Себастьян Тьери - Деньги как из ведра (Будто идет дождь)
Зато если я вдруг ошибусь…О, тогда мне все скажут! Тогда я все услышу! Я услышу СЕМЬЮ! Она придет в мой кабинет — СЕМЬЯ! Я мерзавец! Убийца! Судебный процесс! Спасибо! Спасибо анестезии! Спасибо анестезии!!!
Небольшая пауза.
И вот, когда я нахожу 38230 евро у себя дома, то считаю, прости меня, что я это заслужил.
Пауза.
ЛОРАНС: Мой бедный друг, ты совершенно свихнулся.
БРЮНО: Нет, я не свихнулся! Я просто хочу наслаждаться жизнью! Это не значит свихнуться!
Берет пакет и протягивает Лоранс.
Держи.
ЛОРАНС: Что это?
БРЮНО: Подарок, упавший с неба.
ЛОРАНС: С неба не падают подарки.
БРЮНО: Сначала посмотри, потом скажешь.
Лоранс открывает пакет и достает прекрасное платье. Платье идет ей.
ЛОРАНС: Сколько оно стоит?
БРЮНО: Это не важно.
ЛОРАНС: Брюно, сколько оно стоит?
БРЮНО: А мне плевать, сколько оно стоит!
ЛОРАНС: Если тебе плевать, тогда скажи.
БРЮНО: Это примерно… (Бормочет что-то неразборчивое.)
ЛОРАНС: Сколько?
БРЮНО: Это примерно… чуть меньше семи тысяч…
ЛОРАНС: Семь тысяч евро? Ты отдал семь тысяч евро за это платье?
БРЮНО: Я же сказал, что немного меньше… Ладно, примерь его, вместо того, чтобы долдонить про цену.
ЛОРАНС: Ты хочешь чтобы я примерила это долбаное платье?
БРЮНО: Это платье не долбаное!
ЛОРАНС: Нет, за семь тысяч евро — это долбаное платье!
БРЮНО: Мне кажется, что это называется от кутюр. Высокая мода. А не долбаное платье. Ну хотя бы примерь его.
ЛОРАНС: Зачем? Потому что я никогда не буду его носить?
БРЮНО: (нервничая) Чтобы доставить мне удовольствие. Это недостаточная причина?
Лоранс резко уходит в спальню с платьем. Как только Лоранс уходит, Брюно нервно открывает два — три пакета. Найдя нужный («Луи Вуиттон»), он мечется, пытаясь где-нибудь его спрятать. Он бегает по гостиной и наконец открывает окно и выбрасывает пакет. Лоранс выходит из спальни в новом платье. Она очень красива.
БРЮНО: Ты восхитительна.
ЛОРАНС: Я уродлива. Платье прекрасно, оно делает меня уродиной. Мне кажется, что от меня пахнет… Я воняю в этом платье! От меня несет блевотиной!..
БРЮНО: Не будь вульгарной.
ЛОРАНС: Вульгарной? Вульгарно, мой дорогой, носить платье за семь тысяч евро!
БРЮНО: Я думал, что ты обрадуешься.
ЛОРАНС: Да ну? Нас всегда тошнило…
БРЮНО: От чего?
ЛОРАНС: От вульгарности. От тех кто выставляет напоказ свои бабки, мы их ненавидели. А теперь ты хочешь, чтобы я была на них похожа? На жен этих нуворишей, которые ездят на своих вонючих джипах? На этих ничтожных богатых сук с искусственными сиськами? Да? Которые целыми днями треплются по мобильниками… Вот такой ты меня хочешь видеть? Как жена того футболиста, которая кончает от сумочки «Эрме» или ремня «Гуччи»? Брюно, мы ненавидим этих людей! А теперь ты хочешь, чтобы я была как они?
БРЮНО: Можно носить красивое платье и не быть богатой сукой.
ЛОРАНС: Все женщины, которые носят платья за три тысячи евро — суки. Мерзкие суки!
Лоранс смотрит на пакеты вокруг нее.
ЛОРАНС: Все эти пакеты… Это не квартира, это свалка. А мы здесь… мы будто две крысы. Довольны оттого, что роемся в этой помойке.
БРЮНО: Очаровательно…
Лоранс берет несколько пакетов и читает названия брендов.
ЛОРАНС: «Баленсиага»?
БРЮНО: Это такое пальто…. Ты можешь его обменять.
ЛОРАНС: «Лубутен»?
БРЮНО: Это туфли. Такие очень симпатичные туфельки. С каблуками. С каблуками и красной подошвой. Весьма недурные. Я взял тебе 37 размер.
ЛОРАНС: «Диор»… Это что, мужской «Диор»?
БРЮНО: Ну да, это мне… Я купил костюм… И два джемпера. Очень стильных. Классно смотрятся.
ЛОРАНС: Ты не купил случайно сумку «Луи Вуиттон» заодно?
БРЮНО: Нет, конечно нет! Я же не настолько…
ЛОРАНС: Это меня удивляет.
БРЮНО: Прошу тебя… Не надо так… Ну что, за стол? Крысам тоже надо немного поесть. Я голоден, как крыса.
ЛОРАНС: То есть мы проведем приятный вечер?
Лоранс и Брюно садятся за стол.
БРЮНО: Слушай, Лоранс, я признаю, что это все как-то неудобно… Это не… Я не должен был ставить тебя перед фактом. Но я… Эти деньги не давали нам жить, они разъедали нашу жизнь. Я хотел от них избавиться. Чтобы заняться чем-нибудь другим. Я хотел сделать тебе сюрприз… но я ошибся… Ну да, я дурак! И в то же время… Я же никого не убил!..
ЛОРАНС (иронически): О, хорошо! Ты никого не убил! Тогда все прекрасно!
Пауза.
Мне это кажется мерзким.
БРЮНО: Погоди! Это же хорошо… Мне это доставило удовольствие… У меня ведь нет никого кроме тебя!
ЛОРАНС: Удовольствие?
БРЮНО: Да, удовольствие! Заходить в дорогие магазины… Рассматривать дорогущие тряпки, зная, что я могу их купить… Мне это понравилось. Разве я не прав? Всю жизнь мы отводили глаза от этих магазинов, потому что не могли позволить себе даже войти в них!.. Всегда смотрели снаружи. С тротуара. Трясясь от холода, как бродяги. Хватит унижений! Тебе не надоело облизываться на витрины? Покажи язык! Он у тебя в мозолях, ты столько лизала эти витрины, что он у тебя в кровавых мозолях! Хватит… Поешь немного… Ешь!
ЛОРАНС: Я не голодна.
БРЮНО: Нет, ты голодна! Очевидно, что ты хочешь есть! Ты такая же как все… Ты любишь все красивое, любишь вкусное… Ты мечтаешь об этом, но не хочешь признаться даже себе.
ЛОРАНС: Ты потерял голову, Брюно.
БРЮНО: Лоранс, пользуйся моментом… Хватит все время рассуждать. Судить. Пользуйся моментом, чтобы жить! Хватит уроков! Все путем! Сейчас перемена, отдыхай!
ЛОРАНС: Ты говоришь об отдыхе…
БРЮНО: Ну да! Мы теперь можем все это купить, хоть ты и считаешь это отвратительным… Что угодно!.. Помнишь, два года назад я подарил тебе на день рождения часы?
ЛОРАНС: И что?
БРЮНО: Ты была счастлива! Разве нет? Смотри, ты их до сих пор носишь!
ЛОРАНС: Это на пятидесятилетие, это исключительный случай.
БРЮНО: Исключительный? Ничего исключительного в пятидесятилетии нет, прости меня. Всем однажды исполняется пятьдесят! Просто когда у меня не было денег, тебе казалось, что это хорошо. Теперь они есть, а ты считаешь, что это плохо. Где логика?
ЛОРАНС: Это не мы… Я нахожу это гнусным…
БРЮНО: Что именно? Можно носить кашемир и не быть при этом негодяем.
ЛОРАНС: Негодяем нет, а предателем да.
БРЮНО: Предателем? Предателем чего? Я не предавал никого.
ЛОРАНС: Никого — может быть. Зато твои идеалы…
БРЮНО: Что, мои идеалы? Какие идеалы?
ЛОРАНС: Идеалы левого движения.
БРЮНО: Не вижу связи.
ЛОРАНС: Ты ведь профсоюзный делегат?
БРЮНО: И что?
ЛОРАНС: На ближайшее профсоюзное собрание в больнице ты придешь в костюме от Диора?
БРЮНО: Не знаю. Я не думаю заранее, что я надену.
ЛОРАНС: А надо бы. Мне кажется, это непросто — требовать повышения заплаты для санитарок в костюме от Диора.
БРЮНО: Ладно… Меня же никто не заставляет его надевать?
ЛОРАНС: Какое лицемерие.
БРЮНО: Нет, не лицемерие! Мне повезло, я могу заплатить за костюм три штуки евро. Вот и все! Это не мешает мне быть искренним в моих убеждениях.
ЛОРАНС: Искренним в убеждениях… Но не в поступках!
БРЮНО: Ладно! Давай! Давай! Быть левым — это обязательно носить старый свитер и есть печеночный паштет из консервной банки? Или можно быть социалистом и получать удовольствие от жизни? Мы же не обязаны под предлогом человеческих ценностей одеваться как мудаки и жрать дерьмо. Что вообще означает это выступление? Я полностью готов поделиться с теми, у кого ничего нет!
ЛОРАНС: При условии, что у тебя есть все!
БРЮНО: Черт!
Пауза.
БРЮНО: Я положу тебе черной икры?..
