Татьяна Снежина - Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания

Когда судьбы замкнулся круг,
Когда не вторит эха звук,
И не нужна рука руке,
И умерла вода в реке;

Когда твой дом тебя изгнал,
Когда все то, что ты искал,
Вдруг оказалось миражом,
И в самый раз взмахнуть ножом,

Собраться с силой и бежать
Так, чтоб никто не мог догнать!
Побитою собакой прочь,
От тени в свет, от зноя в ночь.

Прозрев, ослепнуть в тот же миг,
Оглохнуть, издавая крик.
Утратить все, но не терять
Лишь только веру, и бежать…

Здесь был когда-то дивный сад,
И за чугунною оградой
Машинный не вздымался чад,
И небо не дышало смрадом.

Тут было чисто и светло,
Ласкало солнце птиц и травы,
Пока в наш век не занесло
«Брильянт в серебряной оправе».

Погнули люди серебро,
Алмаз ломают, делят, точат.
А там, глядишь, не за горой
Все то, что черти нам пророчат.

Но в чем же сад был виноват?
Невинный, вечно бессловесен!
И вот поруган чудный сад,
Затихли звуки птичьих песен.

В беседке с рухнувшею крышей
Гуляет ветер с вороньем,
И далеко гимн черный слышен,
Гимн веку, окрещенному враньем.

Но иногда сквозь сумрак ночи
Я прихожу в умерший сад
И вижу — бродит призрак — зодчий,
Скорбящей тенью — сада брат.

Здесь был когда-то добрый сад.
Он очищал сердца и души,
Пока взошедший полуад
Нам не закрыл глаза и уши.

И мы с ослепшими глазами,
Руками шаря наугад,
Ступаем грязными ногами
На покаянье в бывший сад…

Вслед за лучом последним солнца,
За летним дуновеньем ветерка,
От холода, свистящего в оконцах,
Улетают птицы в косяках.

Бог с ними! Пусть летят за летом,
Пусть догоняют летнее тепло.
Я грусть свою пошлю за ними следом —
Пусть улетит, забившись под крыло.

Ах, осень! К радостям скупая,
Кленовым листиком прильнувшая к стеклу.
Тебя все называют «золотая»,
А я тебя «блаженной» нареку.

Ты ностальгии верная подруга,
С тобою рядом бродит грусть моя.
О, сумасшедшая! Как схожи мы друг с другом!
Грусть, ностальгия, осень, дождь и я…

И сердце мокнет в лужице печали,
О прошлом ностальгия рвет струну.
На крыльях птицы грусть мою умчали,
Покинули холодную страну.

А осень — музыкант со скрипкой старой,
Остановившись под моим окном,
Взмахнет смычком и по струне ударит,
И грусть, и музыку вернет в мой дом.

О, осень! Как схожи мы друг с другом,
Грусть, дождь, ностальгия, ты и я…

От Севильи до Гренады
В тихом сумраке ночей
Тихо льется серенада.
Слышен голос, только чей?

Эй-эй-эй, милый рыцарь из мечты,
Мы давно с тобой на ты.
Каждой ночью под балкон
Ты приходишь, словно сон.

С белой розою в руке
И на белом скакуне,
Синим взглядом ворожишь,
Песней голову кружишь.

А как только темень сгинет
Синий взгляд меня покинет,
Легким облаком умчится
В синем небе белой птицей.

На площади дворцовой
Весь город собран был.
Судили Казанову
За то, что влюбчив был.

И палач кровавый
Секиру поднимал.
И трижды Казанова
Невредим вставал.

По городу большому
Легенда пронеслась,
Что парня Казанову
«Нечистая» спасла.

Царскою элитой
Был издан вновь Указ:
«Спалить дом с Казановой
Народу напоказ».

Вспыхнул костер огромный,
И рухнул старый дом.
Но вышел Казанова
Ничуть не обожжен.

Ветерок прохладный
Гуляет в волосах,
Пламень беспощадный
Горит в его глазах.

И, не тая обиды,
Покинул город он.
И знал, что не погибнет,
Покуда он влюблен.

И гордый Казанова
Ушел куда-то вдаль.
С тех пор на город злобный
Обрушилась печаль.

Была Любовь забыта
В том городе большом.
Она прислала сына,
Но был не понят он.

Погиб тот город славный,
Не повидав зари.
Он погребен под лавой
Разгневанной Любви.

Белым-бело,
И снег летит,
Подобно белой пыли.
Весь день мело.
Мне по пути
С метелью снежной было.

Вертелись рифмы
Невпопад,
Кружились южным вальсом
По снежным рифмам,
Наугад,
Тихонечко, на пальцах.

То затихали,
Вмиг застыв,
И ласково манили,
То рассыпались,
В небо взмыв,
Рабами зимней были.

Они дразнили
Блеском слов
И западали в душу,
Они лепили
Стих снегов,
Рисуя белой тушью…

Белым-бело,
И снег летит,
Подобно белой пыли.
Весь день мело.
Мне по пути
С метелью снежной было.

Зачем от меня ты уходишь?
Что «там» в стороне ты находишь?
Что ты потерял вдалеке от меня?
Ведь в поисках «там» ты теряешь меня!

Узкая дорога,
Камнями мощенная
И осторожный стук
Каблучков моих.

До свидания, Москва,
Скоро я уеду.
Прибыл поезд на вокзал,
И в руках билеты.

За каких-то десять лет
Как же ты изучена.
И «друзьями», коих нет,
До крови измучена.

Из последних сил старалась
Из руин подняться.
Чуть поднявшись, вновь срывалась,
Чтобы унижаться.

Я жила твоей судьбою,
Облачась в терпенье.
Были схожи мы с тобою,
Находясь в забвенье.

Десять лет мы вместе были,
Пробил час — мы врозь.
Колокола ожили —
«Что-то не сбылось».

Узкая дорога,
Камнями мощенная,
А в душе тревога,
В грудь закрепощенная.

О, как же твой прыжок царил,
Над изумлением партера!
И легкий жест восторг творил,
Как взмах тростинкой дирижера.

И в вечном танце жизнь прошла,
В полете вдруг ослабли крылья.
И ты со сцены в зал сошла,
Кусая губы от бессилья…

Сюда я уже не вернусь,
Останется все как было —
Книги вразброс и грусть
В глаза попадет, как мыло…

Я слишком уже далеко,
Чтоб руку пожать на прощанье.
И мне непонятно легко
Расплавиться в этом молчанье.

Теперь не вернуть меня,
Не стоит тревожить былое,
Прошедшее день ото дня
Все дальше уходит со мною…

А жизнь уже входит в азарт,
И нужно успеть быстрее
Стрелки на час назад
Поставить на зимнее время…

Продлить на какой-то час
Холодные зимние сутки,
На целый огромнейший час,
И не уступить ни минутки!

Себя обманув, вздохнуть,
Взглянув на часы с облегченьем.
Но время, увы, обмануть
Совсем уж пустая затея…

Мы вязнем в сугробах забот
И тащим года за спиною,
И путь выбираем не тот
В сумерках ранних зимою…

И мне так отрадно уйти
В далекую тишь неземную,
С ума чтобы здесь не сойти,
За жизнью гоняясь, беснуя.

Я в путь не возьму ничего,
И лишь оглянусь на пороге,
Уйду от земного всего,
Чтоб ближе стать к Господу Богу…