Марио Фратти - Мафия
Инспектор. Это была Донна Чинция, вдова Франческо. С дочкой.
Нести (крайне удивлен). В белых нарядах?
Инспектор. Это знак презрения к умершему.
Нести. Рассказал бы мне хоть кто–нибудь, что же такое страшное совершил этот Франческо.
Пока медленно гаснет свет, Инспектор жестом приглашает Нести сесть.
Инспектор. Садись. (Садится за свой стол.) Ты должен знать, что самый страшный грех на этом острове, в соответствии с примитивным, но всеобщим образом мышления его жителей, это — неуважение к своим детям. Преступление по отношению к своей собственной крови. К несчастью, Франческо…
Затемнение, звуки шарманки Баббио. Освещается левая сторона сцены. Апартаменты Дона Розарио. Видно, что богатство хозяина — наследственное. В нише — большая статуя Мадонны. Дон Розарио — крепкий мужчина лет пятидесяти, серьезный, беспощадный, бесстрастный. Напоминает феодала из прошлого. Сидит в позолоченном кресле и слушает доклад Малакарне. Дон Розарио не снисходит до того, чтобы самому допрашивать Малакарне. Это делает Кармело.
Кармело (к Малакарне). Он упоминал реку Сканцано?
Малакарне (подобострастно, в направлении Дона Розарио). Нет, ваше превосходительство.
Кармело. Он упоминал строительство на реке Джато?
Малакарне. Нет, ваше превосходительство.
Кармело. И ты решил, что он приехал расследовать дело с акведуком и дамбой.
Малакарне. Так сказал инспектор!
Кармело. А приезжий? Он что сказал?
Малакарне. Он очень мало говорил. Не хотел, чтобы его называли «Ваше высокопревосходительство».
Кармело. Они вообще о чем–нибудь спрашивали?
Малакарне (отвечает, как и раньше, Дону Розарио). Нет, ваше превосходительство. (Пауза. Оба смотрят с почтением на Дона Розарио. Ждут его реакции.)
Дон Розарио (медленно). Подумай хорошенько. Напрягись. (Малакарне напуган, пытается припомнить что–нибудь, но ничего не получается.) Может, какие–то слова, слишком трудные для тебя…
Малакарне. Да, ваше превосходительство, трудные…
Дон Розарио (осторожно). Что–нибудь вроде «спекуляций на строительных контрактах»?…
Малакарне (после некоторого размышления). Нет, ваше превосходительство.
Дон Розарио. А «незаконное задержание» или «похищение с целью выкупа»?
Малакарне (внезапно припоминает). Ах, да! Вот что… Он знал о пастухе Марко.
Кармело (заинтересован). Что он сказал?
Малакарне. Ничего особенного… Его высокопревосходительство господин адвокат из Рима хотел знать, зачем мы вставили ему в рот палку.
Кармело (улыбается на такой наивный вопрос, потом показывает на телефон). Ну, эти римляне! Вечно спят!
Дон Розарио (показывает на телефон). Наши друзья не спят. Они скоро позвонят. (Жестом приказывает Кармело продолжить допрос Малакарне.)
Кармело (Малакарне). Еще что?
Малакарне. Я вам все рассказал.
Кармело (с укором). Но ты забыл святую душу Марко. (Малакарне чувствует свою вину и покорно склоняет голову.)
Дон Розарио. Говорилось что–нибудь о наших делах в угольном или фруктовом бизнесе?
Малакарне (снова внезапно вспоминает). Да, что–то об апельсинах… Ваше превосходительство, простите, но я… Я не сказал об одном… Но это невозможно…
Кармело (с угрозой). Что? Говори!
Малакарне. Инспектор сказал, что… кто–то донес. Кто–то, кто платит рэкетирам. Шестьдесят тысяч лир. Странно. Кто это посмел донести?
Дон Розарио (Кармело). Посмотри, кто платит шестьдесят тысяч.
Кармело берет папку, смотрит и достает три карточки, которые вручает Дону Розарио. Тот внимательно читает.
Кармело. Это три дрожащих твари. Трусы. Они бы никогда не посмели…
Дон Розарио. Сделай, как положено. (Отдает три карточки Кармело, который кладет их в карман.) Никогда не помешает преподать урок…
Звонит телефон. Это долгожданный звонок из Рима. Дон Розарио сохраняет свою невозмутимость, но чувствуется, что тот, кто звонит, равен ему по положению.
Дон Розарио (в трубку). Да, слушаю… Сначала сообщите, что известно об этом приезжем… Вы уверены?… Так он не из комиссии по расследованию?.. И вообще не имеет отношения к властям… Так вы уверены?… Хорошо! (Входит Донна Рафаэлла, старая преданная служанка. Она принесла на подносе кубики льда и аперитив для Дона Розарио.) Никаких проблем, нет… Вообще никаких… Земля для строительства уже наша… И с этим все в порядке… Да, забастовка закончилась… Все под контролем… Спасибо… Ваша доля уже в Риме… В том же банке… Можете использовать все… Как обычно… Конечно… Я все вам возмещу… Если будет что–то новое, звоните. В любое время. (Дон Розарио вешает трубку и делает Донне Рафаэлле знак поставить поднос и выйти. Она выходит.)
Дон Розарио (сделав глоток). Его никто из Рима не посылал.
Кармело гневно смотрит на Малакарне, тот напуган.
Малакарне (оправдываясь). Я не виноват! Это он так сказал!
Дон Розарио (в раздумье). Это не правительственное расследование. И он вовсе не большая шишка, за которую хочет себя выдать.
Кармело (с готовностью). Может, его предупредить? Пусть почувствует… (Сжимает свой револьвер.)
Малакарне (сжимает свой стилет). Можете считать, что он уже мертв. И похоронен!
Кармело. Он мой. Я его сделаю. От меня не уйдешь. Я…
Дон Розарио. Никакой стрельбы.
Кармело (разочарован). Может так, попугать…
Дон Розарио. Пока не надо… Пошлем ему письмо.
Малакарне. Здорово. Сразу на коленях приползет!
Дон Розарио (не обращая на Малакарне внимания, показывает Кармело на пишущую машинку). Письмо. (Малакарне.) Магнитофон.
Малакарне (идет за магнитофоном). У нас теперь, как у наших американских братьев, столько техники! (Показывает на магнитофон.)
Кармело (доволен, садится и вставляет бумагу в машинку). Мы его научим… Он поймет… «Дай собаке по носу, и она уползет…»
Малакарне (ставит магнитофон около машинки, как обычно). Да, уползет… (Наивно.) Откуда уползет?
Кармело (с улыбкой). Из полицейского участка.
Малакарне смеется в надежде, что и Дон Розарио как–то отреагирует. Но лицо хозяина невозмутимо. Кармело ждет, когда Дон Розарио начнет диктовать.
Дон Розарио (проверив магнитофон). Пиши своими словами.
Кармело. «Его высокопревосходительству»? С ошибками будет!
Дон Розарио (не терпит возражений). А на пленке — копия. (Включает магнитофон.)
Кармело (медленно подбирает слова, говорит громко, печатает двумя пальцами). «Информируем Ваше высокопревосходительство, (свет начинает медленно гаснуть) что в нашей деревне царит закон и порядок и мы все очень довольны. Если хотите сохранить свою жизнь, не будите спящую собаку. Не надо. Никто не нуждается ни в чьей помощи. Если сообщите полиции об этом письме, то пеняйте на себя. Получите от нас в подарок деревянный макинтош…»
Затемнение
Играет шарманка. Когда свет вновь загорается, мы видим Нести, беседующего с Отцом Пьерино, добрым старым деревенским священником.
Нести. Думаю, вы должны быть довольны тем, что у вас столько прихожан. На Севере у нас священники жалуются — все меньше и меньше людей посещают службы в церкви.
Отец Пьерино. Благодарение Богу, у нас все так же, как и до войны. Ведь именно после войны в душах людей воцарились неверие и скепсис…
Нести. А что насчет причастий? Столько же прихожан причащаются, как и до войны?
Отец Пьерино. Практически столько же.
Нести. А исповедуются?
Отец Пьерино. У нас много. В эту субботу мне надо посетить два дома, принять две исповеди. А потом еще и в церкви…
Нести (с некоторым смущением). Простите, если… Трудно задавать такие вопросы священнослужителю… Чувствую, что покажусь неделикатным, что вторгаюсь в закрытую область… Мне представлялось, что священник, как правило, дает отпущение грехов после того, как сделает небольшое внушение и наложит епитимью. Это так?
