Джеймс Данливи - Одиночка
Смит. Не уходите.
Проводник (выкрик за сценой). Следующая станция Плезантвиль, кому пересаживаться, приготовились к выходу.
Томсон. Это ваша.
Смит. Пять минут еще.
Томсон. Смитик, я вас не понимаю. Чувствуете. О чем вы думаете.
Смит. О том, как сходят с рельсов. В пустынном месте, чтобы потом брести в снегах по кустам к заброшенной хижине среди полей.
Томсон. Где надо изо всех сил добывать огонь трением. Друг о дружку.
Смит. Да. (Констатируя научный факт.) У вас глаза даже больше, чем они мне запомнились. А ресницы длиннее.
Томсон. Хотите взять попутчицу. В путешествие. (Взгляд огромных голубых глаз поверх «стриптизов» на Смита.)
Смит. Вам дьявольски идет быть безработной.
Томсон. Какие вы интересные комплименты отпускаете. Этакий вы конькобежец, Смит, из тех, что по льду зигзаги чертят. Молниеносно и непредсказуемо. Мне в самом деле пора идти.
Смит. Можно будет вас увидеть.
Томсон. Конечно. Завтра.
Смит. Я, в смысле, в городе, когда вернемся. Посидели бы, поотрывали клешни у какого-нибудь омара.
Томсон (вставая). Отлично. Я вам пришлю мой новый адрес. Чтобы это большое тело оставалось стройным, я не могу легкомысленно отвергать приглашения на протеин. (Нацеливая пистолетик указательного пальца.) Смотрите, не провалитесь под лед с этой вашей милашкой. Спасибо за стриптиз. Смотрите, Смитик, отдыхайте вовсю, ради меня, ладно. Пока.
Смит. До свидания, мисс Томсон.
Томсон. А если Салли.
Смит. Ха-ха, мисс Томсон.
Томсон. Ха-ха, ну привет. (Стук-бряк поезда, вой гудка, мелькание платформ, и одинокий Смит в своем обособленном мирке, Смит автономный, Смит, жаждущий слияния с толпой. Свет меркнет, тихий напев «Энни Лори».)
Картина 7. Гостиница «Гусь-гуляка»
Уютная комнатка Смита в этом сельском приюте, снаружи обшитом досками. Вечереет. Крики совы, свист ветра, лай лисицы. За окном все в снегу. Высокие сугробы в ночных лесах и среди гор, скалистых, отливающих пурпуром в лучах луны. Смит, в отблесках каминного пламени, вращает руками перед зеркалом, стоя в длинном красном дезабилье. Наблюдает профиль своего тела в разных ракурсах, и так и сяк крутя головой. Берет туго свернутый зонт, принимает позицию «к бою», делает несколько глубоких выпадов, сопровождаемых зверским рыком. Звонит телефон.
Смит (пропорциональность позы потеряна; поворачивается к телефону в глубоком приседе с опорой на зонт. Выправился, взгляд назад, и с достоинством, не чересчур нарочитым, медлит снять трубку — пускай звонит. Звонит. С присущей ему, пусть и неброской, точностью движений Смит берет трубку. Слушает. Вешает трубку. И снова телефон звонит, не успел Смит стукнуть зонтом об пол, перед тем как принять позицию «к бою». Звонки продолжаются. Смит в холодном бешенстве возвращается к телефону, снимает трубку). Я же сказал вам, пусть миссис Смит не звонит мне. Что значит, она и не звонит. Что же она делает. Вы меня разбудили. Грубо говоря, из постели выволокли. Ну так скажите ей, чтоб уходила. Ну конечно. (Швыряет трубку. Ждет, смотрит на нее. Конечно, могла бы уж и сама подпрыгнуть. Снова берет трубку.) Так, это Смит говорит. Скажите миссис Смит, что она может ко мне подняться.
Смит (обозревая свое странное красное убранство. Залезает в узенькую сельскую кровать; протянув руку, выключает настольную лампу). Не часто я сам с собой разговариваю, но Боже ты мой, что за жизнь, какая мразь наверх выплывает, а людей приличных пихают, давят и загоняют на самое дно. Но. Сам живи и других не дави. Мисс Томсон даже не взяла свою зарплату. Ей без пересадки. А мой поезд ушел. Хотя бы обернулась на прощанье, рукой махнула. Куда там. Они дома собираются. У них весело.
Ширл (стук в дверь. Ширл из-за сцены). Джордж. Джордж, ты дома. (Смит тонет в одеяле, молча.) Ладно тебе. Я ж говорю: прости, я не со зла тогда сказала. Бывает, я так скажу не подумав, что в голову придет, а потом жалею. Ты такой ранимый. (Голова Смита, перископом из-под одеяла.) Ну право же. (Отворяет дверь.)
Смит (назад, на глубину, в отблесках пламени. По самые глаза под одеялом). Естественно, ведь хочется почувствовать, что тебя ждали, тебе рады.
Ширл (из-за приотворенной двери). А разве нет. Понадобилось тебе слова ребенка всерьез принимать.
Смит. Гадкое, испорченное существо. Ни одному отцу такое не понравится. Я на коленках к ним, с игрушками, а они мне уходи, говорят, не мешай, мы играем.
Ширл. Но, Джордж, это же дети.
Смит. Всего-то и хотел один их грузовичок подпихнуть. А они меня взяли и выпихнули. Когда я был мальчишкой, у меня таких игрушек отродясь не водилось. А они говорят, мы, что ли, в этом виноваты, не путай нас со своим папашей. Выставили меня из собственного дома.
Ширл. Что дом твой, я и так знаю.
Смит. Встретили бы меня по-человечески, а большего мне и не надо.
Ширл. А тебя как встретили.
Смит. А меня оскорбили. Вот, оказывается, во что свежий воздух, поля и леса с хрустальными озерами малышей превращают. Четыре безбожных дикаря.
Ширл. Ну, воспитание без Бога, это ведь ты придумал. Я так далеко сюда шла к тебе, Джордж. По сугробам. Пойдем домой.
Смит. Нет.
Ширл. А войти хоть мне можно.
Смит. Это я еще не решил.
Ширл. Мы что — тратим слишком много. Я постараюсь быть экономнее. Можно мне войти.
Смит. Дверь, кажется, открыта.
Ширл (робко входя). Так ты разрешаешь.
Смит. Я разрешаю.
Ширл (войдя, проводит рукой перед глазами). Света нет.
Смит. Я знаю.
Ширл. Ты где, Джордж.
Смит. В кровати.
Ширл. Может, нам свет зажечь.
Смит. Хватит камина.
Ширл. Ну так можно войти.
Смит. Ты вошла уже.
Ширл. Может, дверь закрыть.
Смит. Закрой. (Ширл затворяет дверь.)
Ширл. Ничего, если я присяду.
Смит. Вон там кресло. (Ширл щурится в темноту.)
Ширл. А, вижу. Спасибо, Джордж.
Смит. Не за что.
Ширл (вводя усталые члены в контакт с креслом). Давай поговорим, Джордж.
Смит. Давай.
Ширл. Джордж, ты понимаешь, о чем я собираюсь говорить.
Смит. Бип-бип.
Ширл. Что еще за звуки такие, Джордж.
Смит. Это ты насчет бип-бип.
Ширл. Да, насчет бип-бип.
Смит. А, это просто так: бип-бип.
Ширл. В темноте звучит как-то странно.
Смит. Бип-бип.
Ширл (медленно вставая). Джордж.
Смит. Да, Ширл.
Ширл (робко приближаясь к кровати). Джордж.
Смит. Я слушаю внимательно, Ширл. (Ширл замирает на полдороге.)
Ширл. В темноте каждый звук кажется таким громким…
Смит. Бип-бип.
Ширл. Не надо этого, Джордж, пожалуйста.
Смит. Бип-бип.
Ширл. Я понимаю, я заслужила это, Джордж.
Смит. Что заслужила. (Ширл продвигается ближе к кровати.)
Ширл. Бип-бип.
Смит. Бип-бип.
Ширл (склоняясь над Смитом). Джордж, мы что, автомобили.
Смит. Как скажешь.
Ширл. Джордж, жалко, ты не видишь мои золотистые туфельки.
Смит. Темно слишком.
Ширл. Ага. Но может, хочешь их пощупать. Мои туфельки.
Смит (отчаянный рывок на глубину, и только глаза из-под одеяла сдвоенным перископом. Наведены на этот трепещущий корабль соблазна). Назад.
Ширл (прямая стойка, сжатые кулаки). Я понимаю, Джордж, мне это по заслугам. Можешь сделать мне все, что хочешь.
Смит. Опасные разговорчики.
Ширл. Я и хочу опасности. (Расстегивает длинную молнию сзади на платье.)
Смит. Ширл, ты чем там занимаешься. (Ширл тянет через голову платье.)
Ширл. Не занимаюсь, Джордж. Разнимаюсь. (С размаху запрыгивает в кровать.)
Смит. Осторожнее. Бип-бип. Я автомобиль.
Ширл (заползая под одеяло). Помнишь, Джордж, как раньше, бывало…
Смит (выныривая из-под одеяла). Я встал у светофора.
Ширл. Ты чего вскочил, Джордж.
Смит. Жду зеленого. (Ныряя снова под одеяло.) Вот, зажегся.
Ширл (Джордж и Ширл под одеялом, торчат одни головы). Почаще бы вот так вот вместе быть, правда, Джордж.
Смит. Бип-бип, я опять поехал.
Ширл. Вдруг врезаться случится.
Смит. Случайно случиться не получится.
Ширл. Конечно, ты водитель аккуратный.
Смит. Вот-вот. Аккуратнее. Бип-бип.
Ширл. А я тебя вижу, Джордж. Честно.
Смит. Хи-хи. И я тебя честно, Ширл.
Ширл. Это же сколько мы времени-то потеряли, Джордж, правда же.
Смит. Ты за рулем. Соблюдай дистанцию.
Ширл. А я, может, хочу, чтобы ты врезался. В меня.
Смит. Прежде всего осторожность.
Ширл. Джордж.
Смит. А это еще что такое, Ширл.
Ширл. А ты пощупай.
Смит. Ого. Фары.
Ширл. Пощупай тут.
Смит. А что это, Ширл.
Ширл. Пощупаешь, узнаешь.
Смит. Что я, совсем поглупел, чтобы там щупать.
