Валентин Азерников - Юбилейное танго
Голованов. Да при чем здесь я? Меня самого выдернули из дома неожиданно. Думаешь, мне очень хотелось трюхаться с ними по заводу в субботу и слушать всякую… Никому не хотелось, ни мне, ни… (Осекается.)
Шухов. Их что, тоже вызвали?
Голованов. Тоже, тоже.
Шухов. Но ты же сказал, не знаешь, где они…
Голованов молчит.
Я всех жду, как… А вы, оказывается… Предупредили б хоть.
Голованов. А нас кто предупредил? Послали группу захвата – кто дома, того на завод.
Шухов. А что же вы, как пионеры, – будь готов, всегда готов? Сегодня выходной и, между прочим, мой юбилей. И по-моему, не очень-то прилично не приходить, когда вас пригласили, и уж совсем неприлично лезть без меня в мое хозяйство.
Голованов. Тебя тоже искали.
Шухов. Плохо искали. А может быть, как раз наоборот – хорошо. В смысле обрадовались, что не нашли. Думали, без меня легче уговорить?
Голованов. Да никто ничего не думал. Так получилось. И никто без тебя ничего не собирается решать. Поэтому меня и попросили съездить за тобой. Чтоб ты – буквально туда-обратно. Решим вопрос, и все, и все вместе – сюда. А то без тебя твоя Зинаида, как Полкан на цепи, – даже не разговаривает, только лается.
Шухов. Зинаида не разговаривать должна там, а сидеть вот здесь. А ты – вон там. Это во-первых. А во-вторых… Мне, конечно, очень жаль, что третий цех не выполнит план. И наш родной завод. И автозавод тоже. И что тебя лишат премии, действительно очень жаль. Но давай все же решим главное – или мы играем в детские игры, где можно ходы брать обратно, иди мы взрослые люди и отвечаем за свои слова и поступки. Я на себя взял перед государством обязательства, когда пошел в Госприемку. И, кстати, тот же горком, если ты помнишь, долго меня еще уговаривал и объяснял, как это важно и каким я должен быть принципиальным и не пасовать, когда на меня будут давить, и т. д. и т. п. А теперь что же? Все отменяется?
Голованов. Сам их спроси. Что ты мне это?…
Шухов. Но ты ведь тоже считаешь, что я должен поехать и согласиться. Так ведь?
Голованов. А почему бы и нет? Почему бы конкретно в данной ситуации, не проявить гибкость и понимание момента? Ну, упрешься ты, ну сохранишь в целости свою невинность, – кому хорошо от этого будет?
Шухов. Государству.
Голованов. Брось. Оно недосчитается сотен машин, чего ж хорошего?
Шухов. Сотен неисправных машин.
Голованов. Почему все должны оказаться неисправными? Не все же наши манжеты бракованные. Если десять из тысячи, это еще не значит, что остальные девятьсот девяносто тоже. Да, да, я знаю – теория вероятности, учил. Но это теория. А на практике? Ты уверен, что если сейчас мы бы проверили всю партию, всю тысячу штук, то все они оказались, как эти десять?
Шухов. Нет. Ну и что из этого?
Голованов. А-а, значит, нет. Так почему же?…
Шухов. Потому. Потому что мы не можем каждый раз проверять все, что вы гоните. Это миллионы изделий.
Голованов. Да и не надо каждый день, кто говорит о каждом дне. Сегодня, сейчас, один раз, в виде исключения. Учитывая, что все мы оказались… Причем не по своей вине. Ну были б сами виноваты, ну ладно, кто спорил бы: что посеяли, то и пожали. Но сырье-то, ты же знаешь, если не забыл еще, какое гонят нам сырье. Можно из него сделать что-нибудь приличное?
Шухов. Можно. Если сортировать на входе.
Голованов. А кто это будет делать? Мы на свое производство еле наскребаем. Спасибо, милиция помогает, если б не алкоголики и шпана, кто б работал в подготовительном?
Шухов. Это твои проблемы.
Голованов. Мои? А когда ты сидел начальником техотдела, чьи они были? Что ж ты тогда не волновался насчет входного контроля, и прессов старых, и рецептур? Не хотел нервы трепать, об стенку башкой биться, чтоб сохранить ее ясной для преферанса? Так что ж сейчас вдруг вспомнил? Потому что не ты за это уже отвечаешь?
Шухов. Мне без этого хватает, за что отвечать.
Голованов. Без этого? Это тебе кажется, что ты за что-то другое отвечаешь. За то же самое. Потому что из дерьма нельзя сделать конфетку. А то, что мы сидим в нем по уши, это и твоя заслуга. Так что неча на зеркало пенять…
Шухов. Это все в прошлом. А сегодня твое дело – выпускать качественную продукцию, а мое – принимать ее или не принимать. Вот так.
Голованов. Понятно. Хочу казню, хочу милую. Господь бог.
Шухов. Для вас – да.
Голованов. А тебе не кажется, что твоя божественность липовая? Чем ты меришь качество? Приборами, которым, как и прессам, сто лет в обед? По ГОСТам, которые давно устарели? Не мы, ты сам подрываешь репутацию Госприемки. Мало того, что она в принципе бессмысленна…
Шухов. Даже так?
Голованов. А как? Какой же смысл вводить у нас Госприемку, если мои поставщики ее не имеют? И, кстати, мои заказчики тоже.
Шухов. Это временно.
Голованов. В этом-то и бред. Сейчас мы к ней еще не готовы, а когда будем готовы, она уже не нужна будет. При полном хозрасчете качество не палкой, а пряником будет делаться. Решать экономическую проблему административными методами – это уже было, проходили. И чем кончается все это – знаем.
Шухов. Но тем не менее она дает эффект.
Голованов. Временно. И местами. Это все равно что пить анальгин, когда болит зуб, вместо того, чтобы его лечить. Вот ты говоришь: поставь входной контроль. А где люди на это? Ты говоришь: не принимай плохое сырье. А кто выпускает хорошее? Где взять другого поставщика, когда этот-то еле выполняет договорные обязательства, потому что он один, а нас много? Чтобы давать качество, я должен иметь свободу выбора – поставщиков, смежников, кадры… Свободу выбирать лучшего среди них. Ты понял? Для качества нужно качество. Из ничего только ничего и получается.
Шухов. Знаешь что? Не я это придумал, я исполнитель. не нравится – пиши в правительство. Но только учти, Госприемка – составная часть перестройки, и если ты предлагаешь ее отменить, то тем самым…
Голованов. А тебе не кажется, что кто-то это уже и без нас не раз пытался сделать? Да, да, все, что было в нее заложено изначально, все прекрасные идеи, которые мы так радостно приветствовали, что аж кидали в воздух чепчики и кричали «ура», что все их кто-то тихонечко, без шума и без киданья чепчиков, старался придушить. Что – нет?
Шухов. Но ведь в конце концов?…
Голованов. Вот именно – в конце концов! Но с каким трудом! И с какими потерями нервов, времени, а главное -^ веры в перестройку!
Шухов. Значит, по-твоему, раз что-то сразу не получается давай заодно отменим и то, что получается? Этого ты хочешь?
Голованов. Нет, не этого. А того, что коль ты понимаешь, что Госприемка – временная мера, что это компромисс между тем, что нужно, и тем, что возможно, так чтобы ты относился к этому как к компромиссу. Чтобы не был долдоном тупо следующим инструкциям. Чтобы приемка не зависела от того, с какой ноги ты встал. Иначе ты скомпрометируешь саму идею, восстановишь народ против нее. И так, ты посмотри, что на заводе делается. Скоро стенка на стенку пойдут. Скоро вас в бронированных машинах привозить и увозить придется. Вы как жандармы среди работяг. Подумали бы о своем будущем. Ведь если возникнут нормальные деловые отношения – через рынок, вас же – коленом под зад. Качество не вами, пиявками, будет контролироваться – рублем. И что ты тогда будешь делать? Обратно на завод попросишься? Насосавшись нашей крови? Да кто тебя возьмет? Близко не допустят. Даже вахтером. Даже подсобным в подготовительный. Потому что вы всем… Понял?
Шухов. Понял.
Голованов. Ну слава богу. Поехали тогда.
Шухов. У меня гости.
Голованов. Вижу. Аж сесть негде. Ладно, оставайся. Но только учти тогда, что вам придется съесть все это вдвоем. Потому что никто к тебе не придет. Раз ты плюешь на нас…
Шухов. Не на вас.
Голованов. На нас, на нас. ГОСТы, качество – это все там, где-то. А мы здесь, рядом. И если ты не хочешь нам помочь…
Шухов. Это что, ультиматум?
Голованов. Это не ультиматум, это предупреждение. Чтоб потом не обижался.
Шухов. Но вы ведь и до этого не пришли?
Голованов. До этого – не могли, я же говорю, нас вызвали всех.
Шухов. Врешь! Врешь! Вы и не собирались! Думали бойкот мне продемонстрировать, да?! А теперь, когда приспичило, когда без меня не обойтись, делаете вид, что ужас как хотели, но просто, видите ли, государственные дела не позволили… так? Ну и плевать мне на вас и на ваши дела! Проживу без вас! Вот вы без меня проживите.
Голованов. Ну что же. Ладно (Идет к двери, останавливается.) Знаешь, кто ты? Ты не бог, ты вор в церкви. Пока ты под сенью, так сказать, тебя – никто. Но когда выйдешь… а ты ведь выйдешь скоро, ваш храм не вечен. Ты понимаешь это?
Шухов. Понимаю, чего ж тут не понять. Но только это скоро – не так уж оно скоро, судя по всему. На нашу жизнь, во всяком случае, хватит. Так что, кому хуже будет, это мы еще посмотрим.
Голованов. Ах вон как… Высчитал. Пока, значит, можно покуражиться. Что хочу, то и ворочу. Смотри, не навороти только такого, о чем потом пожалеешь.
