Гилберт Честертон - Магия
Смит. (Также встает). Я к вашим услугам. Я, знаете ли, сразу догадался, что вы пришли сюда не только затем, чтобы протестовать против моего образцового питейного заведения.
Доктор. (Останавливается, возбуждение спадает). Что ж, вы совершенно правы. Я был семейным врачом у брата Герцога в Ирландии. Мне хорошо знакомо это семейство.
Смит (тихо). Подозреваю, вам известно об этой семье нечто странное?
Доктор. Ну, они видят фей и других существ в том же роде.
Смит. И с медицинской точки зрения, я полагаю, видеть фей — практически то же самое, что видеть чертей?
Доктор (горько улыбаясь). Да, они видели их в Ирландии. Я думаю, это совершенно правильно — видеть фей в Ирландии. Это как играть в рулетку в Монте-Карло. Вполне респектабельное занятие. Но они перешли всякие границы, когда увидели фей в Англии. Я должен выяснить, каким образом они принесли своих призраков, гоблинов и ведьм на задний двор к бедному Герцогу, к моей красной лампе. Это попросту нетактично.
Смит. Как я понял, племянник и племянница Герцога видят фей и ведьм в пространстве между этим местом и вашей лампой. (Он подходит к садовому окну и выглядывает наружу).
Доктор. Да, племянник был в Америке. Всякому очевидно, что в Америке увидеть фэйри невозможно. Но в этой семье все верят в сверхъестественное, и я серьезно переживаю за девушку.
Смит. Почему? Что она сделала?
Доктор. О, она блуждает вечерами по парку и лесу. Всегда в сырую погоду. Она называет это кельтскими сумерками. Мне самому кельтские сумерки не подходят. Они дурно влияют на поясницу. Но что еще хуже, она всегда говорит о встречах с кем-то, с каким-то эльфом, волшебником или кем-то еще.
А это мне совсем не нравится.
Смит. Вы рассказали Герцогу?
Доктор (с мрачной улыбкой). О да, я сказал Герцогу. В результате появился фокусник.
Смит (пораженный). Фокусник?
Доктор. (Кладет окурок в пепельницу). Герцог неописуем. Он сейчас явится сюда, и вы сами все увидите. Сообщите ему два-три факта или мысли, и выводы, которые он сделает, всегда будут внешне никак не связаны с исходными положениями. Расскажите любому другому человеку о девушке, мечтающей о фэйри, и об ее практичном брате из Америки, и он попытается разрешить ситуацию каким-нибудь очевидным способом и кому-то помочь: девушку пошлют в Америку или вернут к феям в Ирландию. А Герцог теперь уверен, что делом должен заняться фокусник. По-моему, он внутренне убежден, что это прояснит ситуацию и каким-то образом удовлетворит интерес верующих к сверхъестественному и интерес неверующих к очевидному. На самом деле неверующие думают, что фокусник — просто жулик, да и верующие думают то же самое. Фокусник никому не доставляет удовольствия. Вот почему он так радует Герцога.
Входят Герцог и Хастингс, несущий бумаги. Герцог здоровый, добродушный мужчина в твидовом костюме, взгляд его блуждает. Учитывая нынешнее состояние пэрства, следует объяснить, что Герцог, хоть и идиот, но совершенный джентльмен.
Герцог. Доброе утро, мистер Смит. Извините, что заставил вас ждать, но мы сегодня по-настоящему заняты. (Оборачивается к Хастингсу, который уже подошел с документами к столу). Вы знаете, что мистер Карлеон прибывает сегодня?
Хастингс. Да, ваша светлость. Его поезд прибудет с минуты на минуту. Я выслал экипаж.
Герцог. Благодарю вас (оборачивается к двум посетителям). Мой племянник, Моррис, как вы знаете, доктор Гримторп, это брат мисс Карлеон из Америки. Я слышал, что он очень многого там добился. Бензин или что-то в этом роде… Нужно идти в ногу со временем, да?
Доктор. Боюсь, что мистер Смит не всегда готов идти в ногу со временем.
Герцог. О, вперед, вперед! Прогресс, сами знаете, прогресс! Конечно, я знаю, как вы заняты; вы, конечно, не должны переутруждаться. Хастингс сказал мне, что вы смеялись над моими распоряжениями о пожертвованиях. Что ж, я верю, что следует рассматривать все стороны проблемы. Аспекты, как говаривал старый Баффл. Аспекты! (Делает взмах рукой, обозначающий широкий жест). Вы представляете теорию умеренного употребления спиртных напитков, и вы по-своему правы. Доктор представляет теорию полного воздержания от спиртных напитков, и он по-своему прав. Не можем мы оставаться древними бриттами, знаете ли.
Затянувшееся молчание, которое всегда следует за самыми смелыми мыслями или недомыслиями Герцога.
Смит (наконец, задумчиво). Древними бриттами.
Доктор. (Смиту, тихо). Не берите в голову. Это всего лишь его либерализм.
Герцог (столь же жизнерадостно). Я видел то местечко, которое вы подготовили, мистер Смит. Очень хорошо. В самом деле, очень хорошо.
Искусство для народа, так? Мне особенно понравилась деревянная часть западной двери. Особенно приятно, что вы использовали новый тип отделки… Что ж, все это мне напоминает Французскую революцию.
Снова молчание. Пока Герцог внимательно осматривает комнату, Смит шепотом обращается к Доктору.
Смит. Это напоминает вам о Французской революции?
Доктор. Да все равно о чем. Его светлость никогда мне ни о чем не напоминает.
Молодой, очень высокий голос с американским акцентом доносится откуда-то из сада: «Скажите, может кто-нибудь проследить за этими чемоданами?» Мистер Хастингс выходит в сад. Он возвращается с Моррисом Карлеоном, очень молодым человеком, почти мальчиком, но с манерами и в одежде взрослого. Он смугл, невысок ростом и активен; его американизм служит только прикрытием ирландского происхождения.
Моррис (с юмором, просовывая голову в окно). Похоже, здесь обитает Герцог?
Доктор (который стоит ближе всех к окну, с превеликой важностью). Да, единственный и неповторимый.
Моррис. Именно он мне и нужен. Я его племянник.
Герцог, который предавался размышлениям в задней части сцены, вполглаза следя за происходящим, оборачивается на звук голоса и приветствует Морриса рукопожатием.
Герцог. Счастлив видеть тебя здесь, мой мальчик. Я слышал, что ты провел время с пользой для себя.
Моррис (смеясь). С пользой, с большой пользой; и с еще большей пользой для Пола Т. Вандама, полагаю. Вы знаете, я управляю шахтами старика в Аризоне.
Герцог (солидно кивает головой). Ах, какой успешный человек! И какие успешные методы, скажу я вам. Полагаю, он неплохо распорядился деньгами. И мы не вернемся во времена испанской инквизиции.
Молчание, трое мужчин смотрят друг на друга.
Моррис (резко). А как поживает Патриция?
Герцог (с некоторым смущением). О, у нее все в порядке, по-моему. Она… (Он слегка колеблется).
Моррис (улыбаясь). Ну и где же Патриция?
Неловкая пауза. Потом Доктор отвечает.
Доктор. Мисс Карлеон прогуливается в саду, по-моему.
Моррис подходит к садовым дверям и выглядывает наружу.
Моррис. Слишком холодная ночь для прогулок. Моя сестра всегда выбирает такие сырые и холодные вечера, чтобы подышать воздухом?
Доктор (после паузы). Если позволите сказать, я целиком с вами согласен. Я частенько брал на себя смелость предупреждать вашу сестру, что в такую погоду не стоит отправляться на прогулку.
Герцог (выразительно взмахивает рукой). Артистический темперамент! Я всегда называл это артистическим темпераментом. Вордсворт, знаете ли, и все такое прочее.
Молчание.
Моррис (пораженный). Все такое?
Герцог (с энтузиазмом продолжает рассуждать). Что ж, все сводится к темпераменту. Таков уж ее темперамент — она видит фей. И таков мой темперамент — фей не видеть. Я прогуливался вокруг дома раз двадцать и ни разу не видел фей. Ну, то же самое и с волшебником, или как она его там называет. Для нее кто-то там есть. Для нас там никого нет. Разве вы не понимаете?
Моррис (с усиливающимся удивлением). Кто-то есть! О чем вы говорите?
Герцог (беззаботно). Ну, его нельзя назвать мужчиной.
Моррис (громко). Мужчиной!
Герцог. Ну, как всегда говорил старый Баффл, что есть мужчина?
