Николай Коляда - Носферату
Ну, что скажешь?
ВОРОНА. Не плачь. Гоша умерррр. Не плачь.
АМАЛИЯ. Что я должна из-за него плакать? Я его видела полраза в жизни. Он кто мне? Гоша? Как его зовут вообще? Григорий? Георгий? Гия? Грегори? Гоголь? Ги де Мопассан? Он уже мне снится начал, этот Гоша! Придёт, встанет и стоит у кровати. И говорит мне: «Гоша-то ведь умер, ты не знала?»
ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.
АМАЛИЯ. Держите, вот платье – красное в горошек. Пригодится. Красивое. Моё. Со вкусом. Вот шлем космонавта. Блестящий. От внука остался. Будете играть что-нибудь из жизни космонавтов, вселенной, про космос, про современность, про современную жизнь – вот и пригодится, покупать не надо будет. А то иначе снабженец оббегает весь город, пока найдёт. Вот, торшер – наклонился, выцвел, провод перевязан изолентой синей, но работает. Только смотрите, когда включаете, чтобы не ударил током. Иногда бывает. Вот целебная трава девясил! Ей сто лет, высохла, мусор уже, не трава – берите, заваривать будете девясил, который уже без сил, заваривать и пить. Вот такой же чистотел. Правда, тело чистым не сделает, только загрязнит. Грязнотел. Вот, зонтик. Без ручки – пригодится. Вот кофемолка – тоже нет ручки. Вот кружка – без ручки. Вот ручка. Не пишет. Протез ножной – сломанный. Вот ножницы – тупые, порежете ими наждачную бумагу и будут как новые, острые. Вот нож тупой – наточите. Вот дорожный знак «Уступи дорогу!», вот дорожный знак «Стоянка запрещена!» Вот еще авторучка, сделана в тюрьме: так повернули – женщина голая в ручке, так перевернули – женщина оделась. Внутри песок. Наполовину высыпался, женщина одевается не до конца, но так даже больше всем нравится.
ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.
АМАЛИЯ. Так – оделась, так – разделась. С последнего ряда будет в облдрамтеатре не видно, можно поносить по залу и показать всем. Вы обещали мне привести мальчика-фокусника, помните? Нет? Поспрашайте всех, дайте объявление. Мне обязательно нужен начинающий мальчик-фокусник. Вот так. Это – шахматы. Вам. Берите. Трех фигур нет – короля, дамы, вальта. Вот – тоже вам. Думаете, просто чистая досточка? Нет! Икона! Бог с неё стёрся, не осталось, пусто, да? Ну и что! Бог-то видит, что Бог есть на иконе! Берите! Редчайшая вещь! Необъяснимый фокус! Он есть и его нет! В театрах обычно творится разврат, у вас в облдрамтеатре нет? Вы не атеист? Ведь Бог есть, вы это знаете? Ну, так знайте. Он здесь и нигде, он есть и его нет.
ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.
АМАЛИЯ. Вот, сетка с картошкой. Картошка проросла, ну да вам-то что? Вот, заряд для атомной бомбы. Как попал ко мне – не могу вспомнить. Кажется, муж своровал на службе в армии. Он был генерал, я вам говорила? Ну вот, сказала тогда. Я боюсь что-то говорить, потому что стану похожа на Гету с ее Гошей.
ВОРОНА. Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр! Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр! Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр!
АМАЛИЯ. Ты уже говорила, Гета. Ладно. Итак, для атомной бомбы. Бомбу где-нибудь приобретёте, поди. Кстати, чтоб ваш облдрамтеатр чеченцы и шахидки взорвали. Это я так, собственным мыслям что-то говорю, какое-то дружеское пожелание у меня к вашему облдрамтеатру появилось вдруг. Чеченцы ходят к вам на ваши представления, нет? Надо им написать пригласительные билеты. Пусть ходят чаще. Образовываются. Заряд для атомной бомбы лежит у меня, тоже, кстати, с пятидесятых годов. Хотела его раньше продать в Америку, но не нашла приличного покупателя. Мне давали за него четыре тысячи. А я, дура, попросила пять и мне отказали. А потом перестали глушить «Голос Чили», «Свободу Австро-Венгрии», «Телеканал Аль-Джазира» и никому мой заряд стал не нужен. Итак, идем дальше. Вот, берите ещё автомат Калашникова. Заржавел, почистить и будет порядок. Пригодится в вашем облдрамтеатре. Есть там кого пострелять? Есть. Всегда везде есть кто-то, кого надо пострелять. Автомат нерабочий. Не пользовалась. Хранила столько лет. А почему? А зачем? Надо было попользоваться. Надо было выйти на балкон, приложить автомат к плечу и зафигачить, хлестать по улице, по деревьям так, чтобы запомнили! Да не по разу в день выходить, а раза четыре-восемь! Утром-вечером-в-обед! Утром-вечером-в-обед! Утром-вечером-в-обед! Утром-вечером-в-обед! Утром-вечером-в-обед!
ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.
АМАЛИЯ. Скоро пойду. Пойдем вместе. Имей в виду.
ВОРОНА. Сссслужи, сссссолдат, учи уставы! И зззззанимайся стрррроевой! Ведь где-то женщиною стала! Девчонка, что была сссссс тобой!
АМАЛИЯ. Я тебе точно отверну башку! Положу на стол, зажму и отверну и напьюсь твоей крови потом! Ты забыла, что я Носферату Амалия Львовна?! Вот, держите замок. Без ключа. Вот баночка. Без крышки. Вот корона королевы Испании. С бриллиантами. Настоящими. Вот зажигалка. Сделана из пули. Не работает. Что это жужжит? У меня в голове? Муха залетела, бьётся в стекло, жужжит, бомбовозина такая. Ну вот. Вот салфетки, вязанные. Надо? Их надо заштопать. Надо или нет? Да вы что молчите, вы хоть скажите, что вам надо для вашей премьеры новой постановки спектакля в облдрамтеатре, а?! Тут за моим домой отличная помойка, в доме живут военные и выкидывают совершенно новые вещи. Там живут люди очень богатые, тоже водят проституток, но я не слыхала, чтобы у них пропадали духи. Так вот, они иногда полностью меняют мебель, и потому выкидывают на помойку целые новенькие гарнитуры, я бы взяла себе, но некуда поставить. Вы заходите туда иногда и интересуйтесь. Пригодится что-то из выкинутого, а что? Там выбор гораздо больше, чем у меня. Но и у меня еще кое-что есть. Вот – держите. Пионерский галстук! С дыркой от сигареты! Прожгла! Вот – пуговицы с орлом! Старые! Не чищенные! Вот снова платье! Вечернее! Из люрекса! Вот – звезда. Настоящая. У меня на балконе загорелось, вызвала пожарку. Затушили. Говорят: «Кто-то сверху кинул сигарету!» Сверху – только богатые, у которых украли духи и к которым ходят проститутки, они кинуть сигарету не могли – жадные! Они вечером чинарят, а утром чинарики докуривают. От того и богатые. Я стала рыться в сгоревшем мусоре и нашла этот камешек! Он был еще теплый, я кинула его в банку с водой. Он зашипел и лежит теперь в банке! Видите? Светится? Это звезда мне упала на балкон!
ВОРОНА. «Мне звезда упала на ладошку! Я ее спррррросил: „Откуда ты?!“ „Дайте мне перррррредохнуть немножко! Я с такой летела высотыыыыыы!“
АМАЛИЯ. Не на ладошку, дура! А на мой балкон! Всё равно, пусть выглядит камешком, но я-то, мы-то с вами знаем, что это звезда! Понимаете? Бог-то знает, вот что главное! Пусть все говорят, что камешек, но Бог-то, Бог-то знает! Знает, что камешек был звездой когда-то! Берите, пригодится для премьеры новой постановки спектакля в облдрамтеатре!
Идёт к шкафу, снова с остервенением кидает вещи в центр комнаты.
Вот хлопушка для мух! Сломанная! Вот часы-будильник три штуки – все не ходят, берите! Вам зачем в театр настоящие? Совсем не надо! Вам надо бутафорские! Для вас времени нет! Вот туфли на шпильке! Шпилька – метр! Компьютер! Не рабочий! Телевизор черно-белый – не работает! Семена редиски! Уже не прорастут, покупала в семидесятых! Или в сороковых-пороховых! Или в тридцатых-полосатых! Герань! У меня сто горшков. Люблю запах герани – совсем не мещанский, неправда! Она вся засохла – берите! Тут везде смерть, на каждом шагу. Ведь я Носферату, от меня, от моих прикосновений гибнет всё! Фикус в кадушке – берите! Действующий! Пока! Вот телефон – не работает! Вот молоток, топор, гвозди, клещи, гвоздодёр! Вот парик для вашей премьерши, для самой тупой, и самой глупой, и самой толстой, и самой бездарной!!!! Нате!
Сдёрнула парик – она совсем лысая и уши у нее торчат, а глаза горят фосфором.
ВОРОНА. Не надо, мамочка …
АМАЛИЯ. Тихо ты, нестроевая, маринованная?! Всё сгнило, проржавело – берите! Вот и это – портрет моего сына, берите его, он в рамке, он был черно-белый, но фотограф раскрасил его, анилином раскрасил и он стал цветной – берите! Сын будто живой. Берите! Сына давно нет, погиб. Миленький мой сыночек, миленький мой … Не дай вам Бог даже и в театре в премьере новой постановки спектакля облдрамтеатра хоронить своего сына. Не дай Бог вам хоронить своих детей, не дай вам Бог … (Пауза). Идём дальше! Вот! Кружка – треснула! Чайник – лопнул! Веник, ложка, кастрюля, щипцы, вилка, стакан, подставка под горячее, подстаканник, зеркало, нитки, иголка, швабра, вантуз, еще одна икона, еще одна, лампочка – перегорела, картина Репина «Бурлаки на Волге», его же «Мишка в сосновом бору», бюст Репина, бюст Гоголя, бюст Сталина, бюст Ленина, бюст Пушкина, бюст Лермонтова, бюст Сергеева-Ценского, бюст Тургенева, просто чей-то бюст, газеты за пятьдесят второй год – 50 штук, журнал «Октябрь» – подшивка за семидесятый, рамка, альбом, вымпел «Передовикам перестройки», политическая карта мира, карты игральные, бра, половик-кружок, кружок-половик, пепельница, бутылочка из-под валерьянки! Вот коробочка, в ней что-то такое ценное, на коробочке надпись – зараза, где очки, не разберу – ага, вот! Надпись на коробочке: «Верёвочка, которая уже ни на что не годится». Внутри – верёвочка. Она ни на что не годится, но вам – нужна в облдрамтеатре, отдаю верёвочку вместе с коробочкой и с надписью!
