Виктор Гюго - Анджело, тиран Падуанский
Анджело. Вы просто никого не любите.
Тизбе. Нет, люблю.
Анджело. Кого?
Тизбе. Вас.
Анджело. Вы меня любите! Может ли это быть? Не смейтесь надо мной, ради бога! О, повторите то, что вы сказали!
Тизбе. Я люблю вас.
Он приближается к ней, восхищенный. Она трогает его нагрудную цепь.
Ах! Что это за подвесок? Я никогда его не замечала. Какой красивый! Отличной работы. О, да это чеканил Бенвенуто. Прелесть! А на что он служит? Такая вещица скорее годилась бы женщине.
Анджело. Ах, Тизбе, одно ваше слово наполнило радостью мое сердце.
Тизбе. Хорошо, хорошо. Скажите мне все-таки, что это за вещица?
Анджело. Это ключ.
Тизбе. Ах, это ключ! Я бы ни за что не догадалась. Да, да, вижу, вот этим отпирают. Ах, так это ключ…
Анджело. Да, моя Тизбе.
Тизбе. Ну, раз это ключ, мне его не надо, пусть он останется вашим.
Анджело. А вам хотелось бы его иметь, Тизбе?
Тизбе. Пожалуй. Как вещицу тонкой работы.
Анджело. О, так берите его. (Отцепляет ключ.)
Тизбе. Нет. Если бы я знала, что это ключ, я бы о нем не стала говорить. Мне его не надо, повторяю. Ведь вы же им пользуетесь, наверно.
Анджело. Ах, очень редко. И потом у меня есть другой. Вы можете его взять, клянусь вам.
Тизбе. Нет. Мне расхотелось. Разве этим ключом отворяют двери? Он такой маленький.
Анджело. Это ничего не значит. Такие ключи служат для потайных замков. Этот вот ключ отпирает несколько дверей, в том числе дверь в одну спальню.
Тизбе. В самом деле? Ну, так и быть! Раз вы этого решительно требуете, я беру его. (Берет ключ.)
Анджело. О, благодарю вас! Какое счастье! Вы хоть что-то приняли от меня! Благодарю!
Тизбе. Кстати, я вспоминаю, что у французского посла в Венеции, мсье де Монлюка, был почти совсем такой же. Вы знавали маршала де Монлюка? Умнейший человек, не правда ли? Ах да, ведь вы, венецианские дворяне, не имеете права разговаривать с послами, я забыла. Все равно, с гугенотами он не очень нежничал, этот мсье де Монлюк. О, если они когда-нибудь попадутся ему в руки! Это рьяный католик! — Смотрите, монсиньор, мне кажется, Вирджильо Таска ищет вас, вон там, в галерее.
Анджело. Вам кажется?
Тизбе. Ведь вам надо было с ним поговорить?
Анджело. О, да будет он проклят за то, что разлучает нас.
Тизбе (указывая ему на галерею). Вам туда.
Анджело (целуя ей руку). Ах, Тизбе, так вы меня любите!
Тизбе. Вам туда, туда. Вирджильо Таска ждет вас.
Анджело уходит. В глубине появляется Омодэи. Тизбе бежит к нему.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Тизбе, Омодэи.
Тизбе. Ключ у меня!
Омодэи. Посмотрим. (Рассматривает ключ.) Да, этот самый. — Во дворце подеста есть галерея, обращенная к мосту Молило. Спрячьтесь там завтра вечером. За каким-нибудь шкафом, за стенным ковром, где хотите. В два часа пополуночи я к вам туда приду.
Тизбе (давая ему свой кошелек). Я тебя еще награжу. А пока возьми этот кошелек.
Омодэи. Как вам угодно. Но дайте мне договорить. В два часа пополуночи я к вам приду. Я вам укажу первую дверь, которую вам надо будет отпереть этим ключом. Затем я вас покину. Остальное вы можете проделать и без меня. Вам надо будет просто идти вперед.
Тизбе. Что я найду за первой дверью?
Омодэи. Вторую, которая отпирается этим же ключом.
Тизбе. А за второй?
Омодэи. Третью. Этот ключ отпирает их все.
Тизбе. А за третьей?
Омодэи. Увидите сами.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
РАСПЯТИЕ
Комната, пышно обитая алой тканью с золотыми узорами. Налево в углу, на помосте, роскошная кровать под балдахином, покоящимся на витых столбах. По углам балдахина свисают красные пологи, которые могут задергиваться и совершенно скрывать постель. В углу направо — отворенное окно. С той же стороны — дверь, скрытая под обоями; рядом — аналой с приступкой для коленопреклонений, а над ним — висящее на стене гладкое медное распятие. В глубине — большая двустворчатая дверь. Между этой дверью и кроватью — небольшая узорчатая дверца. Стол, кресла, свечи, высокий поставец. За окном — сады, колокольни, лунный свет. На столе — лютня.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Дафне, Реджинелла, затем Омодэи.
Реджинелла. Уверяю тебя, Дафне, это сущая правда. Мне рассказывал Троило, дворцовый стражник. Это было совсем недавно, когда синьора последний раз ездила в Венецию. Сбир, презренный сбир осмелился влюбиться в синьору, писать ей, Дафне, искать встречи с ней. Можешь себе представить? Синьора велела его прогнать — и хорошо сделала.
Дафне (приотворяя дверь возле аналоя). Да, Реджинелла. Но синьора велела принести ей молитвенник, ты забыла?
Реджинелла (перебирая книги на столе). А другой случай, тот еще ужаснее и такой же достоверный. Этот бедный Палинуро, который сообщил своему господину, что встретил шпиона в доме, внезапно умер в тот же вечер. Его отравили, понимаешь? Я тебе советую быть очень осмотрительной. Прежде всего, надо как можно осторожнее разговаривать в этом дворце. Тебя все время кто-то подслушивает в стене.
Дафне. Да ну же, поскорей, другой раз поговорим. Синьора ждет.
Реджинелла (продолжая прибирать на столе и не подымая глаз). Иди, если торопишься. Я сейчас.
Дафне уходит и закрывает за собой дверь, но Реджинелла этого не замечает.
Только знаешь, Дафне, я советую тебе молчать в этом проклятом дворце. Из всех комнат в нем безопасна только эта. Да, здесь уж во всяком случае можно быть спокойной. Можно говорить все, что угодно. Это — единственное место, где ты уверена, что тебя не подслушивают.
В то время, как она произносит эти последние слова, поставец у правой стены поворачивается боком; из-за него появляется Омодэи, после чего поставец снова придвигается к стене. Реджинелла этого не замечает.
Омодэи. Это — единственное место, где ты уверена, что тебя не подслушивают.
Реджинелла (оборачиваясь). Боже мой!
Омодэи. Молчи! (Приоткрывает свой кафтан, под которым видна черная бархатная куртка с вышитыми серебром тремя буквами С. D. X.)
Реджинелла в ужасе смотрит на эти буквы и на этого человека.
Кто видел одного из нас и дал кому-нибудь понять каким бы то ни было знаком, что он нас видел, тот умирает раньше, чем наступит ночь. В народе о нас говорят; ты должна знать, что это происходит именно так.
Реджинелла. Господи! Но через какую дверь он вошел?
Омодэи. Ни через какую.
Реджинелла. Господи!
Омодэи. Отвечай на все мои вопросы и не обманывай меня ни в чем. Не то поплатишься жизнью. Куда ведет эта дверь? (Указывает на большую дверь в глубине.)
Реджинелла. В спальню монсиньора.
Омодэи (указывая на дверцу рядом с большой дверью). А эта?
Реджинелла. На потайную лестницу, которая соединяется с дворцовыми галереями. Ключ от нее имеется только у монсиньора.
Омодэи (указывая на дверь возле аналоя). А эта?
Реджинелла. В молельню синьоры.
Омодэи. Из этой молельни есть выход?
Реджинелла. Выхода нет. Молельня устроена в башенке. Там есть только решетчатое окно.
Омодэи (подходя к окну). На уровне вот этого. Так. Восемьдесят футов отвесной стены, а внизу — Брента. Решетка — ненужная роскошь. Но из этой молельни есть лесенка кверху. Куда она ведет?
Реджинелла. В мою комнату, где я живу вместе с Дафне, монсиньор.
Омодэи. А из той комнаты выход есть?
Реджинелла. Нет, монсиньор. Там тоже решетчатое окно и одна только дверь, та самая, по которой спускаются в молельню.
Омодэи. Как только твоя синьора вернется сюда, ты подымешься к себе в комнату и там останешься, ничего не слушая и ничего не говоря.
Реджинелла. Хорошо, монсиньор.
Омодэи. Где твоя синьора?
Реджинелла. В молельне. Она молится.
Омодэи. И затем придет сюда?
Реджинелла. Да, монсиньор.
Омодэи. Не раньше, чем через полчаса?
Реджинелла. Не раньше, монсиньор.
