Фридрих Шиллер - Лагерь Валленштейна

Набожный воин был.

Черт его драл!
С девкой лучше не появляйся.
Тотчас ее тащит в часовню: «Кайся!»
Ну и не выдержал я. Удрал.

Сейчас там другой порядок стал.

Да. Поскакал я тогда к лигистам.
На Магдебург шли они с шумом и свистом.[12]
Тут уж совсем иной разговор.
Весело жили. Размах! Простор!
Вина и девчонок на всех хватало.
Всадники были как на подбор.
Тилли знал толк в командирском деле:
Себя самого держал в черном теле,
Ну а войскам не мешал нимало.
Только кассу его не трожь:
Сам не робей и других не тревожь.
Но вскоре все пошло по-другому,
После лейпцигского разгрома.
Куда ни сунься наш генерал —
Здесь неудача и там провал.
Входишь в деревню, стучишь наугад —
Ставни закроют и знать не хотят.
Так мы толкались туда-сюда,
От былого почета нет и следа.
Взял я задаток — и к Саксу в части.
Думал, авось улыбнется счастье.

Что же. К самому пирогу
Вы подоспели.

Куда там! Врагу
Не пожелал бы такой дисциплины.
От амуниции ныли спины.
Сутками стой на часах у дворца.
Смотры, поверки — и так без конца.
Боя, по сути, и не видали.
Что-то все мямлили, выжидали,
Этих боялись они и тех.
Словом, была не война, а смех.
Черт побери! Невтерпеж мне стало.
Я уж чуть к дому не задал драла, —
Попал бы в школьную мышеловку,
Если б Фридландец не начал вербовку.

Долго здесь думаете пробыть?

Покуда тому полководцем быть,
О бегстве и помышлять не буду.
Где я привольней житье добуду?
Все у вас на военный манер,
Что ни воин, то кавалер.
Самый дух, который в полках живет,
Словно ветер, завертит и понесет
Всех, до последнего пехотинца.
Ну и пошел! Добывай гостинцы!
Могу я бюргером помыкать,
Как наш Фридландец — княжеской швалью.
Все здесь, как в прежние дни, — благодать! —
Когда дело решалось мечом и пищалью.
Одно лишь считается за порок:
Невыполненье приказа в срок.
Делай что хошь, коль не вышло запрета.
А какой ты веры — плевать на это.
И вообще существует лишь два предмета:
Что к солдату относится и что не к солдату.
Для нас только знамя герцога свято!

Ну, теперь я за вас спокоен.
Вы говорите, как истинный воин.

Служба не чином ему дорога.
Он императору — не слуга.
На кой ему черт император-то сдался?
Не шибко, видать, для него старался.
Ему и войско дают и сан,
А чем защитил он имперский стан?
Хотел он солдатское царство создать,
Мир подпалить, на куски разметать.
Всех в свои цепкие руки забрать.

Тсс!.. Не болтай-ка, брат, ерунду!

Что мыслю, о том я и речь веду!
«Слово свободно», — сказал генерал.

Да, это верно. Я сам слыхал.
«Слово свободно, поступок нем,
Послушание слепо», — внушает он всем.

Он говорит это или не он,
Но только таков уж его закон.

Счастье ему никогда не изменит,
Хоть других оно за нос водит, и как!
Где теперь Тилли? Кто его ценит?
А я вот встал под фридландское знамя
И знаю заране, удача с нами!
Да как же иначе, коль он маг!
Любой, кто служит в герцогской части,
Живет под охраной волшебной власти.
На каждом шагу говорят о том,
Везде открыто шумят, не смущаясь,
Что дьявол слугой состоит при нем.

В том, что он связан с ним, не сомневаюсь!
Помню: в кровавом люценском деле[13]
Скакал он под свист орудийной метели
В пекло, в огонь. Улыбался хитро.
Прямо в колет угодило ядро,
Пулями шляпу изрешетило.
Он ли со смертью иль смерть с ним шутила —
Только на нем и царапины нет.
Мазь сатанинская — вот в чем секрет!

И вы поверили в байки эти?
Бросьте! Тревожите зря народ.
Просто он ходит в лосином колете.

Нет! Тут зелье и приворот,
Поэтому смерть его не берет.

Странные вещи бывают на свете!

Вот, говорят, он по звездам судит
О том, что с нами со всеми будет.
Но суть не в звездах! Тут способ иной:
Сквозь закрытые двери порою ночной
Приходит к нему старичок в покрывале.
Его часовые не раз окликали.
И лишь он появится, как тотчас
Творятся большие дела у нас.

Понятно! Отдался он черту в руки,
Поэтому мы и живем без скуки!

До свиданья, мамаша и отец родной!
Солдатом я стал! Не вернусь домой!

Гляди-ка, еще привели новобранца.

О Франц! Господа, пожалейте Франца!

Бой барабана!
Пушечный гром!
Новые страны
Там, за бугром!
В битву пора!
Сабля остра.
Кони заржали,
В дальние дали —
В лес или в дол,
Словно щегол,
Пой и лети.
Открыты пути!
Ура-а! Мне с Фридландцем беда — не беда!

Ей-богу, будет солдат хоть куда!

Оставьте его. Он из честной семьи.

А мы кто? Подкидыши, черт возьми?!

Но у него капиталец тетин.
Пощупайте курточку: бархат добротен!

Глупости! Только мундир почетен!

Шляпная фабрика есть у отца.

Не в этом счастье. Пойми, овца.

У бабушки москательная лавка.

Фу! Серой вонючей несет от прилавка!

У крестной матери погреб вин,
Двадцать огромных дубовых бочек.

Что ж, так и быть, разопьет не один.

Дельно! Меня не забудь, дружочек!

Он невесту оставил в сердечной боли.

Ну, значит, у парня железная воля.

Бабушку в лавке разлука скрючит.

Тем лучше! Наследство скорей получит!

Отрок! Ты правильный путь избрал.
Отныне ты человеком стал.
В каске и воинском снаряженье
Примкнул ты к достойнейшему окруженью.
Духом отваги проникнись, парнишка.