Антология - Русские песни и романсы

Не пробуждай, не пробуждай
Моих безумств и исступлений,
И мимолетных сновидений
Не возвращай, не возвращай!

Не повторяй мне имя той,
Которой память — мука жизни,
Как на чужбине песнь отчизны
Изгнаннику земли родной.

Не воскрешай, не воскрешай
Меня забывшие напасти,
Дай отдохнуть тревогам страсти
И ран живых не раздражай.

Иль нет! Сорви покров долой!..
Мне легче горя своеволье,
Чем ложное холоднокровье,
Чем мой обманчивый покой.

Тебя забыть! — и ты сказала,
Что сердце может разлюбить.
Ты ль сердца моего не знала?
    Тебя забыть!

Тебя забыть! — но кто же будет
Мне в жизни радости дарить?
Нет, прежде бог меня забудет…
    Тебя ль забыть?

Тебя забыть и, свет могилой
Назвав, как бремя жизнь влачить,
Могу ль, могу ль, о друг мой милый!
    Тебя забыть?

Тебя забыть, искать свободы,
Но цепи я рожден носить,
И мне ль, восстав против природы,
    Тебя забыть?

Тебя забыть, пленясь другою,
И для другой хоть миг прожить:
Тому ль, кто дышит лишь тобою,
    Тебя забыть?

Тебя забыть! Нет, адска злоба
Одна могла ту мысль внушить.
Могу ль и за порогом гроба
    Тебя забыть?

Одинок месяц плыл, зыбляся в тумане,
Одинок воздыхал витязь на кургане.

Свежих трав не щипал конь его унылый.
«Конь мой, конь, верный конь, понесемся к милой!

Не к добру грудь моя тяжко воздыхает,
Не к добру сердце мне что-то предвещает;

Не к добру без еды ты стоишь унылый!
Конь мой, конь, верный конь, понесемся к милой!»

Конь вздрогнул, и сильней витязь возмутился,
В милый край, в страшный край как стрела пустился.

Ночь прошла, всё светло: виден храм с дубровой,
Конь заржал, конь взвился над могилой новой.

Прекрасный день, счастливый день;
    И солнце, и любовь!
С нагих полей сбежала тень —
    Светлеет сердце вновь.
Проснитесь, рощи и поля;
    Пусть жизнью всё кипит:
Она моя, она моя! —
    Мне сердце говорит.
Что вьёшься, ласточка, к окну,
    Что, вольная, поёшь?
Иль ты щебечешь про весну
    И с ней любовь зовёшь?
Но не ко мне — и без тебя
    В певце любовь горит:
Она моя, она моя! —
    Мне сердце говорит.

Не говори: любовь пройдёт,
О том забыть твой друг желает;
В её он вечность уповает,
Ей в жертву счастье отдаёт.

Зачем гасить душе моей
Едва блеснувшие желанья?
Хоть миг позволь мне без роптанья
Предаться нежности твоей.

За что страдать?
Что мне в любви
Досталось от небес жестоких,
Без горьких слёз, без ран глубоких,
Без утомительной тоски?

Любви дни краткие даны,
Но мне не зреть её остылой;
Я с ней умру, как звук унылый
Внезапно порванной струны.

Протекших дней очарованья,
Мне вас душе не возвратить!
В любви узнав одни страданья,
Она утратила желанья
И вновь не просится любить.

К ней сны младые не забродят,
Опять с надеждой не мирят,
В странах волшебных с ней не ходят,
Весёлых песен не заводят
И сладких слов не говорят.

Её один удел печальный:
Года бесчувственно провесть
И в край, для горестных не дальней,
Под глас молитвы погребальной,
Одни молитвы перенесть.

Исполнились мои желанья,
Сбылись давнишние мечты:
Мои жестокие страданья,
Мою любовь узнала ты.

Напрасно я себя тревожил,
За страсть вполне я награждён:
Я вновь для счастья сердцем ожил,
Исчезла грусть, как смутный сон.

Так, окроплён росой отрадной,
В тот час, когда горит восток,
Вновь воскресает — ночью хладной
Полузавялый василёк.

Вечерний звон, вечерний звон!
    Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
    Где я любил, где отчий дом.
И как я, с ним навек простясь,
    Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
    Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
    Тогда весёлых, молодых!
И крепок их могильный сон;
    Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!
    Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесёт;
    Другой певец по ней пройдёт.
И уж не я, а будет он
    В раздумье петь вечерний звон!

Вчера я растворил темницу
Воздушной пленницы моей:
Я рощам возвратил певицу,
Я возвратил свободу ей.

Она исчезла, утопая
В сиянье голубого дня,
И так запела, улетая,
Как бы молилась за меня.

О чём, скажи, твое стенанье
И безутешная печаль?
Твой умер друг или изгнанье
Его умчало в синю даль?

Когда б он был в стране далёкой,
Я друга бы назад ждала,
И в скорбях жизни одинокой
Надежда бы ещё цвела.

Когда б он был в могиле хладной,
Мои бы плакали глаза,
А слёзы в грусти безотрадной —
Небес вечерняя роса.

Но он преступник, он убийца,
О нём и плакать мне нельзя.
Ах, растворись, моя гробница,
Откройся, тихая земля!

О чём, о чём в тени ветвей
Поёшь ты ночью, соловей?
Что песнь твою к подруге милой
Живит огнём и полнит силой,
Колеблет грудь, волнует кровь?
Живущих всех душа: любовь.

Не сетуй, девица-краса!
Дождешься радостей часа.
Зачем в лице завяли розы?
Зачем из глаз лиются слезы?
К веселью душу приготовь, —
Его дарит тебе любовь.

Покуда дней златых весна,
Отрадой нам любовь одна.
Ловите, юноши, украдкой
Блаженный час, час неги сладкой;
Пробьёт… любите вновь и вновь;
Земного счастья верх: любовь.

Добры люди, вам спою я,
Как цыганы жизнь ведут;
Всем чужие, век кочуя,
Бедно бедные живут.

Но мы песнями богаты,
Песня — друг и счастье нам:
С нею радости, утраты
Дружно делим пополам.

Песня всё нам заменяет,
Песнями вся жизнь красна,
И при песнях пролетает
Вольной песенкой она.

Видал ли ты, как пляшет египтянка?
Как вихрь, она столбом взвивает прах,
Бежит, поёт, как дикая вакханка,
Её власы, как змеи, на плечах…

Как песня вольности, она прекрасна,
Как песнь любви — она души полна,
Как поцелуй горячий, сладострастна,
Как буйный хмель — неистова она.

Она летит, как полный звук цевницы,
Она дрожит, как звонкая струна.
И пышет взор, как жаркий луч денницы,
И дышит грудь, как бурная волна.