Николай Погодин - Аристократы
Маргарита Ивановна. Гражданин начальник, меня проиграли в карты.
Громов. Садитесь.
Маргарита Ивановна. Это серьезно. Это правда.
Громов. Не спорю.
Входит начальник.
Маргарита Ивановна. Нет, вы, может быть, не верите? Бандиты меня проиграли в карты, и вчера вечером около клуба меня какие-то парни стали оттирать за угол, на дорогу, в грязь… Понимаете, сильно и молча. Один хотел рукой мне рот зажать, но я крикнула, и они молча отошли.
Начальник. Здорово, товарищ Громов. Продолжайте.
Маргарита Ивановна. Пусть я заключенная, но как же без защиты, на произвол?
Громов. Комендант! (Маргарите Ивановне.) Я вам приказываю сейчас же итти работать, вечером ходите в клуб и обратно бее провожатых. Можете итти и можете не плакать.
Входит комендант.
Пятнадцать суток.
Комендант. Кому?
Громов. Вам.
Комендант. Немедленно?
Громов. С утра.
Маргарита Ивановна. Значит, приказываете одной ходить?
Громов. Приказываю.
Маргарита Ивановна. Благодарю. (Ушла.)
Громов (коменданту). Отнесите эту записку кому следует. Больше никаких происшествий не было? Какой же ты был чекист? Огородами, что ли, заведовал? Пятнадцать суток. Идите.
Комендант ушел.
Начальник. Что же это, Громов, Монте-Карло тут у тебя открылось? Большая игра идет?
Громов. Вы мне отборный народ посылаете. Цвет и сок.
Начальник. По мастеру материал. Ценить должен.
Громов. Ценю.
Начальник. То-то… Любопытно будет посмотреть, как ты у нас станешь перековывать таких молодцов.
Громов. Перековывать надо.
Начальник. И канал строить надо.
Громов. И канал строить надо.
Начальник. Надо всегда помнить, зачем нас послали сюда.
Громов. Я подобрал ребятишек, на которых можно опереться.
Начальник. Много?
Громов. Пока нет. Будет больше. У меня маловато бытовых, случайных преступников. Если можно, подсыпьте.
Начальник. Подсыплем. Есть талантливые люди. Давай твоих инженеров. Я еще не видал, что это за народ.
Громов. Инженеры… Хоть бы тут посочувствовали. Кого вы мне посылаете? Я вам тысячу бандитов скорее сделаю металлистами, чем одного…
Входит комендант.
Соберите инженеров.
Комендант ушел.
Начальник. Что это ты, Громов, все плачешься?! Жалуешься или как?..
Громов. Сами знаете, я один на участке. Иногда голова лопается от вопросов.
Начальник. Когда голова лопается, приезжай ко мне. Громов, это не разговор. Мне не нравится такой разговор, товарищ Громов.
Громов. Я по-товарищески.
Начальник. Мне не нравится такой товарищеский разговор. Если бы товарищ Громов годился заведовать детскими яслями, мы бы не послали его сюда. Предлагаю тебе явиться в ближайшие дни в Главное управление. С утра придешь ко мне на квартиру… чай пить.
Громов. Есть.
Входит инженер-церковник, прошел в угол, стал, сложив руки на животе.
(Начальнику интимно.) Инженер-строитель, специалист по строительству храмов, мошенник и растратчик. (Посмотрел на церковника, что никак не смутило последнего.)
Вошли двое — люди мало заметные. Поклонились. Входит Боткин. Он так одет и так вошел, что можно подумать, будто он вышел из театра.
Боткин (снял шляпу). Добрый день. (Сел, шляпу положил рядом на стул, оперся на заграничную трость.)
Громов (начальнику). Инженер Боткин. Ученый, изобретатель-конструктор, дворянин, контрреволюционер и предатель.
Начальник (Боткину). Вы одеты не по сезону.
Боткин (вежливо). Я кабинетный работник.
Входит Садовский. Большой и тугой портфель, демократические жесты. Шумно снял пальто, бросил на стул.
Громов (начальнику). Имейте в виду, крупный специалист и крупный вредитель. Начал откровенным саботажем.
Начальник (встал). Так-с. Все собрались?
Садовский. Все.
Начальник (садится). Вы не находите, что ваш участок отстает? Вы не видите? Вы не пытались найти этому безобразию объяснение? Здесь собрались крупные инженеры. Почему же вы остаетесь в прорыве? По моему мнению, которое я выскажу вам откровенно, — это прямое нежелание работать. (Взглянул на Боткина, тот неуловимо улыбнулся.) И, если хотите, это саботаж.
Молчание. Сидит корпорация. Строгость, выдержка.
Я требую деловых ответов на мои вопросы: когда построите дамбу, когда вы поставите плотину, когда сдадите шлюзы?
Молчание.
Боткин (уронил на пол карандашик. Наклонился и обвел взглядом инженеров, поднял карандашик, встал). У меня нет под рукой материалов. (Улыбаясь.) Разрешите выйти за материалами?
Громов. Пожалуйста.
Боткин взял шляпу, трость, медленно вышел.
Инженер-церковник. Мне бы тоже надо выйти справиться.
Громов. Пожалуйста.
Инженер-церковник ушел.
Начальник (насмешливо остальным). Идите за материалами и скорее возвращайтесь.
Все инженеры ушли.
Громов. Откровенная работа!
Начальник. Пошли сговариваться.
Громов. Совершенно нагло действуют.
Начальник. А ты не серчай. Мы с тобой их поймали, посадили, дали по десяти лет… чего же ты от них хочешь? Мне они понравились. Смело молчат. Смело работают. Если ты с такими ребятами не построишь в срок свои сооружения — голову оторву. За Садовского и Боткина ты персонально отвечаешь.
Громов. Не думал, во сне не видал, если бы сказали, ни за что бы не поверил, что я, рабочий, красноармеец, чекист, буду отвечать за судьбу врагов рабочего класса.
Начальник. А ты пойми, усвой и действуй, товарищ. Громов.
ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ
Женский барак. На первом плане Соня, Дама-Нюрка, Татуированная, Нинка, Тамара. Дама-Нюрка штопает чулки. Татуированная учит Нинку, как бить человека в висок. Соня и Тамара лежат на койках. В углу Фефела. Кулачка поет.
Нинка. Поешь, тетя?
Кулачка. Пою.
Нинка. Ну, пой. А где сядешь, тетя?
Кулачка. Я уже села. (Поет.)
Нинка. Тетя, а тетя, зачем же ты колхоз подпалила?
Кулачка. На глупый твой вопрос не отвечаю.
Нинка. Жалеешь, что колхоз подпалила?
Кулачка. Жалею, что не спалила.
Нинка. Не сгорел колхоз?
Кулачка. Не сгорел.
Нинка. А ты сгорела?
Кулачка. А я, конечно, сгорела.
Нинка. Значит, ты идешь против советской власти?
Кулачка. На глупый твой вопрос не отвечаю.
Дама-Нюрка. Эх, был когда-то фильдеперс… С итальянского парохода получила полдюжины… Одесса-родина. Девушки, запойте какой-нибудь романс.
Фефела. Святый боже, помилуй нас!
Татуированная. Ты, Нинка, цыпленок, ты плюнуть, как полагается, не умеешь. Ты даже слегка порезать человека не сможешь.
Нинка. Не волнуйтесь. Я уже имела две судимости и по третьей в Ташкенте получила пять лет.
Татуированная. Какая грозная Магдалина… Две судимости… Пять лет… Соня, у меня по бокам мурашки пошли…
Нинка. Захочу — и порежу человека, на кого задумаю.
Татуированная. Люблю невинный возраст. Как же бы ты начала резать человека?
Нинка. Как надо… Осерчала бы — и раз его куда попало.
Татуированная. Ну и дура.
Нинка. Сама.
Татуированная. Повтори!
Нинка. Сама знаю, что дура.
Татуированная. Смотри, щекотать буду.
Нинка. Соня, за что она меня мучает целые дни?
Татуированная. Я из тебя человека делаю, дура. У тебя жизнь впереди. Слушай меня, запомни: серчать не надо, если ты кого-то хочешь… Понимаешь меня? Вот тварь!.. Чего ты моргаешь, как вентилятор! Я, например, тебя полагаю задушить, и я тебя задушу, но я не позволю себе серчать. Наоборот, я тихо, скромно буду улыбаться и выйду спокойная из этого дела. Улыбнись!
