Людмила Ансельм - Короткие пьесы
Доктор. Про биографию, пожалуйста, не надо, ближе к делу…
Анна. Иногда я прогуливалась перед его домом, чтобы привлечь внимание, но он никак на меня не реагировал. Наконец я решилась пригласить его на чашку чая. Подсунула под его дверь записку с приглашением, сижу – жду. А в голове только две мысли – придет, не придет. Представляете мое состояние?
Доктор. Представляю. Пришел?
Анна. Пришел. Одетый с иголочки. Галстук – бабочкой, синий пиджак с золотыми пуговицами, серые брюки… Высокий, красивый – у меня даже ноги подкосились. Поздоровался, встал в дверях. Я так разволновалась, хочу ему сказать «проходите, садитесь» и не могу. Язык прилип к горлу. Он это заметил, сам прошел в гостиную, сел рядом со мной на диван, начал разговор. Сперва поговорил о погоде, потом перешел к собаке. Рассказал, какая она умная, такая, сякая… Я эту собаку почти каждый день из окна наблюдаю… Потом слово за слово, стал рассказывать, как он много путешествовал, сколько объездил стран, где побывал… И знаете, что на меня произвело наибольшее впечатление из его рассказа?
Доктор (скучным голосом). Давайте поживее, поживее…
Анна. Доктор, почему вы меня перебиваете? Вас совсем не интересует мой рассказ?
Доктор. Нет, отчего же? Очень интересно…
Анна. То, что я сейчас рассказываю, самое важное. Не перебивайте.
Доктор. Что же это такое, важное?
Анна. Самое удивительное то, что он путешествовал в разных странах, но мне рассказывал только про те места и страны, где он посещал нудистские пляжи. Думаю, что не найдется во всем мире ни одного нудистского берега, где бы он не отметился.
Доктор (заметно оживляется). Интересно, где же эти пляжи находятся?
Анна. Их очень много.
Доктор. Постарайтесь вспомнить.
Анна. Разве это важно?
Доктор (с сделанным равнодушием, но настойчиво). Нет, это неважно… Например?
Анна. Помню только на острове – Марта-Виньярд и на Сен-Мартене. К сожалению, после той встречи все эти места выскочили из моей головы.
Доктор ( оживляясь). Что было дальше? Интересно.
Анна. Вот так мы сидели и мирно разговаривали. Я уже пришла в себя и сама рассказала, где я путешествовала, собиралась пригласить его к столу, как он вдруг, совсем неожиданно, встает и говорит: «Выйду на пять минут на улицу – покурить». А я ему говорю: «Курите здесь, в комнате». А он в ответ. «Нет, в комнате не могу. Покурю и сразу вернусь. Это займет ровно пять минут». И выходит на улицу… Вышел он, значит, на улицу и ровно через пять минут вернулся в комнату… А потом как выскочит из моих дверей и бегом через дорогу к себе домой… Вот с этих самых пор я и не могу выходить на улицу.
Доктор (удивленно). Не понимаю, что же могло произойти с вашим соседом, пока он курил?
Анна. Произошло не с ним – со мной. Вы только, пожалуйста, не смейтесь.
Доктор. Почему я должен смеяться?
Анна. Дело в том, что когда сосед выходил покурить, он посмотрел на меня таким долгим, многозначительным взглядом, как будто хотел мне что-то объяснить. У меня внутри все задрожало. И тут мой внутренний голос сказал: «Разденься». Сказал так отчетливо и ясно, вот как я разговариваю с вами. Потом еще настойчивее повторил, в приказном тоне: «Раздевайся поживее, а то он скоро вернется». Я сначала не хотела снимать с себя всю одежду, голос упорствовал: «Нет, нет! Сними все». Я подумала накрыться простыней, но голос сказал. «Убери простыню». Потом, когда я разделась, сказал: «Ложись на диван и прими такую позу, как если бы ты лежала на пляже». Должна вам признаться, я эти нудистские пляжи и в глаза никогда не видела. Не знаю, что это такое.
Доктор. Какую же позу вы приняли?
Анна. Самую простую. Заложила руки за голову и лежала на диване, ждала. Сосед вернулся ровно через пять минут, а дальше вы все знаете.
Доктор. Почему вы заложили руки за голову?
Анна. Как почему? Чтобы приподнять грудь…
Доктор. Покажите, пожалуйста, вашу позу.
Анна закладывает руки за голову.
Доктор. Хм…
Анна (оправдываясь). Это мой внутренний голос приказал мне так сделать.
Доктор. Теперь я понимаю… А что сказал вам внутренний голос, когда ваш сосед выскочил из комнаты?
Анна. Обругал меня последними словами.
Доктор. Как?
Анна. Не могу повторить.
Доктор. Не повторяйте все слова дословно… Примерно…
Анна. Он сказал: «Эх ты, размазня, такая-сякая… твою мать! Чего так торопилась со своим раздеванием, еще бы успела. Такого мужчину упустила!»
Доктор. И ничего вам больше не объяснил?
Анна. Ничего. А я теперь не могу появляться на своей улице. Жду, когда погаснет свет у соседа, в окне напротив, только тогда вылезаю. А утром просыпаюсь ни свет ни заря, поднимаюсь, пока он не встал, и крадучись, как вор, сажусь в свою машину…
Доктор. Напрасно…
Анна. Доктор, мне все кажется, что сосед смотрит на меня в окно и смеется.
Доктор. Поверьте, он не смеется над вами.
Анна. Еще кажется, что он и соседям рассказал, что между нами было, те тоже смеются. Я и с соседями теперь не могу встречаться.
Доктор. Что он мог рассказать? Ведь ничего же не было?
Анна. Вот, в этом все дело.
Доктор. Не беспокойтесь, соседям он ничего не рассказал и не расскажет.
Анна. Откуда вам это известно?
Доктор. Я – мужчина и кое-что смыслю в мужских проблемах.
Анна. Что же мне теперь делать? Посоветуйте…
Доктор. А что вам советует внутренний голос?
Анна. Он ничего не советует. Он ругает.
Доктор. Ругает вас?
Анна. Нет, он ругает не меня, а вас.
Доктор. Как?
Анна. Мне неудобно повторять…
Доктор. Нет, пожалуйста, повторите. Это – важно.
Анна. Теми же словами?
Доктор. Разумеется.
Анна. Говорит, что вы хреновый доктор. В таких вопросах как у меня ни фига не смыслите, а только делаете вид.
Пауза.
Доктор. Теперь я понимаю вашу проблему. У вас типичное расщепление личности. В таком случае, я должен вам выписать лекарство/
Анна. Какое лекарство?
Доктор (начинает выписывать рецепт, меняя позу, вытягивает медленно ноги вперед, прислоняется к спинке стула). Маленькие таблетки. Они помогут вам отделаться от вашего собеседника. В следующий раз придете ко мне одна, без внутреннего голоса.
Пауза.
Анна. Доктор, и не трудитесь, я все равно их не буду принимать.
Доктор. Это почему же?
Анна. А если я не хочу отделываться от моего собеседника?
Доктор. Но ведь из-за него все ваши проблемы. Это он не позволяет вам выходить на улицу.
Анна. Да бог с ней, с улицей.
Доктор. И про соседа он вам нашептывает всякую ерунду.
Анна. Ладно, жила без соседа и еще проживу.
Доктор. Вот вам мой рецепт.
Анна. Да не нужны мне ваши таблетки.
Доктор. Я настаиваю, возьмите, возьмите!
Доктор настойчиво протягивает Анне рецепт. Анна неохотно берет его.
Доктор. Вот и отлично. Поймите меня правильно, я всего лишь стараюсь вам помочь.
Анна (другим, насмешливым голосом). Помочь? Мне? Ха-ха! Ты сперва помоги себе, разберись со своими голосами, а потом уже давай лекарства другим. Ишь расселся. Вообразил из себя. «Я – доктор, я – мужчина, разбираюсь в мужских проблемах! У вас расщепление личности». Ты за собой последи. «Постарайтесь, вспомните, где находятся нудистские пляжи!» Ему это интересно! А выслушать пациента – неинтересно! Видали мы таких докторов. Нет, мы пойдем к другому… А с твоим рецептом сделаем вот что!
Анна рвет рецепт на мелкие кусочки и бросает их в лицо доктору. Уходит из кабинета, громко хлопнув дверью. Доктор хватает телефонную трубку и быстро набирает нужный ему номер.
Доктор. Агентство путешествий? Мне нужен один билет на следующей неделе! Куда? Как куда? Разумеется, на остров Сен-Мартен!
ЗАНАВЕС.
Возвращение
Боря – эмигрант из России, семидесяти пяти лет. Живет в Бостоне около десяти лет.
Рая – эмигрантка из России, семидесяти пяти лет, бывшая жена Бори. Приехала в Бостон вместе с Борисом.
СЦЕНАБоря и Рая сидят за столом. На столе лежит букет цветов и коробка конфет. Палка Бори прислонена к столу. Боря пришел к Рае. Звучит песня Визбора «Милая моя». Боря по бумажке читает слова песни: «Милая моя, солнышко лесное, где, в каких краях встретимся с тобою?»
