо копали
Полумерзлые комья земли;
Как носилки, одну за другою,
С мертвецами носили сюда,
Как от брошенных тел под землею
Расступалась со свистом вода.
Как холодное тело толкали
Торопливо в рогожный мешок,
Как в мешке мертвеца уминали,
Как сгибали колена у ног…
И видали зловещие птицы
(Не могли этой ночью заснуть),
Как бледнели солдатские лица,
Как вздыхала солдатская грудь…

На десятой версте от столицы
Невысокий насыпан курган…
Его любят зловещие птицы
И болотный целует туман…
Под глубоким, пушистым налетом
Ослепительно белых снегов
Мертвецы приютилися — счётом
Девяносто рогожных мешков…
Нераздельною, братской семьею
Почиют они в недрах земли:
Кто с пробитой насквозь головою,
Кто с свинцового пулей в груди…
И зловещие видели птицы,
Как в глубокий вечерний туман
Запыленные, грязные лица
Приходили на этот курган…
Как печально и долго стояли
И пред тем, как с холма уходить.
Всё угрозы кому-то шептали
И давали обет отомстить!..

На десятой версте от столицы
Невысокий насыпан курган…
Его любят зловещие птицы
И болотный целует туман…
В мае птицы зловещие эти
У кургана видали народ,
И мельканье противное плети,
И пронзительный пули полёт;
Как, измучившись тяжкой борьбою
И неравной, толпа подалась,
Как кровавое знамя родное.
Казаком было втоптано в грязь…
Но зловещие птицы узреют —
И близка уже эта пора! —
Как кровавое знамя завеет
Над вершиной родного холма!..