Александр Мардань - Кошки-мышки (Женщины. Фрагмент)
ТАМАРА: Не пустят. Я не в сценарии.
ТАТЬЯНА: Тебя? Пустят! Без сценария. Уж поверь, внимания будет больше, чем остальным гостям.
Тамара молчит. Тушит окурок в пепельнице. Продолжает после долгой паузы.
ТАМАРА: Я есть хочу… В посольстве фуршет прямо сейчас, а в театре банкет часа через четыре, не раньше.
ТАТЬЯНА: Тома, давай я бутерброды сделаю.
ТАМАРА: Да ладно! Потерплю. Хотя… Тань, может, по пятьдесят, для храбрости?
ТАТЬЯНА: Конечно! (Достает еще один бокал, хочет налить вина.)
ТАМАРА: Нет, давай коньяк.
ТАТЬЯНА: Хорошо. (Достает коньяк, наливает.)
ТАМАРА: А в посольстве — селедка…
ТАТЬЯНА: Томочка, ну не будешь же ты после коньяка — селедку… Я своего писателя попрошу — он для тебя из Стокгольма банку пришлет!
ТАМАРА (поднимает бокал): Ну… Зачем пьем — понятно. А за что?
ТАТЬЯНА: За победу!
ТАМАРА: Чью?
ТАТЬЯНА: Разума над чувствами.
ТАМАРА: Красиво!
Чокаются и выпивают.
ТАТЬЯНА: Выпила?
ТАМАРА: Да.
ТАТЬЯНА: А на чем поедем?
ТАМАРА: Да ладно… Один глоток — ничего страшного.
ТАТЬЯНА: И за руль? Не надо. Я такси вызову.
ТАМАРА: Ерунда…
ТАТЬЯНА: А вдруг гаишники остановят?
ТАМАРА: И что? Ты считаешь, меня уже никто не узнает? Думаешь, оштрафуют?
ТАТЬЯНА: Конечно, узнают. И денег не возьмут. Но лучше на такси. (Берет телефон, набирает номер.)
ТАМАРА: Хорошо тебе… Ты всегда умела управлять эмоциями.
ТАТЬЯНА: Да. Как покойный Сережа говорил: мудрый- это умный в рассрочку. (В трубку) Алло! Я хочу заказать машину. В центр. Трегубова Тамара. Адрес? А, у Вас записан… Правильно, правильно. Через пять минут? Спасибо.
ТАМАРА: Тогда можно еще немного. (Наливает себе и Татьяне.)
ТАТЬЯНА: Тома, не увлекайся. Ты когда слишком храбрая, это добром не заканчивается.
ТАМАРА: Что ты имеешь в виду?
ТАТЬЯНА: Устанешь слушать.
Пауза.
ТАМАРА: Нет, Таня. Я все-таки не поеду. Такие решения на бегу не принимаются.
ТАТЬЯНА: Давай монетку бросим. Пусть решение примут за нас. Помнишь, как бросали, когда Сергей за нами ухаживал?
ТАМАРА: Не помню.
ТАТЬЯНА: Ну как же! Он позвонил, сказал, что взял билеты на «Юнону и Авось». В этот вечер родители из отпуска возвращались. Они ключи с собой не брали, надо было кому-то дома остаться, встретить. Мы с тобой монетку бросили. Выпало мне в театр иди.
ТАМАРА: Давай. Орел — в посольство. Решка — в театр.
Татьяна достает из сумочки кошелек, вынимает монетку, бросает ее.
ТАМАРА: Решка. Опять по-твоему. Везучая.
ТАТЬЯНА: Не то слово…
Тамара подходит к зеркалу, поправляет прическу, красит губы. Рассматривает себя.
ТАМАРА: Кажется, я поскромничала… Может, мне что-нибудь поярче надеть?
ТАТЬЯНА: По-моему, все отлично. Жемчужно-серый — элегантно, стильно…
ТАМАРА: Нет! Ты права — мы сегодня будем… этим… гвоздем вечера? (Нервно смеется.) Бомбой! Так что — выглядеть надо соответственно!
Тамара выходит из комнаты.
Татьяна замечает, что сигарета почти докурена. Она достает из пачки новую и прикуривает от первой, но сделав всего одну затяжку, вдруг тушит ее в пепельнице. Затем она достает из сумочки фотографию и письмо и медленно рвет их на кусочки, все мельче и мельче. Разорвав, открывает форточку и выбрасывает обрывки за окно, во двор.
В комнату входит Тамара — в другом платье, темно-красном, с блестящей отделкой.
ТАМАРА: Ну как?
ТАТЬЯНА: Бомба!
ТАМАРА: Правда? (Вертится перед зеркалом.)
Звонит телефон. Татьяна снимает трубку.
ТАТЬЯНА: Алло! Да, спасибо. (Кладет трубку.) Машина пришла.
ТАМАРА (как-то сникает): Таня, я все-таки не знаю…
ТАТЬЯНА: Тома!..
ТАМАРА: Ну, хорошо. Давай так: доедем до площади и посмотрим, на каком перекрестке будет зеленый свет. Если в сторону посольства — едем туда. Если к театру — пойдем на юбилей. Всё! Не возражай. Пошли.
ТАТЬЯНА (роется в сумочке, достает косметичку, открывает ее): Тома, ты спускайся в машину, я сейчас… Помаду забыла. (Ищет возле зеркала, снова в косметичке.) Иди, я догоню.
Тамара идет к выходу. Останавливается в дверях.
ТАМАРА: Выпусти Жоржика полетать. Только форточки проверь.
ТАТЬЯНА: Хорошо.
Тамара выходит.
Татьяна некоторое время стоит неподвижно. Потом подходит к картине, изображающей овечку. Смотрит на нее, при этом крутит шеей, растирает ее рукой. Затем идет к столу, достает пистолет, несколько раз щелкает предохранителем.
В этот момент из клетки раздается голос попугая:
— Таня любит Тому! Тома любит Таню!
Татьяна убирает пистолет в ящик стола.
Попугай снова кричит:
— Тома любит Таню!
Татьяна берет клетку, подходит к окну, открывает его и выбрасывает клетку. Закрывает окно. Затем, взяв сумочку, выходит из комнаты.
Неплотно закрытое окно распахивает ветер. Сквозняк сметает со стола оставленные листы бумаги. Кажется, что откуда-то сверху звучит голос Татьяны: «…Кто-то из нас должен был умереть. Почему я решилась на это? Наверно, надоело быть жертвой. Я ведь не знала, что палачи мучаются сильнее. Может, поэтому жертв больше. Если честно, до последнего момента не верила, что сделаю это. А когда решилась, целый день ощущала пустоту. Внутри и вокруг. Наверно, так превращаются в палачей»…
Постепенно гаснет свет. Голос Татьяны затихает.
Одесса, декабрь, 2008.
