Александр Ермак - Пьесы и пьески
Евгения Майку:
– Поговорить в пижаме…
Виктор Лоре:
– В пеньюаре…
Лора и Майк в один голос:
– Это же для убедительности, для натурализма. Чтоб все было как дома… (берут с кресла свою одежду, одеваются)
Лора:
– Я ему сказала все, что хотела сказать тебе Виктор.
Евгения:
– И ты сказал ей все, что хотел сказать мне, милый?
Майк:
– Я не успел. Он пришел…
Виктор Лоре:
– И как? Как тебе? Понравилось?
Лора:
– В первый раз это было очень интересно, волнительно.
Евгения:
– Вы встречались не раз?
Эндрю:
– Я обязательно отмечу этот факт.
Майк:
– Какое это теперь имеет значение – раз, два или три?
Лора Виктору:
– Да, сначала было интересно, а потом как-то не так, не то… Лучше всего было, когда ты пришел и я, правда, тебе сказала все. Все, все… А как чудесно было, когда ты сказал, что любишь меня. Я простила тебя…
Виктор:
– Ты меня простила?!
Лора:
– Да. И ты меня прости.
Евгения Майку:
– И ты, наверное, хочешь, чтобы я простила тебе этот круглый стол по вопросам семейной жизни? Или более правильно – круглую кровать.
Майк:
– Конечно. Прости меня. Ведь я же, я обязательно должен был разобраться. Ведь у нас же ничего не было. Мы же просто разговаривали. Поверь, она до меня пальцем не дотронулась.
Лора Майку:
– И он до меня ничем.
Виктор указывая на сброшенный пеньюар:
– Но он видел тебя в этом.
Лора:
– Но должен же хоть какой-нибудь мужчина видеть меня в этом.
Евгения:
– Должен. Неплохая штучка. В каком бутике брали?
Лора:
– Уже не важно. Он там был в единственном экземпляре. Виктор, я столько времени искала его, а сколько раз примеряла. Все раздумывала, сомневалась. Ведь это только для тебя, для тебя, для тебя!
Виктор:
– Ты уверена?
Лора:
– Для тебя, для тебя, для тебя… (обнимает Виктора, тот не без раздумья ее, шепчутся)
Евгения:
– А эту пижаму Майк, я покупала для себя. В смысле для тебя. Но чтобы ты спал в ней со мной, а не таскался по гостиницам черт знает с кем.
Виктор бросает Евгении:
– Это вы о ком?
Евгения:
– Дорогуша, о присутствующих не говорят.
Эндрю:
– О присутствующих пишут. У меня все бумаги готовы. Осталось только поставить ваши подписи…
Евгения:
– Спасибо, Эндрю, но вы уже достаточно поработали.
Эндрю:
– Как это достаточно?
Евгения:
– Вполне достаточно. Можете идти домой.
Эндрю:
– Нет не достаточно. (показывает бумаги) Вот здесь обязательно должны стоять ваши подписи. Без них документ не будет иметь юридической силы, и я не смогу внести данные в реестр расторгнутых браков. Все должно быть по закону. Честь по чести…
Евгения:
– Эндрю, все, что нужно, вы уже все сделали. Я вам так благодарна, что вы оправдали мое доверие, что вы помогли мне пережить эти сладчайшие минуты.
Майк:
– Сладчайшие минуты?
Эндрю:
– Я? Вам? Сладчайшие минуты?
Евгения:
– Да вы. Мне. Я ведь чувствовала, что что-то происходит, что мой муж или изменяет мне, или собирается изменить. Он стал такой задумчивый и даже рассеянный.
Майк:
– Я всегда был рассеян. Я же думаю о работе, о своих исследованиях.
Евгения:
– Да ты всегда был рассеян, но не настолько, чтобы полить вместо фикуса нашу кошку, причем не водой, а кофе. Конечно, я не могла допрашивать тебя или закатить скандал, (смотрит на Лору и Виктора) как это бывает у других. Мне нужно было наверняка убедиться в своих подозрениях. И мне должен был помочь кто-нибудь уже сталкивавшийся с семейными делами. И вот, когда я занималась наследством тетушки, я решила и с этим делом заодно разобраться. Нужен был подходящий адвокат. Тот, с которым я имела дело, был уже в возрасте и для активных действий не годился. Но мне подсказали другого. Мне тоже, кстати, помогла девушка, невысокая такая, вроде приличная… Так вот она порекомендовала Эндрю, сказала, что не подведет – молодой, рьяный, с большим будущим за пока еще нынешний гонорар.
Эндрю:
– Да я молодой, рьяный, с большим будущим. И, видите, результат на лицо. Осталось совсем немного, чтобы довести это дело до конца.
Евгения:
– Оно уже завершено. Даже жаль, что все закончилось. Вы себе и представить не можете, как это оказывается интересно, увлекательно разрабатывать план поимки мужа (указывает на Лору) так сказать с поличным. Подслушивать телефонные разговоры, незаметно вскрывать почту, следить на улице, прячась за прохожими…
Виктор бросает Евгении:
– Согласен. Следить это очень, очень увлекательно…
Лора, несколько отстраняясь от Виктора:
– Значит, мне не показалось. За мной, правда, следили. Виктор, так это был ты? Ты ходил за мной по улице, по магазинам и даже заглядывал в женский туалет в торговом центре. Это был не маньяк, это был ты. Но как, как ты мог?
Виктор мнется:
– Ну я… А что мне оставалось… Если ты…
Лора Евгении:
– И вы… за собственным мужем. Это ведь не очень…
Майк:
– Не очень…
Евгения:
– Порядочно? И это вы – участники круглой кровати – говорите мне о порядочности?
Лора:
– Извините.
Майк:
– Прости, дорогая.
Евгения:
– Я подумаю… Забавно, но с тех пор, как я заподозрила мужа в измене, я стала другим человеком. Да-да-да. Моя жизнь стала такой увлекательной. Все дела, в которых я погрязла, как-то отошли на второй план. Я даже не подозревала, что в мире кроме фрахта, прайс-листов и деловых обедов с контр-агентами есть еще много чего интересного. Сначала, когда мне не сильно хотелось отвлекаться от бизнеса, я подумывала поручить слежку детективному агентству. Но потом подумала, сколько денег они из меня высосут и при этом я не буду уверена, что они все сделали на совесть и не работали в интересах мужа… В общем, хочешь сделать хорошо – сделай сам. Я выписала доверенность на сделки заместителю и вот уже две недели занимаюсь только одним делом – семейным шпионажем. Я брала уроки у известного фотографа и вот научилась выбирать ракурс, глубину съемки. А еще я прошла курсы по ведению скрытного наружного наблюдения.
Виктор:
– Черт, а я не догадался. И прокололся на женском туалете. И не заметил, как ты неоднократно ходила в эту гостиницу.
Лора Евгении:
– А с парашютом вы не прыгали?
Евгения:
– Нет. Хотя мысль интересная. Вдруг пришлось бы брать вас с Майком с воздуха на лесной поляне. Представляете в самый интересный момент – я на вас сверху: опа! К сожалению, не пришлось… А еще я хотела заняться криптографией и тайнописью, чтобы можно было читать любые зашифрованные послания. Увы, шифрами в своей ученой переписке мой муж не пользовался. Знаете, даже досадно, что узнать время и место вашей встречи оказалось так просто.
Виктор:
– И как же вы узнали?
Евгения:
– Элементарно, Виктор. Мой рассеянный муж все записывает себе в еженедельник, который лежит у него на рабочем стола. Я ему подарила мой фирменный. (Майку) И на сегодня у тебя, дорогой, помечено: «научная командировка». Точная дата. Точное время. И точный адрес «научной командировки» – несколько кварталов от дома.
Лора:
– Тупица.
Майк:
– Да, не очень умно.
Евгения Виктору:
– Думаю, вы бы тоже догадались.
Виктор:
– Да-да, конечно. Это же нужно первым делом – заглянуть в еженедельник, обыскать сумочку, распотрошить губную помаду – нет ли там какой записки.
Лора:
– Так вот куда делась моя губная помада. Три комплекта.
Виктор разводит руками:
– Извини, издержки следственно-розыскной работы.
Лора Евгении:
– Ах, он же у меня всегда был таким ревнивым. Мог к столбу приревновать, к инвалидной каляске…
Евгения:
– Вам можно только позавидовать.
Лора:
– Вы думаете?
Эндрю смотрит на часы:
– Так мы разводимся или нет?
Виктор Лоре:
– Нет?
Майк Евгении:
– Нет?
Лора и Евгения:
– Нет.
Эндрю:
– Ну, знаете!
Евгения:
– Эндрю, не беспокойтесь весь гонорар вы получите сполна.
Эндрю:
– Конечно, я не сомневаюсь в вашей порядочности… Что ж в таком случае (смотрит на часы), если я здесь никому не нужен…
