Гарольд Пинтер - Теплица
Гиббс: Если вы позволите, господин директор, я не думаю, что это происшествие может иметь такие экстремальные последствия.
Рут: А, вы не думаете? Был ли на вашей памяти когда-нибудь рождён младенец в этих стенах?
Гиббс: Я этого не помню, господин директор.
Рут: Вот, не было прецедента, нет метра-эталона. Как математик, вы констатируете, как и я, отсутствие каких-либо критериев, позволяющих измерить последствия этого события.
Гиббс: Я не математик, господин директор.
Рут: Нет? Но у вас вид математика! (Он кладёт свои очки в карман и садится к столу.) Очень хорошо. У нас серьёзная работа! Найдите мне виновного. Кто это?
Гиббс: Что касается этого, господин директор, у нас ещё нет уверенности.
Рут: Почему нет? Вы допросили пациентку?
Гиббс: Да, господин директор.
Рут: Что она сказала?
Гиббс: Она была…уклончива. Она сказала, что… что не может ни о чём судить, зная, что в течение текущего года у неё были отношения почти со всем руководящим составом учреждения.
Рут: Почти… Со всем… составом?
Гиббс: Это её заявление, господин директор.
Рут потирает рот.
Рут: Ну — ка, кто это 6459-й?
Гиббс: Это женщина примерно тридцати лет…
Рут: Это мне ни о чём не говорит, пойдём дальше, как она выглядит? Может быть я её знаю.
Гиббс: О, нет сомнения, что вы её знаете, господин директор.
Рут: Опишите мне её.
Пауза.
Гиббс: Упитанная.
Рут: Волосы чёрные?
Гиббс, садясь: Не светлые, господин директор.
Пауза.
Рут: Низкая?
Гиббс: Определённо, невысокая.
Пауза.
Рут: Лицо скорее чувственное?
Гиббс: Скорее чувственное, да, господин директор.
Рут: Да! (Пауза.) У неё достаточно чувственное лицо, не так ли?
Гиббс: Да, я бы сказал… скорее чувственное, господин директор.
Рут: Она прихрамывает?
Гиббс: О, может быть чуточку, господин дирктор.
Рут: Да, она прихрамывает. Она прихрамывает на левую ногу.
Гиббс: На левую, господин директор?
Рут: Скажем… На одну из двух. Я уверен.
Гиббс: Да, у неё лёгкое прихрамывание, господин директор.
Рут: Да, я это знаю. (Пауза.) Она чуточку прихрамывает. Когда она ходит… она прихрамывает. И ещё… она очень любит мягкие карамельки, когда она их может раздобыть.
Гиббс: Совершенно верно, господин директор.
Пауза.
Рут: Нет… Не думаю, что я знаю это существо. (Пауза.) Вы мне говорите, что большая часть руководящего состава имела с ней связь, так?
Гиббс: Кажется, да, господин директор.
Рут, вставая: Хорошо, есть хоть один, кто туда не попался, нет? Есть хоть один, кто лучше бы использовал свою голову. Свой опыт. Минимум здравого смысла. Я не упрекаю моих подчинённых за то, что они трахнут кого-нибудь по-случаю. Это неизбежно. Нужно, чтобы где-то спускался пар. К тому же, это в научных интересах. Если один из моих подчинённых решит применить к одной пациентке, для её же блага, некоторую дозу копуляции, клянусь честью, он убьёт двух зайцев! От этого ни тому ни другому не будет плохо. Это, во всяком случае, я знаю из опыта. (С внезапной напыщенностью.) Но есть правило, которое мы все знаем! Никогда не садиться на лошадь без седла! Никогда не забывать предосторожности! Иначе могут быть осложнения. Никогда не садиться на лошадь без седла и никогда не забывать написать отчёт. Необходимо, чтобы реакции пациентов были записаны, сравнены с другими, зарегистрированы, проштампованы и, если возможно, перепроверены! Это азбука! (Угрюмо.) Знаете, Гиббс, что мне бросается в глаза? Дайте мне вам сказать. Есть кто-то… здесь, кто не послал свой отчёт!
Гиббс: Да, господит директор.
Рут: КТО?
Гиббс садится на диван. Он закрывает рот рукой.
Гиббс: Мне кажется, я знаю!
Рут: КТО?
Гиббс, задумчиво: Да, это мне только сейчас пришло в голову. Какой я болван, что не понял раньше.
Рут: Кто это, ради Бога?
Гиббс: Мне бы хотелось провести некоторую проверку, господин директор, прежде чем… прежде чем привести его к вам.
Рут: Договорились. Но, найдите его! От этого зависит репутация этой организации.
Он снова садится к своему столу. Гиббс направляется к двери.
Гиббс: Что я должен сделать с новорождённым, господин директор?
Рут: Вышвырнете его на улицу.
Гиббс: В таком случае, господин директор, нужно так же выставить мать.
Рут: Почему?
Гиббс: Он не выживет без матери.
Рут: Почему нет?
Гиббс: Его мать его кормит.
Рут: Я это хорошо знаю! Вы принимаете меня за умственно отсталого? Именно моя мать меня выкормила, представьте себе!
Гиббс: Моя выкормила меня.
Рут: А моя выкормила меня! (Пауза.) Я очень хорошо это помню. (Пауза.) В этом учреждении нет кормилицы? Если здесь есть кормилица, ребёнок отправится с кормилицей, а мать останется здесь.
Гиббс: Среди персонала нет кормилицы.
Рут: Нужно бы поискать! Нет, я думаю о вспомогательном персонале, рабочих кухни, уборщицах. Посмотрите нет ли кормилицы среди вспомогательного персонала и урегулируйте это происшествие.
Гиббс: Вы не боитесь, что мама будет скучать без своего ребёнка, господин директор?
Рут: Я… я не буду без него скучать. Вы будете без него скучать?
Гибс: Нет, господин директор, я не буду без него скучать.
Рут: В таком случае, почему его мать будет без него скучать? (Они встречаются взглядами. Слышится стук в дверь.) Кто там?
Каттс, за дверью: Я.
Рут: Гиббс, найдите отца… Входите!
Входит мисс Каттс.
Каттс, Гиббсу: Здравствуйте.
Гиббс: Я вас буду держать в курсе, господин директор.
Рут: Благодарю за усердие.(Гиббс выходит. Мисс Каттс устраивается на диване. Рут поднимается из-за стола, идет к ней и рухается на диван подле неё.)
У меня больше нет сил.
Каттс: Мне кажется, что этот человек меня боится.
Рут: Какой вздор!
Каттс: Он никогда со мной не говорит. Он ни разу ко мне не обратился. И не только это! Никогда…Никогда он на меня не смотрит. Как не прийти к выводу, что я так или иначе навожу на него ужас?
Рут: Что это значит, никогда не говорит? Вы оба обязаны говорить. Вы работаете вместе, не так ли?
Каттс: О, да. Мы говорим по работе. Естественно, мы обсуждаем пациентов. Ещё вчера мы вместе обсуждали одного пациента. Но он никогда не говорит со мной вне службы.
Рут: Вчера? Какого пациента?
Каттс: Или может быть… не влюбился ли он в меня немного? Может быть он находит меня… волнующей, что даже не решается на меня посмотреть…А?
Рут: О каком пациенте вы говорили?
Каттс: Не могу сказать, что он меня привлекает. Он такой холодный! О, мне безразлично, когда мужчина немного холоден, но не до такой степени! Нет, нет, он слишком холоден. Об остальном, я думаю, что задам ему вопрос. Я думаю, что спрошу его либо он немного влюблён в меня, либо я навожу на него ужас. В конце концов, лучше это знать!
Рут: Только что я узнал из рук вон выходящую новость! Одна из наших пациенток родила ребёнка.
Каттс: Ребёнка? Как?
Рут: Из мяса и костей. И под моей эгидой. Это настоящий позор.
Каттс: Как ей это удалось?
Рут: У неё был сообщник.
Каттс: Разве? Кто?
Рут: Именно это я хотел бы знать.
Каттс: Какая пациентка? Кто она?
Рут: Я её не знаю.
Мисс Каттс облокачивается на спинку дивана.
Каттс, мечтательным голосом: Держу пари… она должна себя теперь чувствовать такой женственной…
Рут, рассеянно, взгляд, устремлённый вдаль: Она всегда была женственной.
Каттс: Ты считаешь, что я достаточно женственная, дорогой? Или ты считаешь, что я должна была бы быть более женственной? (Рут всё ещё в своих мыслях.) Дорогой? По крайней мере, ты не считаешь, что я слишком мужественная. Я хочу сказать… ты считаешь, что мне надо ещё поработать над собой? Скажи, ты так считаешь?
