Ясмина Реза - Пьесы
БЛЕНСК . Честное слово, я не большой специалист в моде, но как бы это лучше сказать, чтобы вас не обидеть....
АРИАНА. Вульгарный и соблазнительный.
АВНЕР. Я принимаю только соблазнительный.
ЭММА. А справедливо будет — вульгарный. Ладно, хватит уже об этой рубашке, а где преподаватель истории?
АРИАНА. А правда, где Балинт? (Она идет на поиски БАЛИНТА).
СЮЗАННА. А не поужинать ли нам?
ЭММА. Да, пойдемте ужинать. (Она берет БЛЕНСКА под руку и тащит в дом). Я беру Курта под правую руку!
АВНЕР (тихо СЮЗАННЕ). Она с ума сошла?
СЮЗАННА смеется. АВНЕР ждет ее у двери. Не торопясь, она поправляет шаль, идет к двери, останавливается, какой-то момент они неподвижны, потом она проходит вперед, а он следует за ней.
Через какое-то время появляется БАЛИНТ. Он проходит через веранду и прислоняется к стене.
Входит запыхавшаяся АРИАНА.
АРИАНА. Да где же ты?
БАЛИНТ. Ты сама видишь.
АРИАНА. Хорошо поработал?
БАЛИНТ. Нет.
АРИАНА. Не надо отвечать мне с такой злостью.
БАЛИНТ. Я отвечаю без злости.
АРИАНА. Нет со злостью. Можно подумать, я виновата.
БАЛИНТ. Ты не виновата.
АРИАНА. Ты странно себя ведешь.
БАЛИНТ поворачивается к ней и внимательно смотрит.
БАЛИНТ. А ты расцвела.
АРИАНА. Ты находишь?
БАЛИНТ. Да...
АРИАНА. Ты будешь с нами ужинать? Сегодня вечером мы ужинаем все вместе. Эмма в состоянии какого-то помрачения пригласила Курта Бленска!
БАЛИНТ. И он согласился?
АРИАНА (удивленно). Что за вопрос?
БАЛИНТ качает головой, словно он огорчен этой новостью.
Какое-то время они молчат.
БАЛИНТ. Иди, иди. Я сейчас к вам присоединюсь.
Она послушно идет к двери, но затем возвращается.
АРИАНА. Будь повеселей, хоть иногда. Уверяю тебя, твою вечную мрачность невозможно воспринимать всерьез.
БАЛИНТ (со злостью). Да отстань ты от меня, черт возьми!
АРИАНА (после минутного оцепенения) Балинт... Что случилось?
БАЛИНТ. Да ничего... Ничего. Ты слишком счастлива сегодня, Ариана — но ты ничего не видишь...
Пауза.
АРИАНА (подходит к нему совсем близко). Скажи мне, что я должна видеть...
БАЛИНТ (мягко). Не сейчас. Ты сейчас ничего не можешь увидеть...
Пауза. Она направляется к двери.
АРИАНА. Ты идешь?
Он кивает. Она выходит. Вскоре выходит и он. Вдалеке слышатся глухие раскаты грома.
Ночь.
АВНЕР (стоя в двери веранды). Спокойной ночи...
Из дома раздаются какие-то голоса, потом наступает тишина.
АВНЕР пересекает веранду и спускается в сад. Он останавливается, повернувшись спиной, и созерцает черный горизонт.
Вскоре появляется АРИАНА.
Пауза.
АВНЕР (не глядя на нее). Чувствуешь этот запах? У нас в Румынии был дом, после каждой грозы отец заставлял нас выходить на улицу и вдыхать этот воздух. (Он оборачивается к ней). Ты хорошо шла сегодня.
Пауза.
Когда я был ребенком, я совершил большое путешествие. Я многое увидел в этом мире, как-то фрагментарно. И каждый фрагмент вызывал во мне желание узнавать что-то новое... Что-то, совсем далекое, неведомое... Вот почему я люблю горы, они пробуждают воображение, потому что все можно сравнить с горными вершинами, со склонами, поросшими лесом — тут и равнины, и пустыни, и озера, и Хоггар, и Хинду-Куш, все ледяное сияние Севера, пропасти, древние дороги на плоскогорьях Китая, заснеженные горизонты, и солнце... Как можно жить где-то в одном месте? — Я рад, что ты пошла со мной туда. Там, наверху, Ариана, видно только небо, которое охватывает все, всегда, при любом освещении, такое отстраненное, отсутствующее, как дальняя страна, там наверху нет отдохновения, нет бездны, там не кланяются и не падают, как думает твоя мать, там , наоборот, оказываешься у подножья мира... В конце концов, всегда начинаешь мечтать с грустью или с ностальгией, о городах, которые никогда не увидишь... обо всех этих дивных названиях незнакомых городов, Вавилон, Самарканд, Ибари, Пергам... о бесконечных путешествиях, обо всех семи ветрах... Что бы мы делали без музыки?...
Пауза.
АРИАНА. Когда вы уезжаете?
АВНЕР. Завтра вечером.
Пауза.
АРИАНА. Что же я буду делать без вас?
АВНЕР. О, множество вещей. Ты поедешь... поедешь в Грац есть форель. Ты еще этого не сделала. Я скажу Балинту, чтобы он тебя туда отвез.
АРИАНА. Вы меня отвезите.
АВНЕР. Я не могу, малышка. Не могу.
АРИАНА. А "Стабат матер"?
АВНЕР. Я прослушаю ее мысленно.
АРИАНА. Вы так радовались, что пойдете туда...
АВНЕР. Я знаю. Да.
Пауза.
Но ты-то пойдешь. Вместе с Балинтом.
АРИАНА. Перестаньте все время говорить о Балинте.
АВНЕР. Прости. Он очень любит музыку, этот молодой человек.
АРИАНА. Меня это совершенно не интересует.
АВНЕР. Вчера днем мы с ним воздвигали наш пантеон, угадай, кого он ставит после Моцарта.
АРИАНА молчит. Пауза.
АВНЕР. Он ставит Шуберта!... Не Бетховена, не Баха. Шуберта. Хоть я с этим и не согласен, я считаю подобный выбор признаком истинной музыкальной чуткости... Ты куда?
АРИАНА. Пойду лягу.
АВНЕР. Не пожелав мне спокойной ночи?
АРИАНА. Спокойной ночи...
АВНЕР. Тебе скучно со мной?
АРИАНА. Мне скучно, потому что вы нарочно так делаете.
АВНЕР. И ты не хочешь знать, кого я ставлю на второе место?
Она улыбается и остается стоять там, где остановилась.
Так вот знай, у меня второго нет по той простой причине, что у меня два первых!... А третьего хочешь знать?... Если хочешь, иди спать.
Пауза.
АРИАНА. Вам хочется уезжать?
АВНЕР. Нет.
АРИАНА. Тогда оставайтесь.
АВНЕР. В жизни все не так просто.
АРИАНА. А как в жизни?
АВНЕР. Лучше подыши воздухом, чем глупости говорить... Сегодняшняя ночь уже зимой пахнет.
Пауза.
АРИАНА. Авнер...
АВНЕР. Что?
АРИАНА. Среди тех причин, по которым вы не хотите уезжать...
АВНЕР. Да?
АРИАНА. Среди этих причин... я играю какую-то роль?
Он внимательно смотрит на нее... Какое-то время они молчат.
АВНЕР. Конечно. Ты заметила, что Клемс за столом не произнес ни слова... Рта не раскрыл. Присутствие Эммы его травмирует, бедного. Он завтра отвезет меня в Женеву. В своей "Вольво".
АРИАНА. Вы просили его об этом ?
АВНЕР. Нет. Он сам предложил. Прежде чем пойти спать, он мне предложил. Я спросил его: "Вы не едете в Женеву?" — Он сказал: "Нет, но я с удовольствием отвезу вас"... (Жест непонимания). ...Ему приятно меня отвезти!
АРИАНА делает несколько шагов. Когда она вдруг останавливается, она оказывается к нему спиной.
АРИАНА. Вы иногда бываете в Париже?
АВНЕР. Редко.
АРИАНА. Мне бы хотелось задержать вас... Скажите, что мне сделать.
АВНЕР. Ничего.
АРИАНА. Я должна суметь удержать вас.
АВНЕР. Ты слишком много говоришь, Ариана.
Она колеблется, оборачивается. Потом хочет идти.
АВНЕР. Ариана!... Мы завтра не увидимся, я уезжаю в Женеву в восемь часов.
Она останавливается.
Он какое-то мгновенье смотрит на нее, потом отворачивается.
Она медленно возвращается.
Пауза.
АРИАНА. А почему вы сказали мне, завтра вечером.
АВНЕР. Потому что самолет только вечером. Но я завтра должен быть в Женеве по делу.
Пауза. АРИАНА растеряна.
АРИАНА. И Бленск повезет вас в восемь утра?...
АВНЕР. Да. Знаешь, такие субъекты уже в шесть на ногах.
АРИАНА. Я его ненавижу.
АВНЕР. Почему?
АРИАНА. Во что он лезет!
АВНЕР. Ни во что. Это очень мило с его стороны...
АРИАНА. Значит вы проведете два часа в его ужасной машине, с ним, будете разговаривать, у вас такой вид, будто вас радует эта поездка, вовсе не похоже, что вы хоть сколько-нибудь страдаете от этого...
АВНЕР. А чтобы ехать на поезде, мне надо было выезжать в семь часов.
АРИАНА. Вы не понимаете. — От Страттена до Женевы, в течение двух часов, вы будете принадлежать Курту Бленску, ему удалось заполучить вас на два часа для себя одного! И пока я буду томиться в этой пустыне, вы с удовольствием дадите себя убаюкать этому швейцарцу...
АВНЕР. Убаюкать — ты все-таки преувеличиваешь.
АРИАНА. Не делайте вид, что вы ничего не слышите... Это утомительно, уверяю вас...
