Ольга Степнова - В моей смерти винить президента... (сборник)
Заглядывает проводник.
Проводник (довольно игриво): – Чай-кофе-полежим?
Она : – Колупаев, вернись, сукин сын!
Он : – Вернись, Колупаев! Как человека прошу.
Колупаев, вздохнув, исчезает.
По коридору плавно проплывает и удаляется цыганский гомон.
Лает собака, плачет ребёнок, ржёт лошадь.
Она (шепчет, прижимаясь к Нему): – Я сошла с ума...
Он : – И я малость чокнулся.
Она : – До Владивостока ещё ехать и ехать...
Он (эхом): – Пилить и пилить...
Она (мечтательно): – А потом обратно...
Он : – Обратно...
Она (отстраняясь): – А потом?! Что потом?!
Он открывает рот, но ответить не успевает.
В купе вламывается проводница Колупаева. В руках у неё ворох вещей.
Проводница (бросая вещи на полку): – Вот, любовь любовью, а вещи в окно выбрасывать нехорошо. То ботинки летят! То пиджак! То мобильный! То, блин, умная книга! Заколебалась ловить! Всё мимо моего окна свистит! А у меня реакция как у акулы – ловлю и ловлю, ловлю и ловлю!!!
Уходит.
Он : – Ну ни фига себе!
Вытаскивает из кучи пиджак, ботинки, мобильный.
Она забирает книгу.
Открывает чемодан, укладывает туда «Улисса».
Он видит в Её чемодане торчащую мультифору. Выхватывает её. Читает бумагу, находящуюся в ней.
Она густо краснеет. Забирает бумагу.
Он (холодно): – Ну что ж, и контракт на месте, и ты меня соблазнила. Можешь отчитаться перед Ириной. Чем ты отчитываешься? Фотографиями? Видеосъёмкой? Записью на диктофон? Или она верит тебе на слово?!
Она : – Это второй экземпляр. Я забыла о нём! Забыла!
Он смотрит насмешливо.
Она : – Забыла!!!
Он одевает костюм, ботинки, пальто... Берёт кейс.
Она (заломив руки): – Даже в компьютерах происходят сбои! А я просто забыла!
Поезд плавно тормозит.
«Стоянка десять минут», – радостно сообщает вагонное радио.
Он, не глядя на Неё, выходит из купе.
Она выбрасывает контракт в окно.
Садится за столик, роняет голову на руки.
Сидит, сидит и сидит.
Поезд трогается.
За окном слышится надоевший текст: «Внимание! Поезд номер девятьсот двадцать, следующий по маршруту Москва-Владивосток, отправляется с первого пути! Поезд номер девятьсот двадцать...»
Заходит попутчик – сгорбленный Дедок, увешанный медалями и орденами. Долго возится, располагаясь на соседней полке.
Наконец, садится напротив Неё.
Дедок : – Вам плохо?
Она (не поднимая головы): – Не знаю.
Дедок : – Может, воды?
Она : – Не знаю.
Дедок : – Вы, милочка, так помрёте.
Она : – Не знаю.
Дедок выливает на Неё воду из вазочки, где раньше был лёд.
Она визжит, вскакивает и произносит нечто, что лучше «запикать».
Дедок : – Вот так-то лучше.
Она : – Сволочь! Он ушёл, не дослушав меня!..
Дедок (с интересом): – Что вы говорите?
Она : – Он поверил не мне, а бумаге!
Дедок : – Что за бумага? Финансовая?!
Она : – Да. Почти.
Дедок : – Милочка, все финансовые бумаги нужно хранить подальше от чужих глаз. В особенности, если вы к этим глазам неравнодушны!
Она : – Я люблю его!
Дедок : – Что вы говорите? Давно?
Она : – Почти два дня.
Дедок : – Кошмар. Я свою бабку за два часа уговорил.
Она : – Я полюбила первый раз в жизни! Он... тонкий! Возвышенный! Очень ранимый... Но при этом сильный, талантливый, волевой... и редкостный гад!
Дедок : – Богатый?
Она : – Пока да.
Дедок : – Да такого все полюбят! Даже я.
Она, наконец, плачет. Долго, навзрыд, уронив голову на руки, вздрагивая спиной.
Дедок достаёт из рюкзака курицу в фольге, пачку кефира, одноразовую посуду, банку солёных огурцов.
Тихонько крестит Её три раза.
Дедок (бормочет): – Поплачь, поплачь!
Она рыдает в голос, повизгивая и похрюкивая.
Дедок (разворачивая фольгу): – Будете цыплёнка табака?
Она : – Что?! Какого к чёрту табака? И вообще, как вы тут оказались? Это место куплено до Владивостока!
Дедок : – Видите ли, милочка, в компьютере произошёл сбой, и...
Она затыкает уши.
Дедок : – Что-то не так?
Она : – Не могу слушать про этот компьютер.
Дедок : – Тогда я про козу.
Она (отрешённо): – Про какую козу?
Дедок : – Видите ли, у меня коза редкой породы. Я её люблю, как вы своего... этого... Но только вашего-то в поезд пускают, а козу – нет! Пришлось огромные деньги заплатить, чтобы Машку в тамбуре разрешили привязать.
Она (вяло): – Вы осторожнее с козой, у нас цыгане в вагоне едут и голодные офицеры.
Дедок (подскакивая): – Ить! Чего ж вы раньше молчали-то?! Ить! Цыгане!!! В СВ!!
Выскакивает в коридор, но вдруг возвращается.
Дедок : – Знаете, что я вам скажу, милочка? Если вы его любите аж целых два дня – бегите за ним! Летите! Мчитесь!!! По рельсам ползите!
Она (отрешённо): – Я не привыкла сходить на середине пути.
Дедок : – Ну, как знаете, как знаете... Судьба-то она всегда только один шанс подкидывает. Только один...
Убегает.
Стучат колёса, Она раскладывает пасьянс.
Вагонное радио невнятно что-то бормочет про вагон СВ, «где вы найдёте всё, чего душа пожелает».
В соседнем купе кто-то поёт под гитару песню «Москва-Владивосток».
Дверь открывается, на пороге офицер в капитанских погонах.
Офицер : – Вы Марина Ивановна Иванова?
Она (не отрывая глаз от пасьянса): – Я.
Офицер : – Тогда это вам. (Протягивает мультифору с контрактом).
Она встаёт, берёт мультифору.
Она : – Откуда это у вас, капитан?
Офицер : – Ветер по перрону гонял, я подобрал.
Она (вынимая бумагу из полиэтиленовой обложки): – Съешьте это, капитан!
Офицер : – Что?!!
Она : – Съешьте, я вам денег дам.
Офицер отрывает от контракта маленькие кусочки, суёт в рот, бесстрастно жуёт и глотает.
Она протягивает ему солёный огурец из банки.
Он закусывает огурцом, снова рвёт, снова жуёт.
Офицер : – Я не умру?
Она : – Не знаю. Через пару часов увидим.
Офицер смотрит на часы, засекая время.
Офицер : – Может, к нам на эти пару часов? У нас там цыгане и дед с козой.
Она (доставая из кошелька деньги): – Я лучше вас знаю, капитан, кто у вас там. Держите, это на лечение, если что...
Офицер берёт деньги, суёт в рот и начинает жевать.
Она : – Остряк вы, капитан. Только от денег вы точно умрёте, на них миллион микробов.
Офицер (выплёвывая купюру на пол): – Я вам не нравлюсь?
Она : – Пару дней назад вы бы мне точно понравились.
Офицер : – А сегодня?
Она : – А сегодня моё сердце разбито.
Офицер (отдавая честь): – Жаль. Ради вас я бы съел тонну макулатуры.
Она : – Мне тоже жаль, капитан.
Закрывает дверь. Некоторое время стоит, глядя в окно. Вдруг панически начинает собирать чемодан, но... бросает это занятие, садится за стол, снова роняя голову на руки.
Стучат колёса. Протяжные гудки электровоза нагоняют тоску.
Гаснет свет...
Некоторое время звучит музыка, означающая долгие дни дороги. Её перекрывает официально-бездушный голос: «Внимание! На первый путь из Москвы прибывает поезд номер девятьсот двадцать! На первый путь из Москвы прибывает поезд номер девятьсот двадцать!»
Зажигается свет.
Перрон. Поезд.
Он стоит спиной,– в том же пальто, с тем же кейсом, – одной рукой придерживая огромную охапку белых роз.
Она выходит из вагона, видит Его, замирает и ныряет обратно в вагон.
Он машет рукой, Она не выходит.
Он опускается на одно колено, потом на второе.
Её выталкивают из вагона руки проводника. Следом летит чемодан.
