Ион Сапдару - Натюрморт с толстым племянником
У меня был только один сценарий. В моем фильме появлялась ты, Лили. Красивая и загадочная. Ты подходила ко мне и поднимала блузку как тогда, помнишь?… Здесь моя скудная фантазия и доктор швыряли на стол ручку. Опять? Что — опять? Ну хорошо, Помпилиу, этот сценарий ты рассказываешь мне в двадцатый раз. Но в чем дело? Если у меня только это в голове — что же делать? Ты на самом деле не хочешь сделать другой фильм? Нет, доктор! Сделай другой фильм, Помпилиу, я тебя прошу! Я бы хотел сделать фильм о том, как мне насрать на вашу кинотерапию. Какое идиотство! Думаете, я не врубился? Вы хотите нас развести. Исследуете нас как крыс, типа мы делаем фильм, дорогуша. И потом я обнаруживаю себя в твоей сраной диссертации «О терапии при помощи фильма. Новаторский метод». Фак ю!.. Пациент, пошел вон! И мне опять всандаливали дозу транквилизаторов прямо через джинсы. Я несколько раз просил выписать меня, потому что я полностью оправился от своего коматоза, я чувствовал уже себя ОК. А этот хренов Фрейд: ну нет, нужно еще полежать. Тогда я спокойно взял джинсы, в пятнах крови, и послал бандеролью в министерство Здравоохранения. Мама, какой скандал случился, Внада тебе расскажет. Его лишили должности, а я, наконец, вернулся домой…
А тот фильм, который на самом деле сон, я смотрю каждой ночью…(пауза) Ночь после операции на голову. Я слышу шаги в коридоре, открываю глаза…сердце так сильно бьется. Ты возникаешь с ликом Марии-Магдалены. Подходишь, садишься на краю койки, вытаскиваешь катетеры из носа, изо рта, берешь меня за руку, и мы выходим через ослепительно освещенную дверь. Оказываемся в странном помещении, все станы в зеркалах. Я вижу, что очень похудел. Вешу примерно 80 килограммов. Ты стоишь предо мной и снимаешь блузку. Твоя грудь светится….Я протягиваю руки и тут —: Пом-пи-лиу!!! Слышу голоса моих тетушек, которые голосят как матушки в церковном хоре: Пом-пи-ли-ууу!..
И просыпаюсь в ужасе… (пауза)
Я не пытаюсь разжалобить тебя, но мне хочется плакать. Серьезно, в последнее время, после того как я вернулся из дурдома, я начал плакать как баба. Плачу из-за любого пустяка, на каждом шагу. Вчера ночью я гулял по парку и увидел жуткую фигню. Мальчонка десяти лет, очень полный, бегал в сумерках, высунув язык. Его отец стоял с мобильником в конце аллеи и хронометрировал его.
— Давай, еще круг, Владук, ну давай, зайка!..
Он выводил его в парк только по ночам, он стыдился собственного сына…Я сел на скамейку и разрыдался…
Мои тетушки не стыдились меня. Они таскали меня с собой повсюду. Хвастали мной, заставляли читать стихи. Родственники смотрели на меня, устрашаясь моих щек, стерегли еду при виде меня, оберегали своих отпрысков, чтобы я их не покалечил. Мне было пофиг, потому что Мирелла, Чезония и Ванда были моими пламенными фанами. Их не смущало ничего. Я был их королем. Чтобы ни делал Кабан — Барабан, это вызывало только их аплодисменты. Мы были совершенным квартетом. Три скрипки и барабан. (смеется, потом некоторое время молчит)
…Меня мучит единственный вопрос, на который я хотел бы услышать твой ответ… Если бы я был не настолько толстым, ты бы полюбила меня? Об этом я хотел бы спросить тебя, но, что делать, теперь поздновато…Не смотри на меня так, я знаю, что ты смотришь с жалостью. Ебигоматьнехай, именно из-за жалости я это и делаю. Именно потому, что уже не могу выносить жалость. Проблема в том, что я не узнаю, приехала ли ты с Вандой или нет. Даже не знаю, чем еще сможет соблазнить тебя в этот раз Ванда. Или шантажировать. Когда она позвонила и сказала, что oнa в Вероне, я думал, сойду с ума. Как это ты в Вероне?! Я ищу тебя здесь два дня с полицией, по всем больницам, во всех моргах…Да, я в Вероне и привезу тебе Лили, дождись нас! Я взбесился тут же. Это стыдно, тетушка, это унизительно!..Ванда: старайся есть вовремя и не забывай выключить газ…
Прости, что мы влезли в твою жизнь как назойливые насекомые. Я представляю твое лицо, когда ты увидела Ванду. Как все это прошло? Что она тебе сказала? А твои коллеги что сказали? Я много дал бы, чтобы увидеть эту сцену.(имитируя Ванду) Лили, поехали домой, а то Помпилиу впал в маразм! (смеется) Нет, ты наверное хохотала, пока не уписалась!(после паузы)Какая ирония! Заниматься проституцией в городе Ромео и Джульетты! Круто! (пауза)Прости меня…
Тетушка Ванда ты на кухне или сморишь на меня? Если ты здесь, послушай-ка меня. Ты заслуживаешь полного восхищения! Как ты могла сделать это?! Умоляю, вот прямо сейчас, сию секунду, скажи Лили, что это была не моя идея. Я помолчу две минуты. Скажи Лили, что это не я послал тебя в Италию, да? Прошу тебя, это очень важно для меня.(мочит две минуты) Спасибо. Сейчас я должен немного прерваться, мне нужно в ванную.
Выключает видеокамеру и выходит в ванную. Входят Чезония и Мирелла и садятся на диван. Через некоторое время возвращается Помпилиу, видит их, но почти не удивляется. Он выходит из себя.
Помпилий: Бабах! Опять?
Чесония: Что ты задумал, племянник?
Мирела: Хочешь умереть, Помпилиу? Но почему?
Помпилий: О чем я попросил вас в последний раз?
Мирела: О чем?
Помпилий: Я попросил вас оставить меня в покое! Вам не послышалось! Ясно? Я ничего не хочу.
Чесония: Почему ты хочешь покончить собой?
Помпилий: Я не хочу об этом говорить!
Мирела: Мы тебе не позволим!
Помпилий: Ну и что вы сделаете? Наденете смирительную рубашку на меня как в психушке?
Мирела: Помпи, не ори, ты же знаешь, тебе от этого потом нехорошо.
Помпилий: Что вам от меня нужно? Что вы копаетесь в моей жизни как в собственном шкафу? Даже теперь, когда вы уже превратились в горшки и котелки, вы не хотите оставить меня нафиг в покое!
Чесония: Даже если мы стали горшками и кувшинами, мы остались твоими тетушками. Ты болезный, племянник….
Помпилий: Нет, я не болезный! Я немного стукнулся головой, мои мозги были некоторое время сотрясены, эти идиоты в больнице напихали в меня кучу лекарств, но теперь все — я ОК!
Мирела: Помпица…
Помпилий: Ничего не хочу слушать! Я не сумасшедший, ясно?! Я не считаю себя Наполеоном. Я не выращиваю кактусы в своей голове. Не ем экскременты, не вижу сквозь стены, не чирикаю не дереве…
Чесония: Не хочешь покончить с собой…
Помпилий: (после паузы, тяжело) Не хочу, это шутка….
Мирела: Тогда сотри эту видеозапись.
Чесония: Ты ел сегодня?
Помпилий: Я не желаю больше беседовать с вами! Я не хочу, чтобы вы больше приходили. Уже скоро год как вы терроризируете меня своими визитами.
Чесония: Мы скучаем по тебе, больше ничего.
Помпилий: Но это не нормально!
Мирела: А кто это сказал?
Помпилий: О господи, кто-кто! Наука, медицина, вот!
Чесония: Ты ненавидишь нас?
Помпилий: Не начинай, прошу!
Мирела: Ты нуждаешься в нашей любви, Помпилика…
Помпилий: Премного благодарен, и я вас очень любил, вы знаете, но сейчас, что вам сказать, это ненормально, вы же призраки, или эти — привидения или как это еще называется в народе…
Чесония: (с упреком) Вот так ты нас видишь — привидениями?
Помпилий: (отчаявшись) А кто вы?! Призрачные создании? Вы не понимаете, что пугаете меня? Ваше присутствие здесь указывает на то, что я все еще сумасшедший. Что у меня видения, что я вижу мертвецов. Хотите меня опять довести до дурдома?
Мирела: Но об этом никто не знает, любимый.
Помпилий: Знаю я, этого достаточно.(после паузы, махнув рукой). Ну ладно. Что вам нужно?
Чесония: Побыть с тобой. Чтобы ты порассказал о себе.
Мирела: Где Ванда? Когда мы были в прошлый раз, ты был озабочен ее исчезновением.
Помпилий: Я разыскал ее, скоро появится. Она уехала в Италию за Лили.
Мирела: Боже мой, а зачем?
Помпилий: Ну, чтобы привезти ее обратно, чтобы прошла моя меланхолия. Она считает, что так я приду в себя — с Лили. Вылезу из этого кизяка.
Мирела: (возмущенно) Нет, ну эта Ванда…
Чесония: Ладно, она знает, что делает…
Мирела: Я тебя прошу! Что она делает?! Никак не избавимся? ЕЙ ведь эта идея пришла, помнишь? Эта Лили свела нас в могилу.
Чесония: перед тем как забраться в могилу. Ты залезла в шкаф…
Мирела: Да, залезла, и что? А вы? Убежали и оставили его одного с этой испорченной…
Помпилий: Кстати, как тебе пришла эта мысль?
Мирела: А что такая великая идея? Я хотела тебя защитить.
