Евгений Шварц - Тень
Помощник. Если вам угодно, я скажу, кто я, ваше превосходительство.
Первый министр. Говорите. Чего вы озираетесь?
Помощник. Разрешите мне написать на песке, кто я, ваше превосходительство.
Первый министр. Пишите.
Помощник чертит что-то на песке. Министры читают и переглядываются.
Что вы ска?
Министр финансов (подходя). Но будьте осторо! А то он заломит це.
Первый министр. Так. Кто устроил вас на службу во дворец?
Помощник. Господин Цезарь Борджиа и господин Пьетро, ваше превосходительство.
Первый министр (министру финансов). Вам знакомы эти имена?
Министр финансов. Да, вполне надежные людоеды.
Первый министр. Хорошо, любезный, мы подумаем.
Помощник. Осмелюсь напомнить вам, что мы на юге, ваше превосходительство.
Первый министр. Ну так что?
Помощник. На юге все так быстро растет, ваше превосходительство. Ученый и принцесса заговорили друг с другом всего две недели назад и не виделись с тех пор ни разу, а смотрите, как выросла их любовь, ваше превосходительство. Как бы нам не опоздать, ваше превосходительство!
Первый министр. Я ведь сказал вам, что мы подумаем. Станьте в сторону.
Министры задумываются.
Подойдите сюда, любезный.
Помощник выполняет приказ.
Мы подумали и решили взять вас на службу в канцелярию первого министра.
Помощник. Спасибо, ваше превосходительство. По-моему, с ученым надо действовать так…
Первый министр. Что с вами, любезный? Вы собираетесь действовать, пока вас еще не оформили? Да вы сошли с ума! Вы не знаете, что ли, что такое канцелярия?
Помощник. Простите, ваше превосходительство.
Взрыв хохота за кулисами.
Первый Министр. Сюда идут курортники. Они помешают нам. Пройдемте в канцелярию, и там я оформлю ваше назначение. После этого мы, так и быть, выслушаем вас.
Помощник. Спасибо, ваше превосходительство.
Министр финансов. Лакеи!
Появляются лакеи.
Уведите меня.
Уходят. Распахиваются двери павильона, и оттуда появляется Доктор – молодой человек, в высшей степени угрюмый и сосредоточенный. Его окружают курортники, легко, но роскошно одетые.
1‑я курортница. Доктор, а отчего у меня под коленкой бывает чувство, похожее на задумчивость?
Доктор. Под которой коленкой?
1‑я курортница. Под правой.
Доктор. Пройдет.
2‑я курортница. А почему у меня за едой, между восьмым и девятым блюдом, появляются меланхолические мысли?
Доктор. Какие, например?
2‑я курортница. Ну, мне вдруг хочется удалиться в пустыню и там предаться молитвам и посту.
Доктор. Пройдет.
1‑й курортник. Доктор, а почему после сороковой ванны мне вдруг перестали нравиться шатенки?
Доктор. А кто вам нравится теперь?
1‑й курортник. Одна блондинка.
Доктор. Пройдет. Господа, позвольте вам напомнить, что целебный час кончился. Сестра милосердия, вы свободны. Сестра развлечения, приступайте к своим обязанностям.
Сестра развлечения. Кому дать мячик? Кому скакалку? Обручи, обручи, господа! Кто хочет играть в пятнашки? В палочку-выручалочку? В кошки-мышки? Время идет, господа, ликуйте, господа, играйте!
Курортники расходятся. Входят ученый и Аннунциата.
Аннунциата. Доктор, он сейчас купил целый лоток леденцов.
Ученый. Но ведь я роздал леденцы уличным мальчишкам.
Аннунциата. Все равно! Разве больному можно покупать сладости?
Доктор (ученому). Станьте против солнца. Так. Тень ваша выросла до нормальных размеров. Этого и следовало ожидать – на юге все так быстро растет. Как вы себя чувствуете?
Ученый. Я чувствую, что совершенно здоров.
Доктор. Все-таки я выслушаю вас. Нет, не надо снимать сюртук: у меня очень тонкие уши. (Берет со стола в павильоне стетоскоп.) Так. Вздохните. Вздохните глубоко. Тяжело вздохните. Еще раз. Вздохните с облегчением. Еще раз. Посмотрите на все сквозь пальцы. Махните на все рукой. Еще раз. Пожмите плечами. Так. (Садится и задумывается.)
Ученый достает из бокового кармана сюртука пачку писем. Роется в них.
Аннунциата. Ну, что вы скажете, доктор? Как идут его дела?
Доктор. Плохо.
Аннунциата. Ну вот видите, а он говорит, что совершенно здоров.
Доктор. Да, он здоров. Но дела его идут плохо. И пойдут еще хуже, пока он не научится смотреть на мир сквозь пальцы, пока он не махнет на все рукой, пока он не овладеет искусством пожимать плечами.
Аннунциата. Как же быть, доктор? Как его научить всему этому?
Доктор молча пожимает плечами.
Ответьте мне, доктор. Ну, пожалуйста. Ведь я все равно не отстану, вы знаете, какая я упрямая. Что ему надо делать?
Доктор. Беречься!
Аннунциата. А он улыбается.
Доктор. Да, это бывает.
Аннунциата. Он ученый, он умный, он старше меня, но иногда мне хочется его просто отшлепать. Ну поговорите же с ним!
Доктор машет рукой.
Доктор!
Доктор. Вы же видите, он не слушает меня. Он уткнулся носом в какие-то записки.
Аннунциата. Это письма от принцессы. Сударь! Доктор хочет поговорить с вами, а вы не слушаете.
Ученый. Как не слушаю! Я все слышал.
Аннунциата. И что вы скажете на это?
Ученый. Скажу, скажу…
Аннунциата. Сударь!
Ученый. Сейчас! Я не могу найти тут… (Бормочет.) Как написала она – «всегда с вами» или «навсегда с вами»?
Аннунциата (жалобно). Я застрелю вас!
Ученый. Да, да, пожалуйста.
Доктор. Христиан-Теодор! Ведь вы ученый… Выслушайте же меня наконец. Я все-таки ваш товарищ.
Ученый (пряча письма). Да, да. Простите меня.
Доктор. В народных преданиях о человеке, который потерял тень, в монографиях Шамиссо и вашего друга Ганса-Христиана Андерсена говорится, что…
Ученый. Не будем вспоминать о том, что там говорится. У меня все кончится иначе.
Доктор. Ответьте мне как врачу – вы собираетесь жениться на принцессе?
Ученый. Конечно.
Доктор. А я слышал, что вы мечтаете как можно больше людей сделать счастливыми.
Ученый. И это верно.
Доктор. И то и другое не может быть верно.
Ученый. Почему?
Доктор. Женившись на принцессе, вы станете королем.
Ученый. В том-то и сила, что я не буду королем! Принцесса любит меня, и она уедет со мной. А корону мы отвергнем – видите, как хорошо! И я объясню всякому, кто спросит, и втолкую самым нелюбопытным: королевская власть бессмысленна и ничтожна. Поэтому-то я и отказался от престола.
Доктор. И люди поймут вас?
Ученый. Конечно! Ведь я докажу им это живым примером.
Доктор молча машет рукой.
Человеку можно объяснить все. Ведь азбуку он понимает, а это еще проще, чем азбука, и, главное, так близко касается его самого!
Через сцену, играя, пробегают курортники.
Доктор (указывая на них.) И эти тоже поймут вас?
Ученый. Конечно! В каждом человеке есть что-то живое. Надо его за живое задеть – и все тут.
Доктор. Ребенок! Я их лучше знаю. Ведь они у меня лечатся.
Ученый. А чем они больны?
Доктор. Сытостью в острой форме.
Ученый. Это опасно?
Доктор. Да, для окружающих.
Ученый. Чем?
Доктор. Сытость в острой форме внезапно овладевает даже достойными людьми. Человек честным путем заработал много денег. И вдруг у него появляется зловещий симптом: особый, беспокойный, голодный взгляд обеспеченного человека. Тут ему и конец. Отныне он бесплоден, слеп и жесток.
Ученый. А вы не пробовали объяснить им все?
Доктор. Вот от этого я и хотел вас предостеречь. Горе тому, кто попробует заставить их думать о чем-нибудь, кроме денег. Это их приводит в настоящее бешенство.
Пробегают курортники.
Ученый. Посмотрите, они веселы!
Доктор. Отдыхают!
Быстро входит Юлия Джули.
Юлия (Доктору). Вот вы наконец. Вы совсем здоровы?
