Максим Курочкин - Аскольдов Дир
АСКОЛЬД. Князь милует национальную сборную… Дир, плохо мне.
ДИР. Ему плохо! Подумай о том, как будет плохо, если ты не сделаешь то, что должен сделать.
АСКОЛЬД. Я должен умереть.
ДИР. И нет! Ты должен нам жить и княжить.
АСКОЛЬД. Завтра я умру.
ДИР. Ты должен жить. Ты нужен жить. Твой народ любит тебя. Ты дашь им справедливые законы. И они будут гордиться боевым кличем полян. Хох улу! Хох улу!
АСКОЛЬД. Дир, мне всегда было интересно – зачем это все тебе? Уходи к своим. Я не держу тебя. Ты станешь учителем, как твой отец. Станешь новым Давидом. Уходи – забудь об этой стране и ее проблемах. Ты же грамотный – на фиг тебе сдалась эта быкота?
ДИР. Мне жалко этих людей. Они добрые. А как поют? «Ой, на горi два дубки, два дубки…», ты видел, как они свои… эти… хаты разрисовывают? Они красивые, эти люди. Как собаки. Или кошки. Живут и живут. Найдут косточку – радуются. Поют сразу. Не найдут – ложатся и умирают. Им умереть, что высморкаться.
АСКОЛЬД. Умирать тяжело.
ДИР. Вы тяжело умираете когда надо. А за фигню – пожалуйста. Как тебе не стыдно? Вот все хорошо. Все уже понемногу налаживается. Нет, нужно пойти, чтобы тебя какой-то мальчишка пристукнул. Он же тут заповедник устроит. Тут же тысячу лет порядка не будет. Тут колбасы тысячу лет не будет.
АСКОЛЬД. Тебе-то что?
ДИР. Мне? Я скажу. Нет, я все-таки скажу. Я хочу, чтобы меня запомнили. Я хочу дать этим людям пищу и законы. Пусть они поют мое имя в своих песнях.
АСКОЛЬД. Ты хочешь быть князем?
ДИР. Зачем? Мне достаточно было вписать в эту книгу свое имя рядом с твоим. Это мой шанс стать бессмертным. Книгу найдут через сотни лет н прочитают о том, как два великих князя – Аскольд и Дир сделали из варваров людей и зажгли на этих горах огонь разума и добра.
АСКОЛЬД. Значит, я правильно догадался.
ДИР. Ты все правильно понял – ты умный человек. Я люблю тебя.
АСКОЛЬД. Я бы, конечно, повесил тебя еще утром, если бы знал наверняка. А сейчас уже все равно.
ДИР. Повесь, князюшко, повесь. Повесь меня, только не ходи к нему. Не ходи. Нельзя давать такой шанс хитрожопым. Они им обязательно воспользуются. Потом будет поздно.
АСКОЛЬД. Уже поздно. Он (показывает на распятие) мне сказал.
ДИР. А хто он такой, я спрашиваю? Я знаю – хто он такой. Он был мудрый человек. Но он ни фига не понимал в людях. Вам нельзя его слушать. Вы же дети. Вы же ему – верите. Вы всему верите. Вам скажут: «Не убий», вы и не убьете. Тупо будете сидеть и не убивать. Он же для цивилизованных народов. К нему нужен творческий подход. Фантазия. Убить, а потом покаяться. Украсть, а потом исповедаться. Он же для взрослых людей, которые умеют обманывать. Вам еще сотни лет нельзя играть по его правилам. Он страну в крови потопит, если ты его сейчас послушаешь.
АСКОЛЬД. Замолчи.
ДИР. Убей меня тогда. Я не хочу видеть, как они сюда войдут. Я не хочу видеть их тупые рожи. Они же твои подвиги присвоят себе. Олег скажет, что это он ходил на Царьгород, что это он прибил щит на ворота христианской столицы. Он найдет людей, которые напишут, что это он открыл Индию. Я вижу это, я это вижу.
АСКОЛЬД. Не суетись. Что ни делается, то к лучшему. Мы с тобой сейчас создадим новый народ. Народ, который умирает красиво. Хох улу! Народ, который тащится, когда его насилуют. Хох улу! Ну, не сложилось вам быть богатыми и добрыми. Ну, извините. Ну, виноват я, виноват. Пишите себе на лбах – «это не мы такие глупые, это князь Аскольд нам подлянку кинул».
ДИР. Аскольд и Дир.
АСКОЛЬД. Черт с тобой. Аскольд и Дир.
ДИР (приготовившись писать). Я готов.
АСКОЛЬД. Пиши… И пристал Олег под Угорское и спрятав вои свои в ладьях, а других сзади оставил, а сам послал к Аскольду и Диру, глаголя: «Яко гость есмь, идем в Греки от Олега и от Игоря княжича; да придите к роду своему к нам». Аскольд же и Дир придоста, и выскокаша все из лодей, и рече Олег к Аскольдови и Дирови: «Вы не князья, ни роду княжа, но аз есмь роду княжа». И убиша Аскольда и Дира и несоша на гору, что ныне зовется Угорское (где ныне) Ольмин двор. На этой могиле поставил Ольма церковь святого Николы, а Дирова могила за святою Ориною. И сел Олег княжить в Киеве и рече Олег: «Се буде мать городам Руским».
ДИР. Мать городам Руским.
АСКОЛЬД. Все?
ДИР. Все.
АСКОЛЬД. Зови Ольму.
ДИР уходит. АСКОЛЬД достает бутылку водки и три стакана. Разливает водку по стаканам. Входят ОЛЬМА и ДИР.
ОЛЬМА. Хох улу, великий князь.
АСКОЛЬД. Хох улу, воевода. Садись – накатим по стаканчику.
Мужчины садятся и берут стаканы в руки.
АСКОЛЬД. За тебя, воевода.
ОЛЬМА. За тебя, князь. Хох улу.
ДИР. За Аскольда. Хох улу.
ДИР и ОЛЬМА выпивают. Закусывают. АСКОЛЬД со стаканом в руке подходит к окну.
АСКОЛЬД. Уже утро.
ДИР. Доброе воскресное утро.
АСКОЛЬД. Ольма, ты что-нибудь знаешь об этногенезе?
ОЛЬМА. Мы люди простые, университетов не кончали.
АСКОЛЬД. За вас, хохлы мои. Дай бог вам здоровья.
Выпивает.
Занавес.
