Уильям Шекспир - Антоний и Клеопатра

Чародейка!
Великий Цезарь, даже он сменил
Меч на орало у ее постели.

При мне ей как-то захватило дух
От сорока шагов. Она бежала,
Остановилась и с большим трудом
Заговорила. Надо было слышать,
Как хороша прерывистая речь!
Едва дыша, она дышала силой.

Теперь ее он бросит навсегда.

Антоний? Что ты! Ни за что на свете.
Ее разнообразью нет конца.
Пред ней бессильны возраст и привычка.
Другие пресыщают, а она
Все время будит новые желанья.
Она сумела возвести разгул
На высоту служенья и снискала
Хвалы жрецов.

Но если красота,
Порядочность и ум имеют силу
В глазах Антония, то для него
Октавия — находка.

Ну пойдемте.
Пока ты здесь, милейший Энобарб,
Располагайся у меня.

Спасибо.

По временам нас будут разлучать
Мои обязанности.

Это время
Я буду за тебя молить богов.

Спокойной ночи, Цезарь. Нареканий,
Октавия, не слушай на меня.
Я вольничал, конечно, но увидишь —
Я изменюсь. Спокойной ночи, друг.
Спокойной ночи, брат.

Спокойной ночи.

В Египет захотелось?

О, когда б
Не ездил ты туда, а я оттуда!

Нельзя ль узнать причину?

На словах
Не объясню, но чувствую: нам надо
Назад в Египет.

Кто из нас, скажи,
Счастливей будет: я иль Цезарь?

Цезарь.
Поэтому спеши отсюда прочь.
Приставленный к тебе хранитель-демон
Сам по себе удачлив и велик,
Но лишь вдали от Цезарева духа,
А перед ним теряется. Держись
На расстоянье.

Никому ни звука.

Ни полуслова. Одному тебе.
Во что с ним ни играй, ты проиграешь.
Все выгоды твои он осмеет.
Взойдет его звезда, твоя заходит.
Я говорю тебе, что рядом с ним
Твой дух теряет самообладанье
И окрыляется, когда один.

Ну ладно. Выйди. Пусть войдет Вентидий.

Давно пора Вентидию в поход.
Искусство это или же случайность, —
Гадальщик прав. Число очков в костях —
И то ему послушно. В состязаньях
Сдает мой опыт, так ему везет.
Бросаем жребий — вновь ему удача.
Его петух всегда бьет моего.
В бою перепелином та же участь.
В Египет! Я женюсь для тишины,
Но счастье для меня лишь на Востоке.

Вентидий, отправляйся на парфян.
Приказ готов. Пойдем за назначеньем.

Не думайте об этом. Торопитесь,
Чтоб от командующих не отстать.

Антонию осталось попрощаться
С Октавией, и трогаемся в путь.

До скорого счастливого свиданья
В солдатских ваших латах и плащах,
Которые вам так идут обоим.

Насколько понимаю я поход,
Мы будем до тебя, Лепид, у мыса.

Ваш путь короче. Я иду в обход.
Вы на два дня меня опередите.

Прощай, Лепид!

Счастливого пути.

Я б музыку послушала. Она
Насущный хлеб влюбленных.

Музыканты!

Нет, знаешь что, давай катать шары.

Я повредила кисть. Играй с Мардьяном.

По мне, что с женщиной играть, что с ним,
Один конец. Ну что ж, давай сыграем.

Уж как могу.

Нерадостный ответ,
Да хорошо и доброе желанье.
Но бросим это. Удочку мою!
Пойдемте лучше на реку дурачить
Игрой на воздухе резвушек-рыб.
Как подцеплю какую, да за жабры,
Да вытащу, взгляну, — ни дать ни взять
Антоний, и подумаю: «Попался?»

Вот было смеху, помнишь? Вышел спор,
Кто лучше удит. Водолаз навесил
Антонию селедку под водой,
А тот — тянуть, тянуть!

Да, было время!
Я хохотала так, что довела
Его до исступленья, помирилась,
Прохохотала ночь, а на заре
Пила с ним, напоила, нарядила
В свою рубашку, а сама взяла
Его филиппский меч.[16]

Гонец из Рима!
Скорей вестями уши завали,
Так долго пустовавшие!

Царица!

Антоний умер? Если это так,
Ты будешь для меня цареубийцей,
А если он свободен и здоров,
Вот золото и голубые жилки
Моей руки, которую цари
Дрожа лобзали.

Он здоров, царица.

Вот золото еще, но берегись,
Мы пьем и за здоровие умерших,
И если в этом смысле он здоров,
Я это золото велю расплавить
И глотку подлую твою залью.

Царица, слушай.

Слушаю. Однако
Твой вид не предвещает мне добра.
Возможно ли трубить с таким уныньем,
Что он здоров? А если нездоров,
Ты должен был, как фурия, явиться
В венце из змей, а не как человек.

Угодно выслушать тебе?

Угодно
Прибить тебя, но если, говоришь,
Антоний жив, здоров, и не под стражей,
И Цезарь в дружбе с ним, то я велю
Тебя осыпать жемчугом.

Царица,
Он в добром здравье.

Очень хорошо.

С ним в дружбе Цезарь.

Ты прекрасный малый.