Александр Шаргородский - Пардон
ЖЕНА (прижимая их к груди). Ни за что!
ПОСТОЯЛЕЦ. Зачем мне ваши облигации?
МУЖ. Мы их вам дарим… Понимаете? Я же, кажется, говорил — вы нам — как родной… Можем мы вам сделать подарок?.. Таня, дай облигации.
ЖЕНА. Никогда!
МУЖ (вырывая облигации). Держите! От всей души!
ПОСТОЯЛЕЦ. Нет, нет, ни за что!..
(хочет вернуть)
МУЖ. Даже и не думайте (отпихивает).
ЖЕНА (вырывая облигации). Но раз человек не хочет!
МУЖ (вырывая облигации). От всего сердца!
ПОСТОЯЛЕЦ. Спасибо, мне не надо.
МУЖ. Я даже этого не хочу слышать! (отпихивает)
ЖЕНА (вырывая). Но раз человек не хочет!
МУЖ (вырывая у Жены). Даже не заикайтесь.
ЖЕНА (Постояльцу). Если вы немедленно не вернете облигации!!!..
(Муж незаметно выталкивает Жену и держит дверь. Та стучит с той стороны).
ПОСТОЯЛЕЦ. Я их не возьму!
МУЖ. Нет, возьмете!
ПОСТОЯЛЕЦ. Не возьму!
МУЖ. Возьмете! (Начинается возня). Как миленький возьмете… (Ловко выскакивает за дверь и закрывает на ключ. Радостно прыгает по большой комнате, приговаривая): Ничего не получилось, меня не проведешь! (С одной стороны запертой двери раздается стук и возгласы Постояльца, с другой — Жены).
ПОСТОЯЛЕЦ. Заберите ваши облигации!
ЖЕНА. Если вы не вернете облигации…
ПОСТОЯЛЕЦ. Забирайте ваши облигации!
(Наконец Муж оттаскивает, не без борьбы, Жену от дверей).
МУЖ. Ты что — дура?..
ЖЕНА. Пусть отдаст облигации.
МУЖ. Ты что — дура?.. У тебя же не было облигаций.
ЖЕНА. Тем более.
МУЖ. Это же провокация. Он дьявольски хитер. Облигации не наши и поэтому он специально их нам «вернул»… И стоило бы их нам только взять, как тут же возник бы материал не только для фельетона, но и…
ЖЕНА. Что же ты сразу не сказал?
МУЖ. Ты так в них вцепилась, что ничего не соображала.
ЖЕНА. Хорошо, что ты их вырвал…
МУЖ. Чего мне это стоило… Ну, хватит… Положение принимает катастрофический оборот… Уговоры не помогли… Шантаж — провалился… И скоро на нас, в общем-то честных людей…
ЖЕНА (вдруг). Как ты мог мне изменить?! Мне, которая…
МУЖ. Как ты можешь сейчас говорить об этом… когда через два-три часа заработают линотипные станки, и вскоре, весь город, в трамваях и троллейбусах, на работе и в креслах, у стенда и у телевизора злорадно будет читать о нас. А потом нас будут обсуждать. Меня на кафедре, тебя — на заводе, бабушку — в ЖЭКе… И начнут принимать конкретные меры… И вот я уже инженер на фабрике, ты, опозоренная, уходишь с завода, а бабушке стыдно смотреть в глаза слушателям Университета Культуры…
ЖЕНА. Ты уверен, что мы отделаемся этим?
МУЖ. В лучшем случае… Что делать? Что делать?..
ЖЕНА. Герочка… умоляю… придумай что-нибудь… Ты ведь всегда придумывал…
МУЖ. Что делать? Что делать?.. (Пауза). Эта современная молодежь… Болтаются, не знают, куда себя деть…
ЖЕНА. Гера, не отвлекайся. Я не перенесу этого!..
МУЖ. Что делать? Что делать? Нет, я помню, мы росли… Боевая юность, трудовая молодость… В восемнадцать лет ты была моей женой.
ЖЕНА. О чем ты говоришь в такой момент!..
МУЖ. Об этой вертихвостке… О Дине… Девчонке двадцать третий год…
ЖЕНА. При чем здесь Дина?
МУЖ. А парень, между прочим, симпатичный! Когда оденется… Маленький только.
ЖЕНА (не понимая). Мал золотник, да дорог… А к чему это ты?
МУЖ. И лет — немного… Специальность — отличная, нужная… Так сказать, сорную траву с поля — вон!.. Поганой метлой… Нет. Он мне как-то сразу понравился…
ЖЕНА. Что ты задумал?
МУЖ. Где Дина?
ЖЕНА. Она спит.
МУЖ. Спит?!! Сейчас?!!
ЖЕНА. А что… полпятого!
МУЖ. Полпятого… Я в ее годы… Ну и молодежь!.. Ну-ка, разбуди!..
ЖЕНА. Неужели ничего другого не придумать?!!
МУЖ. Последняя надежда…
(Жена стучит в дверь дочери… Выходит совершенно заспанная Дина).
ДОЧЬ. Что такое?
МУЖ (протягивает конфеты). Твои любимые.
ДОЧЬ. Который час?
МУЖ. Птичье молоко…
ДОЧЬ. Спасибо. (Сочно жует, хочет идти спать).
МУЖ. Кстати, Дина, ты хочешь еще те сапоги?.. Голландские?
ЖЕНА. Ну, что ты еще спрашиваешь?..
МУЖ. Завтра ты поедешь с мамой и купишь… Понятно?!
ДОЧЬ. Понятно. Что вам от меня нужно?
МУЖ. Ничего, ничего…
ДОЧЬ. Все ясно… Я должна спасать положение. Я — последняя надежда…
МУЖ. С чего ты взяла?
ДОЧЬ. Мне сейчас спасать положение или утром?
МУЖ. Немедленно. Утром будет поздно.
ДОЧЬ. Тогда я пошла.
ЖЕНА. Только без глупостей…
МУЖ. Помни, ты — без пяти минут актриса. И если силой своего таланта, волшебной силой искусства ты не сможешь покорить сердце этого зубоскала, чтобы сама мысль о фельетоне казалась ему кощунственной — грош тебе цена… И если тебя еще куда и возьмут, то только — на эстраду…
ЖЕНА. Диночка, сыграй ему эту польскую девушку, которой так и не удалось выйти за нашего парня… Она такая славненькая. Она ему понравится, если ты хорошо сыграешь… Как ее звать, я забыла?..
ДОЧЬ. Геля, Геля… из «Варшавской мелодии». Ну, я пошла…
МУЖ. Подожди… А если Геля не выдержит?.. Надо бить наверняка… Что-нибудь классическое у тебя есть?..
ДОЧЬ. Ну, если пана устроит Джульетта…
МУЖ. Жми.
ЖЕНА. Какого пана?
МУЖ. Дура, она уже в образе… (Дочери). Ну, до видзенни…
(Дочь входит в комнату Постояльца. Тот спит, завернувшись в одеяло. Она садится рядом с Постояльцем, внимательно на него смотрит. Тишина. Она нежно гладит его по голове. Постоялец открывает глаза. Ничего не понимает, зевает).
ДОЧЬ (с польским акцентом). Фуй, не смей зевать. Это неуважение к моей красоте, к моей стране и ее флагу… Я тут купила тебе подарок. Правда, он не шикарный. Я не так богата, как ты. У меня другие достоинства. (Протягивает ему галстук, примеряет). О, как красиво! Как красиво!..
ПОСТОЯЛЕЦ (совершенно очумел). Дина, я не верю своим глазам… Этот галстук, вы… Это просто чудо. Но почему вы говорите с акцентом?
ДОЧЬ. Я должна поддерживать традицию моей родины и показывать, что Польска еще не сгинела!
ПОСТОЯЛЕЦ. Так вы полька?.. Я даже не знал…
ДОЧЬ. Вы не знали? Езус Мария!..
(переходит на Джульетту):
Ах, кто же ты, что под покровом ночи
Подслушал тайну сердца моего?
ПОСТОЯЛЕЦ. Я вам все расскажу о себе, только опомнюсь. Я вас давно люблю. Я клянусь…
ДОЧЬ. Нет, не клянись. Хоть радость ты моя.
Но сговор наш ночной мне не на радость!
ПОСТОЯЛЕЦ. Сговор?.. Между нами… Это Божественно. Но почему не на радость?
ДОЧЬ. Он слишком скор, внезапен, необдуман.
Как молния, что исчезает раньше,
Чем скажем мы. — «Вот молния».
ПОСТОЯЛЕЦ. Это чудо… Я не верю своим ушам… Вы представить не можете, что со мной.
ДОЧЬ (Из «Варшавской»). Альбо ты управляешь своим темпераментом, альбо он управляет тобой.
ПОСТОЯЛЕЦ. Я возьму себя в руки… Я обещаю… Но ваши глаза… лицо…
ДОЧЬ. Мое лицо под маской ночи скрыто,
Но все оно пылает от стыда
За то, что ты подслушал нынче ночью.
Хотела б я приличья соблюсти,
От слов своих хотела б отказаться…
ПОСТОЯЛЕЦ. Ради бога… Почему? Почему?
ДОЧЬ. (Из «Варшавской»). Молодой человек, это есть невежливость. Вы не находите?.. Это есть просто анекдот, комизм…
ПОСТОЯЛЕЦ. Простите, но что же тут смешного?
ДОЧЬ. …Скажи мне честно, если ты находишь,
Что слишком быстро победил меня,
Нахмурясь, я скажу капризно «Нет»,
Чтоб ты молил. Иначе — ни за что…
ПОСТОЯЛЕЦ. Нет, я не скажу этого… Вы просто необыкновенны. Вы непохожи на других.
ДОЧЬ. О! Горе мне
Как ты попал сюда. Скажи, зачем?
Ведь стены высоки и неприступны.
ПОСТОЯЛЕЦ. Я шел снимать комнату и вдруг увидел вас…
ДОЧЬ. О, только бы тебя не увидали…
ПОСТОЯЛЕЦ. Они меня уже видели…
ДОЧЬ. Но встретив здесь — они тебя убьют.
ПОСТОЯЛЕЦ. За что?..
ДОЧЬ. Покинь отца и отрекись навеки…
От имени родного, а не хочешь —
Так поклянись, что любишь ты меня…
И больше я не буду Капулетти.
ПОСТОЯЛЕЦ. Покину, клянусь. Мне все равно, кто ты… Только будь со мной…
ДОЧЬ. Издан новый закон.
ПОСТОЯЛЕЦ. Причем тут закон?
ДОЧЬ. Он воспрещает браки с иностранцами. С пятнадцатого февраля. А я из братской Польши!
