Джон Уэбстер - Всем тяжбам тяжба, или когда судится женщина, сам черт ей не брат.
В одной из самых дальних башен замка,
Чтоб не совал он нос куда не след.
Пускай, открыв окно, взывает к морю,
Как лоцман, — на три мили ни души!
Вы не устали от нравоучений?
Джулио
О да, будь здесь песочные часы,
Уж я бы, сударь, тряс их в нетерпенье.
Постойте, вы ведь заперли и мать?
Ромелио
Я думаю, что так оно спокойней:
Не будет выть над бездыханным телом.
Джулио
Стучится, слышите? Он вне себя.
Ромелио
Пусть лоб он расшибет об эти двери.
Джулио
Он там кричит, что Контарино жив.
Ромелио
Сказать он хочет: был бы жив — оставил
Монастырю все земли. Спит и видит
Он эти земли. Гляньте, рассвело.
Нас с вами скоро позовут к дуэли.
Джулио
Эх, одного я не успел.
Ромелио
Чего?
Джулио
Балладу написать. Теперь уж поздно.
Со шпагой в животе, боюсь, хороших
Стихов я не сложу. Не перешел бы
Он от духовных наставлений к плотским,
Пока они вдвоем! Случись такое,
Сидеть им за решеткой; ну а там
Истории бывают и похлеще.
Ромелио
Нас ждут. Пора!
Уходят.
У окна, на верхней площадке, появляются Капуцин и Леонора.
Леонора
Так Контарино жив?
Капуцин
Да, жив и секундантом у Эрколе.
Леонора
Зачем он запер нас?
Капуцин
Его злой демон
Толкает к гибели. Мы в этой башне
Отрезаны от мира. Так случилось,
Упрямство ли его тому виной.
Иль перст судьбы, но мы спасти не в силах
Жизнь этому безумцу.
Леонора
Бог с ним, с сыном.
Но Контарино! Что ж вы не кричите?
Капуцин
Нас не услышат.
Леонора
Вниз тогда я брошусь.
Хотя бы мертвая смогу, быть может,
Дуэли помешать.
Капуцин
Не вниз, а вверх
Смотрите: там спасенье их. О небо,
Что наши помыслы в твоей игре!
Он, убивая Контарино, стал
Его спасителем, а я, желая
Спасти, все погубил. Злодею часто
Сопутствует удача, а другой
Как ни молись, хорошего не жди.
Воистину, когда стремишься к свету,
Тебе от сатаны прохода нету.
Леонора
Спаси их, господи! Ужель никто
Нас не услышит? То окно на город
Выходит? Так откройте!
Капуцин
Да, синьора.
Скрываются из виду.
Сцена 5
Заканчиваются приготовления к поединку. Входит офицер королевской гвардии. Криспиано и Ариосто занимают судейские кресла. Поодаль садится Санитонелла.
Офицер
Трубите сбор участникам дуэли.
Дважды звучат трубы. Из одной двери появляются Эрколе и Контарино, из другой
выходят Ромелио и Джулио.
Прошу ответить: есть ли основанья
Для переноса поединка?
Дуэлянты
Нет.
Ариосто
Измерено и взвешено оружье?
Офицер
Да, ваша честь.
Ариосто
Тогда прошу начать.
Пусть небо невиновного укажет.
Герольд
Soit la bataille, et victoire a ceux qui ont droit.[65]
Ромелио
Постойте! Может всякое случиться.
Не худо бы позвать отца святого
На крайний случай. Вот, возьмите ключ.
Я в башне замка запер капуцина
И мать свою. Скорей их отоприте,
Скорей же, ну, не то они застанут
Холодный труп.
Отсылают человека в замок.
Ну, а теперь — Victoire a ceux qui ont droit!
Начинается дуэль. Она продолжается до тех пор, пока не появляются Леонора и
капуцин.
Леонора
Остановите их, остановите!
Ариосто
Кто смеет поединок прерывать?
Под стражу их! Держать их взаперти!
Капуцин
Мы взаперти и так уже сидели.
Опомнитесь, ведь Контарино жив!
Эрколе
Он жив?
Капуцин
Конечно. Вот он перед вами.
Эрколе
Вы были другом мне — отныне будьте
Мне братом.
Обнимаются.
Леонора
Чтобы быть в его объять?
Я все бы отдала.
Контарино
За вас, синьора,
Готов я жизнь отдать.
Ромелио
Я тоже счастлив,
Коль это все не сон.
Ариосто
Кругом обман!
Чтоб так куражиться над правосудьем!!
Входят Анджиолелла и Иолента, прикрывающая черное, как у мавра, лицо; за
ними лекари, один из которых, в иудейском облачении.
А это еще кто?
Второй лекарь
Две редких птицы, что в мои силки
Попались. Эта, белая монашка,
Из ордена Сент-Клер, а та откуда,
Чернющая, не знаю.
(Открывает лицо Иоленты.)
Ариосто
Да, черна.
Иолента
Как знать, где зло, а где добро?
Черно у ворона перо,
А тронешь — бархатно без меры,
Как мушка на щеке Венеры.
Я в этой маске неспроста,
Душа по-прежнему чиста:
Я не жалела жженой пробки,
Но взгляд, он все такой же робкий,
И кожа пусть черна моя
По-прежнему безгрешна я.
Кто чище здесь, моя ль подружка,
Что образом светлей, чем стружка,
Иль та; на ком нет ни пятна,
Хотя лицом черным-черна?
Я душу бережно лелею
Что красотой сравнится с нею!
Эрколе
Синьора? Вы? К чему такой театр?
Иолента
Милорд, поймите, я подальше скрыться
Надеялась от звона ваших шпаг,
А заодно от ложных слухов, будто
Меня склонил к прелюбодейству брат.
Леонора
Пусть суд закроет дело. Вот бумаги,
В которых эти все перипетии
Отражены.
Ариосто
Довольно! Суд выносит
Свое решение. Столкнулись мы
Со странным и головоломным делом,
Тем тщательнее надо взвесить все
Пред тем, как объявить вердикт, и, так как
Обман невинен, не карать сурово.
Итак: Ромелио (начнем с него)
Исполнит обязательства свои
По отношенью к секунданту, пусть же
Он возместит ему ущерб моральный.
Ромелио
С готовностью, милорд.
Джулио
Благодарю. Хочу я выйти в море
С пиратами сразиться: хорошо бы
Под музыку, под небольшой оркестрик,
Который, если я осатанею,
Сыграет мне "Orlando Furioso".[66]
Санитонелла
Чтоб этих скрипунов завербовать,
Сулить им надо золотые горы.
Ариосто
Второе. Обвенчаетесь с монашкой.
Ромелио
Хоть завтра.
Анджиолелла
Долго же мне ждать пришлось.
Одна надежда, что другим девицам
Мой стыд послужит навсегда уроком:
Заманчив рай, но грех давать обет,
Когда его исполнить мочи нет.
Ариосто
Эрколе, Контарино и Ромелио
Снабжать семь лет галеры против турок,
По две на каждого. Анджиолелле,
Иоленте, Леоноре, оскорбившим
Святую церковь, на постройку храма
Дать деньги. Ну, а лекарям, сокрывшим
Выздоровленье Контарино, суд
Вменяет год — бесплатно — на галерах
Лечить команду. С этим вы идите
И постарайтесь для себя извлечь
Уроки из случившегося. В жизни
Решайте миром все, а не судом:
На зыбкой почве не построить дом.
Все уходят.
На титульном листе дошедшего до нас первого издания стоит: "Новая трагикомедия. Лондон, 1623". Есть все основания полагать, что пьеса была написана и поставлена Труппой Слуг Ее Величества незадолго до этого издания. Непосредственный источник «Тяжбы» не установлен. Скорее всего фабулу сочинил сам драматург, позаимствовав при этом у других, авторов лишь ряд частных деталей. Так, эпизод исцеления Контарино вопреки намерениям Ромелио, вероятно, почерпнут из "Удивительных и примечательных историй" С. Гуляра (английский перевод вышел в 1607 г.); эпизод с иском Леоноры о признании Ромелио незаконнорожденным восходит к аналогичному эпизоду либо в "Происхождении города Венеции и деяниях венецианцев" Б. Джустиниани, либо в сочинении И. Магнуса "О всех королях готов и свебов". Исследователи творчества Уэбстера выдвигают предположение о том, что образ Уинфрид имеет исторический прототип: некая Сара Суортон на нашумевшем процессе, слушавшемся в 1618–1619 гг., дала ложные показания в пользу своей госпожи леди Лейк. Акцент на социальнсй проблематике отличает «Тяжбу» от большинства яковитских трагикомедий и сближает с так называемыми темными комедиями Шекспира, в особенности с "Мерой за меру".
Перевод сделан С. Э. Таском по изд.: Webster J. Three Plays. Harmondsworth, 1977, p. 293–414.
Комментарии составлены А. Г. Шумаковым.
Примечания
1
