Валентин Герман - Философская драма. Сборник пьес
ПИЛАТ: Миф… Вы нашли тело?
АФРАНИЙ: Нет. Оно бесследно исчезло.
ПИЛАТ: Но тогда они могут говорить всё, что угодно. Они даже… Они даже могут объявить его богом…
АФРАНИЙ: И что же тогда будет?
ПИЛАТ: Что будет?.. Они создадут новую церковь. Может быть. Поначалу и более привлекательную, чем старая. Но – тоже неизбежно стареющую… Так что – через каких-нибудь две тысячи лет – она точно так же обессмыслится, как и нынешняя, и будет годна лишь на слом…
Пауза.
ЛЕВИЙ МАТВЕЙ: Это всё задумал Иуда Искариот: он предал Иисуса, чтобы – его обожествить!
АФРАНИЙ: Но тогда это церковь не Христа, а Иуды…
ПИЛАТ: И – помяните моё слово – они не будут всех любить и прощать, как хотел Иисус. Они будут – воинствовать!..
АФРАНИЙ: Разумеется! Уничтожать «неверных» огнём и мечом, как это делали все прочие веры… Может быть, чтя Иисуса, они не станут никого распинать, но придумают что-нибудь новенькое. Например – сжигать на кострах!..
ПИЛАТ: И ещё назовут это «православием»!
ЛЕВИЙ: Но тогда это – точно церковь Иуды!..
Распахиваются двери, и врывается первосвященник Каифа, за которым бегут его приближённые и стража дворца; он – весь в саже с пожарища храма.
КАИФА (увидев Пилата): Пилат!.. Убей меня. Я – ошибся!..
ПИЛАТ: Ты ошибся, Каифа!
Поворачивается к нему спиной; тогда Каифа выхватывает из рук одного из стражников обнажённый меч, закалывается им и падает на пол.
ПИЛАТ (обернувшись, смотрит на Кайфу, а потом на всех, застывших в оцепенении): Что вы стоите?.. Хороните его! Уж он точно не воскреснет…
Затемнение.
Первый эпилог
Вольтер и те же философы, что были в прологе.
ВОЛЬТЕР: Друзья мои! Я вам напомню, что так называемые «социнианцы», которых христиане считают богохульниками, никогда не признавали божественной природы Иисуса Христа. Подобно философам древности, подобно евреям, магометанам и многим другим народам, они осмеливаются утверждать, что сама идея богочеловека, по сути своей, чудовищна…
ПЕРВЫЙ СОБЕСЕДНИК: Чудовищна?
ВОЛЬТЕР: Ну да!.. Суть этой мысли в том, что Бога отделяет от человека бесконечно большое расстояние и что бесконечное, необъятное, вечное существо в принципе не может быть заключено в столь малом смертном теле.
ПЕРВЫЙ: Не может быть заключено в смертном теле?
ВОЛЬТЕР: Да.
ТРЕТИЙ: Вы правы, господин Вольтер. И ещё они цитируют Святого Павла, который никогда не называет Иисуса Христа (во всяком случае – прямо не называет его) Богом и очень часто называет его человеком.
ВОЛЬТЕР: Совершенно верно!
ВТОРОЙ: Но ведь они в своей дерзости доходят до утверждения, что христиане, мол, потратили целых три столетия на постепенное обожествление Иисуса.
ТРЕТИЙ: И – что, в сущности говоря, возводя удивительное здание своей церкви, христиане, на самом деле, всего лишь следовали примеру язычников, обожествлявших смертных.
ВОЛЬТЕР: Да-да… Но это и не удивительно: они же жили среди этих язычников! Для язычников – превратить умершего человека в бога было всего лишь определённой формальной процедурой. А тут она была просто растянута на несколько столетий.
ПЕРВЫЙ: Вначале, утверждают они, Иисуса рассматривали лишь как человека, вдохновлённого Богом; затем – как существо, более совершенное, чем все другие. А через некоторое время, по словам Святого Павла, ему было предоставлено место – выше ангелов!..
ТРЕТИЙ: Каждый день прибавлял ему новое величие.
ПЕРВЫЙ: Он стал эманацией Бога…
ВТОРОЙ: Как бы – бликом, лучом или отсветом Его!
ПЕРВЫЙ: Да! Неким Его проявлением в пределах, ограниченных временем. В данном случае, вот в этом конкретном человеке.
ТРЕТИЙ: Но и этого оказалось недостаточно: его заставили родиться раньше самого времени. Ну… как бы в виде звезды!
ВОЛЬТЕР: И наконец – его превратили в Божество, единосущное с Самим Богом…
Затемнение.
Второй эпилог
Левый Матвей в луче света на авансцене.
ЛЕВИЙ (к зрителям):
Катапультированный
Голгофой,
взлетит он
ввысь
(на Олимп
и
выше!) —
в легенду,
в миф
(над софой,
над
Софой)…
Тысячелетья
его
услышат.
Он станет
Богом,
и
Сыном Бога,
и
чем-то третьим
ещё
(блин —
Духом
Святым),
утроив
свою дорогу,
тройным аккордом
звуча
над ухом…
– А нам —
землица
да будет пухом!
ПИЛАТ (в луне света):
А нам —
землица
да будет пухом!..
Пауза. Занавес.
КОНЕЦ ПЬЕСЫ
