Горе от ума - Грибоедов Александр Сергеевич
Фёколков. Неужто, господа, мне быть без бенефису?
Алегрин. Дайте в свой бенефис что хотите, да только не интермедию.
Все
(повторяют)
Фёколков. Да, господа, дело праздничное; сериозное надоест, не худо бы затеять какую-нибудь потеху, ярмонку.
Резвушков (обращаясь к прочим). Ну, уж выведемте его из хлопот; делать так делать. Здесь, однако, не Петербург, автора не скоро сыщешь; разве наш суфлер примется, – человек он грамотный. Нутка, батюшка, вылезай из своего кабинета; у тебя давно рука чесалась сочинить что-нибудь для театра, вот и случай есть, отличись.
Фёколков. Вылезай, отец родной, я сам услужу в другое время.
Суфлер. Извольте, располагайте моим умом, моим пером и моим языком.
Все
(кроме него)
Суфлер. Смейтесь, смейтесь, господа, а без меня иному бы из вас плохо пришлось. Да не о том речь. – Вам нужна новая пиеса. Для сего нужно многое, а самое нужное: декорации, актеры, слова, музыка и танцы… танцы и пляски.
Резвушков. Верховой, спускай декорацию. Вот тебе лес и вода.
Свисталова. Актеры все налицо, в костюмах и без костюма.
Бемольская. Слов чем меньше, тем лучше.
Алегрин. Музыки у нас вволю, выбирай любую.
Припрыжкин. За танцами дело не станет.
Фёколков. Так стало самое нужное есть, стоит только к нему присочинить кое-что.
Суфлер. Это ничего не составляет…
Свисталова. Особливо для суфлера.
Бемольская. Он всякую всячину наизусть знает.
Резвушков. Он весь свой век чужое говорит.
Алегрин. Пусть его крадет, откуда хочет, была бы пиеса готова.
Свисталова. Не беспокойтесь, он на нашу беду пожалуй столько сочинит, что нам ввек не выучить.
Суфлер
Алегрин. Что же нам петь?
Припрыжкин. Какие пляски?
Суфлер. Пойте и скачите, сколько душе угодно, только не все вдруг.
Фёколков. Однако, нельзя без пробы.
Суфлер. Ну, так пробуйте. – Г[осподин] певец, выступайте. Что потверже, то и пойте. А прочих прошу изготовиться для последующего; я же между тем займусь сочинением куплетов, которые пропоет наша певица тогда, как будут готовы. – За дело! скорей! а не то я перестану сочинять.
Все. Хорошо, хорошо,
Пение и танцы. По окончании суфлер говорит.
Суфлер. Довольно, довольно. Куплеты готовы! Угодно ли мне сделать честь их пропеть в заключенье?
Фёколков. Неужели заключенье?
Бемольская. Что ж вы еще хотите? (Берет куплеты и поет их.)
Кто брат, кто сестра, или Обман за обманом
Опера-водевиль в одном действии
Пан Чижевский, содержатель почтового двора.
Антося
Лудвися
Рославлев-младший, гусарский офицер.
Юлия, жена его.
Рославлев-старший.
Андрей, слуга его.
Вациус, писарж почтовый.
Передовой Рославлева-старшего.
Слуга проезжающих.
ДЕЙСТВИЕ происходит в польском местечке в почтовом доме. Комната, справа от зрителя стол, на нем шнуровые книги, бумага и проч., слева клавикорды, на стене гитара, в середине открытый вид в цветник.
Явление 1
Рославлев-младший и Юлия (сидят за столом в цветнике и пьют чай). Антося и Лудвися (одна за клавикордами, а другая с гитарой, и поют). Рославлевы слуги (увязывают чемодан и проч.). Писарж (пишет за столом). Пан Чижевский (читает варшавскую газету).
Антося и Лудвися
Рославлев-младший и Юлия входят в комнату.
