Владимир Пистоленко - Раннее утро
Н и к а (зовет). Шурка! Шурка! Сюда! (С трудом добирается до скамейки, устало опускается на нее.)
К Нике подходит А н н а А н д р е е в н а.
А н н а А н д р е е в н а. Ты чего? Что с тобой?
Н и к а (сквозь слезы). Мама!.. Мама!..
Подбегает Ш у р а.
А н н а А н д р е е в н а. Да не тяни, говори, что случилось?
Ш у р а. Ника!..
Н и к а. Шурка, Федька… обгорел!
Подходит С е р г е й И в а н о в и ч.
Ш у р а (вцепившись в Нику). Как обгорел?
Н и к а. Обдало металлом.
А н н а А н д р е е в н а. Батюшки! Что же это такое?..
С е р г е й И в а н о в и ч. Я в цех! (Убегает.)
А н н а А н д р е е в н а. Где же он, где Федька-то?
Н и к а. В больнице. «Скорая помощь» увезла. Я оттуда.
Ш у р а. Что говорят?..
Н и к а. Хотят сделать операцию.
Ш у р а. Какую операцию?..
Н и к а. Пересадить кожный покров… туда, где ожоги… Иначе… (Машет рукой.)
А н н а А н д р е е в н а. Откуда пересадить? Говори толком.
Н и к а. От здорового человека… ясно?..
Ш у р а (смущена). От здорового? А много надо?
Н и к а. Врачи скажут.
Ш у р а. Какой ужас!..
Н и к а. Шурка… Я думала, ты?..
Ш у р а (растерянно). Я могла бы… у меня папа и мама в отъезде…
Н и к а. Понятно… Понятно!.. (Ударила Шуру по щеке.)
Ш у р а. Ты что?
Н и к а. Уйди с моих глаз! Уйди!..
Шура убегает.
(Торопливо обнимает мать.) Ну, мамка, я пошла…
А н н а А н д р е е в н а. Куда?
Н и к а. Туда… в больницу… (Уходит.)
Анна Андреевна идет за ней.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯМесто действия и обстановка второй картины. Е л е н а, стоя на стуле, вешает портрет отца.
Е л е н а. Мама!
Входит З о я Г р и г о р ь е в н а.
Ну как?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Кажется, ровно. Справа чуть приподними рамку.
Е л е н а. Так?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Кажется, хорошо.
Е л е н а (отходит в сторону). Ну вот. У меня на душе спокойнее и как-то светлее стало. А хороший портрет получился. Правда?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Да, хорошая работа.
Е л е н а. Большое сходство?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Как то есть «большое сходство»? Это просто он, твой отец.
Е л е н а. Знаешь, мама, какой мне хочется завести порядок? Под портретом поставим тумбочку, а на ней всегда будем держать цветы. Всегда! А? Что, ты не согласна?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Нет, почему?
Е л е н а. Чем больше я смотрю на портрет, тем больше мне кажутся его черты лица знакомыми. Что это? Может, память сохранила?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Возможно.
Е л е н а. А не кажется ли тебе, что очертания рта и глаза немного напоминают этого полковника… Иванова?.. Ну, вот посмотри, посмотри пристальнее.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Не вижу никакого сходства. Нет-нет, тебе просто так показалось.
Е л е н а. Ты папу хорошо помнишь?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Ну еще бы, конечно, помню…
Е л е н а. Мама, ты словно чем-то недовольна.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Я? Нет, Леночка…
Е л е н а. Ой, нет!.. Меня провести трудно. Ты как-то безразлично отнеслась к карточке, когда ее прислали. Да и портрет тебя не особенно обрадовал…
З о я Г р и г о р ь е в н а. Лена, не будем об этом говорить… (Отходит к окну.)
Е л е н а (подходит к Зое Григорьевне, обнимает). Прости меня. Прости!
З о я Г р и г о р ь е в н а. Всякое бывает… Ну что ж, мне пора. Ты еще придешь в цех?
Е л е н а. Сегодня? Нет.
З о я Г р и г о р ь е в н а. В больницу звонила?
Е л е н а. Звонила. Федя, говорят, на поправку пошел. Разрешают на койке сидеть. А Нике не повезло.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Опять хуже?
Е л е н а. Снова температура. Правда, небольшая.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Анна Андреевна совсем высохла. Ты давно у них не была, зашла бы.
Е л е н а. Как-нибудь схожу. (Садится за пианино.)
З о я Г р и г о р ь е в н а. Вот сегодня и пойди.
Е л е н а. Занята…
З о я Г р и г о р ь е в н а. Идешь куда?
Е л е н а. Нет. Юрий должен прийти.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Сюда?
Е л е н а. Да.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Один?
Е л е н а. Один.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Смотри, Лена…
Е л е н а. А что особенного?
З о я Г р и г о р ь е в н а. Не надо бы так. Юрий — человек семейный, этого забывать нельзя. У него есть жена, ребенок… Разве вдвоем с Катей они не могли бы прийти?
Е л е н а (шутливо). Ты, как всегда, права… Но… видишь? (Показывает на часы.) Мамочка, иди, а то опоздаешь.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Иду. Между прочим, я заметила, он приходит, когда меня нет дома.
Е л е н а (шутливо). Да не может быть! Ты в этом уверена? А я как-то внимания не обращала.
З о я Г р и г о р ь е в н а. Лена, не шути с огнем.
Е л е н а. И не думаю! Я с ним серьезно!..
З о я Г р и г о р ь е в н а. Ох, доберусь я до тебя когда-нибудь, товарищ инженер! Ну, оставайся. (Уходит.)
Елена бесцельно перебирает клавиши. Постепенно начинает выстраиваться мелодия. Елена запела.
Е л е н а.
Мы повстречались с тобою,
Счастье нас в детстве свело.
Стал ты моею судьбою,
Всем людям назло.
У открытой двери появляется Ю р и й, он прислоняется к косяку и молча слушает.
Где ты теперь, мой желанный?
Весточку сердцу подай.
Месяц в окошке незваный,
В сердце бушующий май.
Ю р и й. Лена!
Е л е н а. Я чувствовала, что ты здесь. Садись.
Ю р и й. Я постою. Можно возле тебя постоять?
Е л е н а. Колючка!
Ю р и й (закрывая окно). Это чей портрет? Твой отец?
Е л е н а. Да.
Ю р и й. Лена, ты на него очень похожа. Очень!
Е л е н а. Ну, рассказывай. Звонили из главка?
Ю р и й. Звонили. Собственно, рассказывать нечего. Все кончено. Кончено!
Е л е н а. Ну, а подробнее можно?
Ю р и й. Пожалуйста. В общем, приказано продолжать дооборудование цеха с таким расчетом, чтобы все работы закончить к новому году. Понятно? На будущий год в министерстве все спланируют, и уж на основании этого плана будем вводить в действие новый цех. Вот, собственно, весь смысл телефонного разговора.
Е л е н а. Ты не согласен?
Ю р и й. Не то слово. Я возмущен этим бюрократизмом! Во мне все протестует!
Е л е н а. Можешь и на меня обижаться, но более разумного решения, мне кажется, придумать нельзя. Просто нет выхода!
Ю р и й. Это модный щит у бездельников и тупиц.
Е л е н а. Ну что не, считай нас бездельниками.
Ю р и й. Я не о тебе…
Е л е н а. Но что бы мог предложить ты?
Ю р и й. Я не специалист по этим вопросам и считаю, что выискивать сырье — не мое дело. Знаешь что, я не хочу больше говорить на эту тему. Надоело. Надоело! (Быстро ходит по комнате.)
Е л е н а. Да-а… Тебе надо бы отдохнуть. Ведь ты в этом году не отдыхал?
Ю р и й. Не до отдыха! Отдыхать тогда хорошо, когда на душе спокойно. А тут…
Е л е н а. Еще что-нибудь?
Ю р и й. Хватит с остатком и того, что есть.
Е л е н а. Между прочим, ты не первый раз так говоришь! Это общая фраза. Скрываешь что-нибудь?
Ю р и й. К чему мне от тебя скрывать?.. Дома за последнее время накалилась обстановка…
Е л е н а. Катя?
Ю р и й. Нет. Поссорился с отцом.
Е л е н а. Вот как? Из-за чего?
Ю р и й (помолчав). Тайное стало явным.
Е л е н а. То есть? Как?
Ю р и й. Вот так! Ему известно все. Ты знаешь моего отца. Он не умеет кривить душой. Ну и я тоже… Получился разговор…
Е л е н а. И что?
Ю р и й. Понимаешь, Лена, я и раньше замечал, что шепчутся и мать, и отец, и Ника. Но как-то не обращал внимания. А тут отец спросил прямо.
Е л е н а. Что ты ответил?
Ю р и й. Что смог, то и ответил…
Е л е н а (обнимает Юрия). Я знаю, что ты мог ответить. Знаю.
Ю р и й. Он предложил мне убираться на все четыре стороны.
Е л е н а. А Катя что?
Ю р и й. Ну что Катя! Она ни о чем еще не догадывается. Ей надо сказать все, пусть знает правду, здесь же нельзя лгать… Я несколько раз собирался сказать, но как гляну в ее открытые доверчивые глаза…
