Жан-Батист Мольер - Мизантроп

Он странный человек, совсем из ряда вон;
Но я ценю его, и нравится мне он.
Такая искренность - особенное свойство;
В ней благородное какое-то геройство.
Вот очень редкая черта для наших дней,
И я хотела бы встречаться чаще с ней.

А я чем более встречаюсь с ним, признаться,
Тем больше одному готов я изумляться:
С такой натурою, какой он одарен,
Как мог он полюбить, как мог увлечься он?
И тщетно разгадать стараюсь я причину,
Как в вашу именно влюбился он кузину!

Вот лишний вам пример: душ сходство и сродство
Для сердца, для любви не значит ничего.
Такой симпатии невольной зарожденье
Опровергает все подобные сужденья.

Но как вам кажется: любим он ей иль нет?

Ах, на такой вопрос мне трудно дать ответ.
Как знать, любим ли он! Любовь душой играет.
Я думаю, она сама не разбирает.
Мы любим иногда, не ведая о том,
А часто бред пустой любовью мы зовем.

Боюсь я, что наш друг с прелестною кузиной
Минуты счастия не будет знать единой!
О, если б чувствовать по-моему он мог,
Он скоро понял бы, где счастия залог:
Он сделал бы умней, оставив Селимену
И ваших добрых чувств к себе поднявши цену.

Я буду искренна. Я вам сказать должна
(В подобных случаях нам искренность нужна):
Я против чувств его ни капли не имею,
Ему сочувствую я всей душой своею;
Когда бы от меня зависел их союз,
Я б помогла сама скрепленью этих уз.
Но если бы он мог нуждаться в утешенье,
Нежданно потерпев надежд своих крушенье,
И если бы она другого избрала,
То, может быть, его утешить я б могла,
И то, что встретил он у ней отказ, нимало
Моей симпатии к нему б не помешало.

А я, сударыня, я сам ценю и чту
К Альцесту ваших чувств прекрасных теплоту;
Спросите у него - он скажет несомненно,
Что говорил ему о вас я откровенно.
Но если все-таки их свяжет Гименей,
Вы будете рукой располагать своей,
Тогда позвольте мне, с надеждою смиренной,
Пытаться заслужить тот дар неоцененный,
Который у него отвергнуть хватит сил;
О, если бы он мне дарован небом был!

Вы шутите, Филинт.

Сударыня, нимало;
Давно уж сердце вам открыть любовь желало;
От глубины души теперь я говорю;
Приблизить этот миг желанием горю.

Ах, разделите же со мною возмущенье:
При всей моей любви не нахожу прощенья!

Чем вы взволнованы, что с вами?

Что со мной?..
Я насмерть поражен изменою такой!
Стихии бешенство, небес громовых кара
Все легче было бы подобного удара.
Конец моей любви! Нет слов, как тяжело!

Сверитесь с силами. Но что ж произошло?

О небо!.. Неужли такого обаянья
С порочной низостью возможно сочетанье?

Но что же наконец?

Ах, гибель мне грозит;
Все, все покончено: я предан, я убит!
О, кто б поверить мог? Нет, легче мне могила.
Она мне неверна, она мне изменила!

Есть доказательства серьезные у вас?

Вы подозрительны бываете подчас,
И ваш ревнивый ум готов принять химеру
За...

Сударь, черт возьми! В советах знайте меру.
Улики для меня достаточно такой:
Письмо, что писано изменницы рукой!
К Оронту от нее письмо в моем кармане,
Оно открыло мне все о ее обмане.
Оронт! А я его как раз не брал в расчет;
Я думал, он-то уж ее не увлечет!

Но письмам не должны мы верить безусловно,
И, может быть, она совсем не так виновна.

Довольно, сударь мой, заботьтесь о себе
И предоставьте вы меня моей судьбе!

Но вы должны простить, должны свой гнев умерить.

Нет, этот труд могу я только вам доверить.
Я прибегаю к вам с надеждою одной,
Что вы поможете душе моей больной.
Вы за меня должны отметить неблагодарной,
Что платит за любовь изменою коварной,
Отметить за эту ложь, что так для вас чужда!

Мне отомстить за вас? Но как?

Сказав мне: да!
Приняв мою любовь и сердце безраздельно!
Вот чем изменнице я отомщу смертельно.
Я накажу ее: пусть мучится она,
Увидев, что душа другой любви полна,
Увидев нежность всю, заботу и почтенье,
Что я у ваших ног сложу в благоговенье.

Я вам сочувствую, поверьте, всей душой,
И сердце ваше - дар прекрасный и большой.
Но, право, может быть, не так опасна рана,
И мстить изменнице еще вам слишком рано,
От милых рук удар не ранит глубоко,
И забываем мы наш пылкий гнев легко.
Решенья любящих нередко очень хрупки:
Кто мил нам, в тех легко все извинить проступки;
Обида тает вмиг под взглядом дорогим,
И гнев влюбленного непрочен, точно дым.

Нет, нет, сударыня! Настаивать бесцельно,
Я разрываю с ней, я оскорблен смертельно.
Мое намеренье всех ваших слов сильней:
Я б презирал себя, когда б вернулся к ней.
Она!.. Я вне себя от гнева и волненья.
Я брошу ей в лицо всю тяжесть обвиненья;
Я сердце от нее навек освобожу
И с радостью его у ваших ног сложу!

Смогу ль умерить я свое негодованье!..

Уф!

Что же с вами вдруг? В каком вы состоянье?
Вздыхаете, мрачны, нахмурено чело.
Что вас в подобное унынье привело?

А то, что нет души испорченной и злобной,
Чтоб вашей низости была она подобной,
Что в ярости стихий, у демонов в аду
И там преступницы, вам равной, не найду!

Вот это нежности! Я слушаю! Прелестно!

А! Будет вам шутить, смеяться - неуместно:
Краснейте лучше вы, краснейте от стыда!
Недаром же я вам не верил никогда;
Вот доказательство в руках теперь имею,
Что предали меня вы хитростью своею.
Как подозрительность бранили вы мою!
Однако горе я предвидел по чутью.
Напрасно тщательно скрывали вы все это.
Я знал, мне только скорбь сулит моя планета.
Да! Но не думайте: не так я терпелив,
Чтоб оскорбление снести не отомстив!
Я знаю: разум наш здесь не играет роли,
Любовь рождается помимо нашей воли;
Насильно пробудить ни в ком не можем страсть,
Душа всегда вольна признать чью хочет власть.
И я б без жалобы ушел от вас подальше,
Когда б вы истину открыли мне без фальши,
Когда бы сразу вы отвергнули мой пыл,
И лишь судьбу винить я в этом должен был.
Но ложной клятвою не выпускать из плена...
О, этот уж обман, преступная измена!
Достойной кары нет для низости такой...
Не в силах я сдержать гнев справедливый мой:
Да, да, сударыня! Я вас предупреждаю,
Я вне себя сейчас - с собой не совладаю,
Я насмерть поражен ударом роковым,
Рассудок мой погиб, я не владею им.
Я в гневе ничего теперь не различаю
И за последствия уже не отвечаю.

Что значит это все - угрозы, крик и шум?
Иль окончательно вы потеряли ум?

Я потерял его в тот день, когда отравой
Проникнул в душу мне ваш взор, ваш взор лукавый,
И в ослепленье я поверил хоть на миг,
Что я, изменница, у вас любви достиг.