Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы

Что слышу я за жалкий вой?
Должно быть, ранен зверь лесной?

Спина! У-у! Нога! А-а!

Что с вами, друг мой, за беда?

Глупец, или не видишь сам?
Упал — и лапа пополам.

Влезай на горб — и в эту клеть!

Постой! Дай лапу осмотреть!

Мне больно! Что вы за медведь!

Что вы за нюня! Брось орать!
Иль кожу с вас хотят содрать?

Ну, поправляйтесь. Я готов.

Теперь винца бы да плодов!

Хлеб с молоком — вот завтрак весь.

Не жирно вы привыкли есть!

Не ждал сиятельных гостей,
Извольте — суп из овощей.

Ну и супишко! Ну и вкус!
Как нищего котомка, пуст.
В горах, где стадо коз пасется,
Лишь в лапы мне одна попадется,
Цапну за вымя, губами стисну,
Алчною хваткой глотку сбрызну.
Вот жизнь! Скажу, как перед другом!

Так справьтесь поскорей с недугом.

Что вытворяете вы там?

Искусство это в новость вам?
Своим дыханьем руки грею.

Бедняга! Я его жалею.

Суда́рь, меня богаче нет.
Себе-то справлю я обед.
Хотите тюрей подкрепиться?

Бурдой возможно ли прельститься?

Так лягте-ка, суда́рь, на бок
Да подремлите малый срок,
А я проведаю пока,
Чем заморить вам червячка.

Что за постель? Собакам спать!
Преступников на ней пытать!
Болит и зад и поясница,
Да и от мух нельзя отбиться.
Не примирюсь с такой дырой.
В моей пещере — сказ другой:
Резные кувшины с вином,
Сыры и крынки с молоком.
Одно: не повредить бы ногу.
Здесь молится мой олух богу.
В глазах рябит, глядеть тоска.
Лежать в кумирне дурака.
Уж лучше луковице буду
Молиться, не всплакну покуда,
Чем поверять свой жар сердечный
Фигурке, планке поперечной.
Ничто не ставлю выше себя!
Бог — это бог, я — это я.
Теперь бы ускользнуть, пока
Один… и — к черту дурака!
Что пригодиться может мне?
Не это ль полотно? Вполне.
Девчонки — тёком от меня.
Так спереди прикроюсь я.
А го́спода его сорву-ка —
Да в речку! Это ли не штука?

Я утомлен. Ну, зноен день!
А у ручья густая тень.
Здесь луг для пришлого возвел
Из трав пленительный престол,
И ветерочки тревожат слух,
Как шепот нежных потаскух,
В любовном трепете земля.
На флейте ей сыграю я.

Чу! Что за сказочный напев?
С реки или из-за дерев?

Так петь никто б у нас не мог.
Ты знаешь? Верно, это бог!
Пойдем посмотрим!

                                    Я боюсь!

Всем сердцем — ах! — к той песне рвусь!

Друг! жизнь свою кому даришь?
Что орлим взором уследишь?
Земля — твоя. Взглянуть изволь:
Ты — властелин.
И вдруг — один,
И в сердце — боль!

Нет! Как он хорошо поет!

Меня он за душу берет.

Не ты ли песни свел с небес?
Растрогал скалы, реки, лес?
И тешит пенье не твое ль
Простор долин?
И вдруг — один,
И в сердце — боль!

Весь облик — горней красоты!

Ушей мохнатых не видишь ты?

В его глазах могучий свет!

Но быть его женой? О нет!

О девы с легкою стопой,
Зачем вам не побыть со мной?

Как ты пришел сюда? Открои!

Откуда я? — сказать не смею.
Куда? — ответить не сумею.
Не предрешен ли небесами
Час этой нашей встречи с вами?

Но все ж открой нам наперед,
Как звать тебя, каков твой род?

Я матери в лицо не знал.
Никто отца не называл.
Среди дерев и мшистых гор
Мне любо жить с давнишних пор.
Ненроследим мой путь далекий.

Не с неба ли наш гость высокий?

Но чем, о странник, ты живешь?

Да тем, что жизнью ты зовешь.
Мой этот непомерный свет.
Живу, куда направлю след.
Царю в лесах, среди долин,
Садов плодовых, морских пучин.
К тому же на стезе земной
Кто потягается со мной?
Я знаю свойства всяких трав,
И звезд известен мне устав,
И песнь моя живит людей,
Как хмель вина, как жар лучей.

О, верю! Надивилась ей…

Вот бы отца позвать! Постой!

О да!

           А кто родитель твой?

Он жрец и праведный старик,
Богат умом и знаньем книг.
Да все про звезды да про травы…
Вот с ним бы свидеться вам, право!

Так позови ж его! Спеши!

Вот мы и вместе и в тиши.
Дитя мое, твой кроткий лик
Елеем в сердце мне проник.

Тебя лишь стоит увидать,
Как ноги не хотят держать.

Ты дышишь правдой и добром
И ангелу равна лицом.

Я только бедное дитя,
И этих слов не стою я.

Все счастье у меня в руках!
Сжимает сердце сладкий страх!

Оно страдало так давно,
Теперь блаженствует оно.

Так поняла ты сердца стук?

Нет! Но с тобой прозрела вдруг.

То вещим гнетом налита,
То вдруг так нищенски пуста,
Душа рвалась в простор: в лесах
Всей грудью продохнуть свой страх,
И боль, что мучила сначала,
Слезами крупными стекала,
И мир для взора исчезал!

О господин, ты все узнал!
И все, за чем тянулся дух,
В тебе, дрожа, познала вдруг.