Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых
2-Й ГОСТЬ
Такое случается так редко, что чаще совсем не случается.
3-Й ГОСТЬ
О чем это вы? Я не расслышал. Пытаюсь понять по вашим лицам, но не могу: на них совсем другое.
4-Й ГОСТЬ
Неизвестно, кто мы и где мы. То есть, известно, но кому? — неизвестно.
5-Й ГОСТЬ
Я несколько сложен для этой мысли.
6-Й ГОСТЬ
А я так смел, что немного трусости мне не повредит.
7-Й ГОСТЬ
Самое страшное — это когда начинаешь резаться о собственный белоснежный платок.
8-Й ГОСТЬ
О собственные мысли.
9-Й ГОСТЬ
Ах, как ваши слова моросят!..
Один из гостей резко обернулся. За его спиной стояло окно, с темной блестящей поверхности которого стекали струйки фонарного света. Гость отшатнулся. Окно исчезло. Темнота принялась успокаивать гостя, но он долго еще не мог.
Все это осталось незамеченным для остальных. Сцена была беззвучной. Потом, правда, прозвучало «ах!», но совсем в другой стороне гостиной и неизвестно, по какому поводу.
Темнота царила уже так давно, что гости стали забывать лица друг друга.
Неизвестно кому принадлежащие голоса раздавались время от времени.
1-Й ГОЛОС
Мне больше всего на свете дороги четыре вещи: мои четыре стены.
2-Й ГОЛОС
Судя по голосу, это не вы.
3-Й ГОЛОС
Что это? Фонари моросят...
4-Й ГОЛОС
Пожалуйста, говорите громче!.. А то нашепчете еще беду.
5-Й ГОЛОС
В темноте молчание можно принять за чудовище.
6-Й ГОЛОС
Какой свет у фонарей липкий!
7-Й ГОЛОС
Сотрите его платком.
6-Й ГОЛОС
Да нет, я говорю про мостовые...
Ночь, как удав, обвернулась вокруг каждого из гостей. Кольца обвивающейся темноты поблескивали при свете окон. Она сжимала грудь каждого из гостей, подобно тоске. Их глаза расширились, их рты хотели поглубже вдохнуть воздух...
13
Двое идут по поздней вечерней улице. Их лица и голоса мне незнакомы.
ПЕРВЫЙ
«Девушка, скажите, пожалуйста, что бы вы сказали про любовь с первого взгляда, да еще напротив ПОХОРОННЫХ ПРИНАДЛЕЖНОСТЕЙ?» — спросил я. Она ответила, что ко мне таковым чувством не прониклась. Несмотря на ПРИНАДЛЕЖНОСТИ. Я ей сказал: «В таком случае разрешите вас безнадежно любить?» Она: «Пожалуйста». «Но тогда, — продолжала, — скажите мне номер вашего телефона, чтобы я мог звонить вам раз в две недели и узнавать, все ли еще моя любовь безнадежна».
ВТОРОЙ
Вы соблазнитель, вы чаровник, вы кто угодно, только не я!
ПЕРВЫЙ
Вот благородная тема для размышлений: глупость как физический недостаток... Но, на меня что-то капнуло! Неужели это дождь? Какое счастье, что я захватил с собой зонт! Сейчас раскрою... Прошу вас ко мне под зонтик...
ВТОРОЙ
Не лучше ли...
ПЕРВЫЙ
Что?
ВТОРОЙ
Не лучше ли...
ПЕРВЫЙ
Не лучше!.. Как странно на нас смотрит толпа из подворотен...
ВТОРОЙ
Это не толпа, а женщины. Они смотрят на вас — это так естественно!
ПЕРВЫЙ
А где же мужчины?
ВТОРОЙ
Они там, за спинами женщин.
ПЕРВЫЙ
Да, теперь я слышу их шепот... Но что это с фонарями? Они забыли, какого они цвета!.. И струи!
ВТОРОЙ
Осторожнее! А то наступите в... лужу.
ПЕРВЫЙ
Какие густые капли! Черт возьми!
ВТОРОЙ (в отчаянии)
Вот прогулка!
ПЕРВЫЙ
Пойдемте, пойдемте! У меня есть несколько забавных соображений по поводу цвета этих струй. Всемирный дальтонизм! Вы понимаете?.. (удаляются)
ЖЕНЩИНЫ
Безумцы! Прогуливаются под зонтиком в кровавый дождь! Идут себе, словно ничего не видят, словно ничего не происходит!
МУЖЧИНЫ
Да, да, словно ничего не видят, словно ничего не происходит!.. Безумцы!..
Левицкий и Мария. Левицкий и Мария. Левицкий и Мария. Три зеркала было в комнате.
ЛЕВИЦКИЙ
Вы меня о чем-то спросили, Мария, но забыли поставить вопросительный знак. Вот я и подумал, что вы просто размышляете вслух.
МАРИЯ
Не помню... забыла... А что было вчера?
ЛЕВИЦКИЙ
Вчера было позавчера.
МАРИЯ
Значит, этот дождь льет уже третий день... Но что это с фонарями и струями?
ЛЕВИЦКИЙ
Что вы сказали?
МАРИЯ
Но что это с фонарями и струями?
ЛЕВИЦКИЙ
Вы сказали: «Но что это с фонарями и струями?»
МАРИЯ
Да.
ЛЕВИЦКИЙ
Да, с ними — да.
МАРИЯ
Вы загадочны, как этот дождь.
ЛЕВИЦКИЙ (в ужасе)
Бог с вами, Мария!
МАРИЯ
Только вы побледнели, а он — наоборот...
ЛЕВИЦКИЙ
Не могли бы вы не смотреть в окно, Мария?!. Я не мог бы.
МАРИЯ
Струи краснее, чем фонарь. А фонарь краснее самого себя!
ЛЕВИЦКИЙ
Это только кажется, Мария... и вам, и мне.
МАРИЯ
Но что это за странные звуки?
ЛЕВИЦКИЙ
Это несколько минут прошло тайком от часов.
МАРИЯ
Нет, это больше похоже на тяжелые струи, хлещущие по вымершим улицам.
ЛЕВИЦКИЙ
Нет, нет! Вымершие минуты!
МАРИЯ
Красные струи...
ЛЕВИЦКИЙ
Нет! Безумные фонари!..
2 октября 70 г. я у Вологдова. Разговор о Казимире Малевиче. Николай Иванович по поводу «Красного квадрата», висящего на стене его комнаты:
«Эту вещь Малевич сам очень ценил и дал ее на своей ретроспективной выставке в 1929 г... Что ж, это «Джиоконда» нового искусства... Это не только надгробная плита старому, но и первый камень нового искусства... Казимир не считал это живописью, слово «картина» вообще мало для него значило. Он смотрел на эту вещь, как на путь...»
Заговорили об А. Крученых, и Н. И. снова вернулся к Малевичу:
«Его травили и гнали еще ожесточеннее, чем Крученых...»
Позднее я прочел в одном из писем К. Малевича к жене (датировано 15 септ. 1933 г.):
...прибыв в Москву, я позвонил из Изогиза Вологдову, который сильно обрадовался и пригласил меня к себе, он сейчас живет у Василия Каменского, который уехал, и он пока работает над Хлебниковым и футуризмом. Переночевал у него и хорошо позавтракал, ибо жена Каменского приготовила блинчиков и угостила очень хорошо. Насытившись довольно, я пошел опять в Изогиз, где и узнал, что 14 нужно приходить для подписания договора, а был я 12 сентября!..
Пермяков вошел, вышел и снова вошел. Куда и откуда? Он этого не помнил.
Гречанка ждала его. Он не приходил. Она ждала его. Он пришел.
В комнате, где не было ее голоса, она сидела за столом, уронив волосы. Белая стена была еще как живая, словно только что умерла. Уперев взгляд в стену, гречанка покачивалась. Улыбка тронула ее губы и посинела. Хлыст стоял в стороне.
Пермяков на минуту задумался. Минута не шевелилась.
Струйка вина стекала со стола на пол. Усталость почувствовала Пермякова. Тусклая лампа раскачивалась, свисая на белом проводе. Слепое закрашенное окно напрягало слух так, что слышало собственную немоту.
Наконец, гречанка зашевелилась, и, наконец, Пермяков за. Стена остывала, словно только что умерла. Путая русские слова с несловами, женщина была пьяна.
Хлыст и Пермяков двинулись медленно навстречу друг другу. Тень женщины ползла к ней и умирала, не успевая доползти. Темнота стояла и лежала вдоль стен. И висела. Огромные глаза гречанки стояли, опираясь на посох из слез.
— Ты ведь ждала меня. Вот я и пришел, — сказал Пермяков.
Женщина пошатнулась.
— Любимый! — вымолвила она.
— Ты ведь ждала меня. Вот я и пришел, — сказал Пермяков.
— Любимый! — вымолвила она.
Окно так напрягло слух, что услышало прикосновение руки к хлысту.
Удар был настолько силен, что алые струи ударили по окну.
Напрасно крики гречанки пытались разбудить мертвую стену. Хлынул дождь. Слепое окно подставило безумное лицо струям.
Несколько размалеванных призраков появилось.
1-Й ПРИЗРАК
Смотрите, как бледны и счастливы наши жених и невеста! Он особенно бледен, а она особенно счастлива. А теперь — наоборот.
2-Й ПРИЗРАК
Надо придумать какой-нибудь тост. Придумать или сочинить.
3-Й ПРИЗРАК
Обязательно, обязательно! Тост или не тост.
4-Й ПРИЗРАК
Я свой тост начну так: Дорогие жених и невеста! Дорогие гости! Дорогой я!..
5-Й ПРИЗРАК
А я свой продолжу так... Но что это? Вот история! Никто не знает, кто я такой. Теперь я и сам не знаю... Что делать? Остаться, уйти или покончить с собой при помощи часов?
1-Й ПРИЗРАК
Как это, при помощи часов?
5-Й ПРИЗРАК
А вот как: броситься на острие секунды, как древние римляне бросались на острие меча.
2-Й ПРИЗРАК
Какие странные мысли в такой час!
5-Й ПРИЗРАК
В такую секунду?
2-Й ПРИЗРАК
Ах, осторожнее с секундами!
3-Й ПРИЗРАК
А я свой тост так закончу: В эту радостную секунду... то есть, простите! — в это радостное острие...
