Уильям Шекспир - Кориолан
Свой сан по установленному чину,
Как все, чей ты преемник.
Кориолан
Роль такую
Играя, покраснею я, и лучше
Народу этого не видеть.
Брут
(Сицинию)
Слышишь?
Кориолан
Мне ль хвастаться перед толпою; «Дескать,
Я сделал то да се» — и не скрывать,
Но обнажать зажившие рубцы,
Как будто ради голосов ее
Я раны получал?..
Менений
Оставь упрямство. —
Трибуны, сообщить вам поручаем
Народу о решенье нашем.
(Кориолану.)
Славься
И счастлив будь, наш консул благородный!
Сенаторы
Кориолан, будь счастлив! Славься! Славься!
Трубы.
Все, кроме Сициния и Брута, уходят.
Брут
Вот как с народом поступить он хочет!
Сициний
Пора бы это всем понять! Он будет
Просить о том, что презирает, ибо
Просимое дает народ.
Брут
Идем
На рыночную площадь и народу,
Который ждет нас там, расскажем все.
Уходят.
СЦЕНА 3
Там же. Форум.
Входят семь-восемь горожан.
Первый горожанин
Да что там толковать: попроси он наших голосов, мы ему не откажем.
Второй горожанин
Ну, если захотим, то можем и отказать.
Третий горожанин
Это, конечно, наше право, но ведь этим правом мы воспользоваться-то не вправе: покажи он нам свои раны да расскажи про свои подвиги, так мы наши языки в эти раны всунем и за них говорить начнем. Да, уж если он нам про свои благородные дела расскажет, так нельзя же нам такое неблагородство проявить, чтоб ему в признательности отказать! Неблагодарность чудовищна; значит, неблагодарный народ — чудовище. А раз мы сами из народа, то и мы окажемся чудовищами.
Первый горожанин
Да нас и теперь из-за каждого пустяка готовы чудовищами объявить. Помните, когда мы из-за хлеба взбунтовались, он и сам не постыдился обозвать нас многоголовой чернью.
Третий горожанин
Многие нас так называли: и не за то, что головы у одних из нас черные, у других — русые, у третьих — каштановые, а у четвертых и вовсе плешивые, а за то, что умы у нас совсем уж разномастные. Честное слово, если б они разом выскочили из одного черепа, то и тогда разлетелись бы на все четыре стороны — на восток, запад, север, юг — и, продолжая двигаться по прямой, очутились бы все на одной окружности, да только в разных точках.
Второй горожанин
Вот ты как думаешь? А в какую сторону полетел бы, по-твоему, мой ум?
Третий горожанин
Ну, твой-то не так быстро из башки выберется: он в нее чересчур крепко заколочен; а если все-таки вырвется на свободу, то наверняка полетит на юг.
Второй горожанин
Это почему же именно на юг?
Третий горожанин
Да чтобы в тумане растаять: там три четверти его растворятся в гнилых испарениях, а четвертая для очистки совести вернется и поможет тебе жену подыскать.
Второй горожанин
Никак ты без своих шуточек не можешь. Да ладно, продолжай.
Третий горожанин
Так как же порешили? Отдадим ему голоса или нет? Впрочем, ничего они не изменят: большинство и так за него. А я скажу все-таки: будь он с народом помягче, не было бы человека достойнее.
Входит Кориолан в одежде смирения и Менений.
А вот и он сам идет в одежде смирения. Примечайте получше, как он себя с нами держать станет. Толпиться нам всем ни к чему: будем подходить к тому месту, где он стоит, по одному, по двое, по трое. Пусть каждого поодиночке попросит, чтобы каждому выпала честь собственный голос собственным языком отдать. Идите-ка за мной: я вам покажу, как мимо него проходить надо.
Все
Согласны, согласны.
Горожане уходят.
Менений
Нет, ты неправ: блюли обычай этот
Достойнейшие люди.
Кориолан
Что сказать мне?
«Мой друг…» Чума тебя возьми! Никак
На нужный лад язык я не настрою.
«Взгляни, вот раны, друг! Служа отчизне,
Я получил их в час, когда, как стадо,
Твои собратья с ревом удирали
От грохота своих же барабанов!»
Менений
О небо! Нет, не так. Проси их вспомнить
Твои заслуги.
Кориолан
Их? Мои заслуги?
К чертям! Пусть лучше обо мне забудут,
Как и о добродетели, которой
Жрецы их тщетно учат.
Менений
Ты упрямством
Испортишь все. Ну, я пойду. Прошу,
Будь с ними поприветливей.
Кориолан
Сначала
Пусть зубы вычистят себе и рожи
Умоют.
Входят двое горожан.
Вот подходят сразу двое.
Входит третий горожанин.
Вы, конечно, знаете, почему я здесь стою.
Третий горожанин
Знаем, знаем. А все-таки ответь, что же тебя сюда привело?
Кориолан
Мои собственные заслуги.
Второй горожанин
Твои собственные заслуги?
Кориолан
Да, но пришел-то я сюда не по собственной воле.
Третий горожанин
Как — не по собственной воле?
Кориолан
По собственной воле я никогда бы не стал у нищего милостыню клянчить.
Третий горожанин
Ты все-таки помни, что если мы тебе что-нибудь даем, то и от тебя кое-что надеемся получить.
Кориолан
Вот и хорошо. Тогда скажи напрямик: в какой цене у вас должность консула.
Первый горожанин
Цена ее — дружеская просьба.
Кориолан
Дружеская? Изволь. Отдай мне свой голос, приятель. А я тебе покажу свои раны, когда мы будем наедине.
(Второму горожанину.) И ты, приятель, дай мне свой голос. Что скажешь?
Второй горожанин
Он твой, доблестный воин.
Кориолан
Что ж, по рукам! Вот я и выпросил себе два достойных голоса. Благодарю за подаяние. Прощайте.
Третий горожанин
Как-то странно все это.
Второй горожанин
Если б снова пришлось… Ну, сделанного не воротишь.
Три горожанина уходят.
Входят два других горожанина.
Кориолан
Если вы настроены так, чтоб я был консулом, отдайте мне ваши голоса. Вы же видите: я одет, как полагается по обычаю.
Четвертый горожанин
Ты честно служил отечеству, но служба твоя не была честной.
Кориолан
Это что, загадка?
Четвертый горожанин
Для его врагов ты был бичом, а для его друзей — скорпионом: ты никогда не любил простого народа.
Кориолан
Значит, ты должен еще больше ценить меня за то, что я не якшался запросто с кем попало. Впрочем, я готов льстить моему названому братцу — народу, чтобы снискать его драгоценное уважение, раз он согласен его оказывать только на таком условии. Если мудрому народу милей согнутая спина, чем прямое сердце, что ж, я выучусь кланяться пониже и корчить сладкие рожи на манер тех, к кому он благоволит; словом, буду прислуживаться ко встречному и поперечному. Поэтому прошу вас: изберите меня консулом.
Пятый горожанин
Мы надеемся, что ты станешь нам другом, и охотно отдаем тебе голоса.
Четвертый горожанин
К тому же ты получил много ран, сражаясь за отечество.
Кориолан
Раз ты про них знаешь, я их показывать не буду. Я очень ценю ваши голоса и поэтому не смею их больше утруждать.
Оба горожанина
От всей души желаем: да пошлют тебе боги счастье!
Уходят.
Кориолан
О, как их голоса отрадны мне!
Нет, лучше голодать, издохнуть лучше,
Чем клянчить то, что заслужил по праву.
Зачем прошу я, стоя здесь в лохмотьях,
У Дика с Хобом голосов ненужных?7
Да потому, что так велит обычай!
Но повинуйся мы ему во всем,
Никто не стал бы пыль веков стирать
