Эрнест Хемингуэй - Пятая колонна

(из ванной, давясь от смеха). Что, что такое?

Я говорю мистеру Престону, что обращался с просьбой только относительно излишних запасов, и то лишь ввиду семейства из семи человек. Учтите, мистер Престон, у моей тещи — роскошь по нашим временам — остался всего один зуб. Вы меня понимаете? Всего один зуб. С его помощью — ест все, что может, и даже с удовольствием. Однако в случае выпадения буду вынужден приобрести полный протез для обеих челюстей, верхней и нижней, приспособленный для прожевывания любой пищи. И бифштекса, и бараньей котлетки, и — как это называется? — salomilio. Каждый вечер — уверяю вас, мистер Престон, — я спрашиваю: ну, как зуб у старушки? Каждый вечер я ложусь с мыслью — что мы будем делать, если он выпадет? При полном комплекте верхних и нижних зубов в Мадриде не останется лошадей для армии. Уверяю вас, мистер Престон, вы никогда не видели подобной женщины. Истинно роскошь по нашим временам. Хочу надеяться, мистер Престон, что у вас найдется ненужная баночка консервов, которую вы могли бы уделить.

Просите у вашего друга Ролингса.

(выходя из ванной). Camarada филателист, у меня как раз имеется излишек мясных консервов в количестве одной банки.

О мистер Филип! У вас душа больше этого отеля.

И вдвое грязнее. (Выходит.)

Он очень обиделся.

Вы отняли у него молодую леди. Он ревнует. Он полон ярости.

Вот, вот. Он прямо-таки набит яростью. Я вчера попробовал выбить из него немного. Никакого впечатления.

Послушайте, мистер Филип. Скажите мне правду. Скоро кончится эта война?

Боюсь, что не очень.

Мистер Филип, мне очень неприятно слышать это от вас. Уже целый год. Это ведь не шутка, мистер Филип.

А вы не думайте об этом. Держитесь, и все будет хорошо.

Вы тоже держитесь и будьте поосторожнее. Мистер Филип, будьте поосторожнее. Я знаю. Вы не думайте, что я не знаю.

Не советую вам знать слишком много. А если что и знаете, держите язык за зубами, ладно? Так у нас с вами дело и пойдет.

Но вы будьте осторожнее, мистер Филип.

Я держусь, не беспокойтесь. Выпьем? (Наливает шотландского виски и разбавляет его водой.)

Спиртных напитков не потребляю. Слушайте меня, мистер Филип. Будьте осторожнее. Сто пятый — очень нехорошо. Сто седьмой — тоже очень нехорошо.

Спасибо. Я знаю. Только сто седьмой уже ускользнул от меня. Ему дали уйти.

Сто четырнадцатый — просто дурак.

Согласен.

Вчера вечером пытался войти в сто тринадцатый, ваш, как будто по ошибке. Я знаю.

Потому я и не вернулся туда. За дураком было наблюдение.

Мистер Филип, будьте осторожны. Хотите, я поставлю на дверь французский замок? Крепкий французский замок. Самого крупного размера.

Нет. Крепкий замок тут не поможет. В таких, делах крепкие замки ни при чем.

Может быть, какие-нибудь особые поручения, мистер Филип? Чем-нибудь могу быть полезен?

Нет. Никаких поручений. Спасибо, что отшили этого дурака-журналиста из Валенсии, который хотел снять номер. У нас тут и так дураков довольно, считая вас и меня.

Если он вам нужен, его можно устроить. Я обещал ему дать знать, если освободится номер. Когда все успокоится, можно его устроить. Мистер Филип, вы только будьте поосторожнее. Прошу вас. Вы знаете.

Я держусь, не беспокойтесь. Просто иногда на меня находит скверное настроение.

В течение этого разговора Дороти Бриджес успела встать с постели, пройти в ванную, одеться и снова вернуться в комнату. Она садится за пишущую машинку, потом заводит патефон. Филип у себя в номере слышит музыку. Это — баллада Шопена As-dur op. 47.

(Управляющему.) Извините — одну минутку. Вы сейчас будете переносить его вещи? Если кто-нибудь меня спросит, попросите, пожалуйста, подождать.

Я скажу горничной, которая будет собирать вещи.

Филип подходит к двери Дороти и стучит.

Войди, Филип.

Можно мне выпить здесь стакан виски?

Конечно. Пожалуйста.

У меня к тебе две просьбы.

Пластинка кончилась. Видно, как из номера 110 выходит управляющий, потом входит горничная и начинает собирать вещи Престона, складывая их на кровать.

Какие, Филип?

Во-первых, уехать из этого отеля, а во-вторых, вернуться в Америку.

Филип, ты просто нахал. Ты еще хуже Престона.

Я не шучу. Тебе сейчас не место в этом отеле. Я говорю серьезно.

Мне было так хорошо с тобой, Филип, перестань. Пожалуйста, милый, я тебя очень прошу, перестань.

Видно, как на пороге соседней комнаты показывается Уилкинсон в форме бойца Интернациональной бригады.

(горничной). Товарища Ролингса нет?

Войдите и посидите здесь. Он вас просил подождать.

Уилкинсон садится в кресло, спиной к двери. В соседней комнате Дороти поставила новую пластинку. Филип поднимает иголку, и пластинка продолжает впустую вертеться на диске.

Ты, кажется, хотел выпить. Вот, пей.

Я уже расхотел.

Милый, что с тобой?

Слушай, я вовсе не шучу. Ты должна отсюда уехать.

Я не боюсь обстрела. Ты это знаешь.

Дело не в обстреле.

А тогда в чем же дело, милый? Я тебе не нравлюсь? А я так хотела, чтоб тебе было хорошо со мной.

Как мне заставить тебя уехать?

Никак. Я не уеду.

Я тебя перевезу в «Викторию».

Ты меня не перевезешь в «Викторию».

Если б я только мог разговаривать с тобой.

А почему ты не можешь?

Я ни с кем не могу разговаривать.

Милый, это у тебя просто торможение. Тебе нужно пойти к специалисту по психоанализу, и он тебя мигом приведет в норму. Это очень просто и даже увлекательно.

Ты безнадежна. Но ты очень красива. Я заставлю тебя уехать.

Он ставит иголку на пластинку и подкручивает завод.

Если я сегодня скучный, извини.

Патефон играет. В это время у двери номер 110, где горничная продолжает собирать вещи, а Уилкинсон сидит на прежнем месте, остановился человек. На нем берет и плащ, и, прислонившись к косяку, чтобы удобнее было целиться, он стреляет Уилкинсону в затылок из длинноствольного маузера. Горничная вскрикивает: «Ай!» — затем начинает плакать, закрыв лицо передником. Филип, услышав выстрел, толкает Дороти на постель и с револьвером в правой руке идет к двери и, пользуясь ею как прикрытием, смотрит в одну, потом в другую сторону; затем выходит в коридор и входит в соседнюю комнату. Увидев у него в руке револьвер, горничная снова вскрикивает.

Перестаньте.

Он подходит к Уилкинсону и приподнимает его голову; голова тотчас же снова падает.

Сволочи. А, сволочи.

Дороти вышла за ним в коридор и остановилась в дверях. Он вталкивает ее обратно в комнату.

Уходи отсюда.

Филип, что это?

Похожие книги на "Пятая колонна", Эрнест Хемингуэй читать полностью, без сокращений.

Валерий Зеленский - Толковый

Валерий Зеленский - Толковый

Карл Юнг - Очерки по

Карл Юнг - Символическая

Карл Юнг - Аналитическая