Василий Капнист - Ябеда

Не так оплошные они богатыри;
Верь, что, хоть напролет всеночну пропуншуют,
Проспавшись, как ни в чем вновь мертву чашу дуют,
И что не клюнувши и чарки, и другой,
В суд ни один из них не ступит и ногой.
Да, кажется, почти и время им сходиться.

Ахти! так надобно и мне поторопиться
Следы вчерашнего присутствия прикрыть
И бахусов кагал в судейску превратить.

Напрасные труды! Не токмо что простыя,
Но целый хоть ушат разлей воды святыя,
То ябедничьих здесь не смоешь ты проказ.
Послушай: окрещен кто уж в чернилах раз,
Тот черн останется, хоть мой во Иордане.

Да это не вода, остался пунш в стакане.
Пусть пьет судейское питье судейский пол.

Резон!

Прошу помочь поставить к месту стол.

Охотно.

А куда девать бутылки?

Строем
Поставя их под стол, суконцем сим прикроем.
Ведь множество оно привыкло прикрывать
И не таких грехов!

А как? прошу сказать.

Вот как: когда судья желает, чтоб чье дело
Лет несколько на свет господний не глядело,
То он его кладет под красное сукно,
А там – спокойна ночь, лежи и прей оно.

Добро ж, поставим их под скромно покрывало,
Но лишь боюсь, чтоб всё тут цело устояло.

То правда, что нельзя наверно утвердить:
Судейское чутье исправно.

Так и быть,
Хозяин будет сам сидеть на карауле,
Ведь видит с кресел он, что крадет кто на стуле?

Не завсегда: ино он смотрит лишь на то,
Не надзирает ли за ним со стула кто?

Мудрен свет! но мы всё порядком учредили, —
Когда б, как этот стол, так чисты судьи были!

Потише: берегись, – вот к нам валит весь суд.

Что вижу, правде мат они теперь дадут.

Прошу пожаловать.

Нет, вам вперед довлеет:
Вы нам глава.

Ну, впрямь глава сия умеет
Хоть чью бы ни было головушку вскружить,
Когда путем кого захочет угостить;
Как я ни скромничал и как ни укреплялся,
Но ей, не помню, как с вчерашним днем расстался.

Изволите шутить.

Подите с шуткой прочь.
Я из кареты вон не вылез целу ночь,
Так ноги спутал мне ваш этот пунш проклятый.

Нет, нет! и угощал вас, право, плоховато,
И ужин позабыл.

Да можно ль было есть?
При винах эдаких уж ужина не в честь.

Воль-но же вам не по-по-по-ви-но-но-ваться,
Я вам го-го-ворил – пора-pa убираться.

Но, милые мои, не час ли заседать?

Извольте, я готов теперь дела ломать.

Не поломаешь всех: скопилось их довольно.

Повытчик! ну, возьми, читай реестр настольный.

«Корнета Скудова иск за наследный дом,
Отнятый у него секретарем Драчом».

Уж третий год лежит в повытье это дело.

О, мимо! Пусть лежит еще три года смело,
Авось-либо тогда решим его судьбу.
Он домом смел назвать пребедную избу.

«Иск вексельный Луки Ссудихина, майора,
На Володимира Хватайка, прокурора».

Ах, мимо! Поскорей, скорей брось этот вздор!
Помилуй, нам всего важнее прокурор.

«Через опекуна прошенье Бедняковых
О выкупе двух сел наследственных отцовых
На подполковницу Чужхватову, вдову
Ирину…»

С делом сим я после призову.

Реченная, друзья, скажу меж нас, вдовица,
Наместнику она ведь вну́чатна сестрица.
Он жалует ее; так, знаете, – вперед!

Ну, береженого и бог ведь бережет.

Ну!

«Иск асессора Ефрема Праволова
На подполковника Богдана Прямикова».

Вот это кстати бы сегодня разобрать.

Добро.

Хо-хорошо.

И впрямь.

Вели подать.

Там это на столе лежит оно особно.

Поближе; внятнее читай.

«Экстракт подробный.
Своею жалобой асессор Праволов
Изобразил: майор покойный Прямиков,
Скончавшись, всё свое наследное именье,
Которому всему подробно означенье
Приложено при сем, ближайшему родне
Оставил по своей покойной же жене,
А именно Фоме майору Чужпродаву.
Сей по наследственну и по законну праву
Именье оное всё и́стцу уступил
И купчу на суде, как должно, утвердил.
Законный срок прошел, и спора не явилось.
Когда ж просителю за благо рассудилось
Во обладание имений тех войтить,
Чтоб с них законные доходы получить,
То некакой Богдан, названье Прямикова,
Не предъявя к тому предлога никакого,
Взяв, сыном сам себя родным его назвал
И и́стцу оных всех имений не давал…»

Приметьте: не давал.

Ну, не давал, вестимо.

Как это зло могло законом быть терпимо?

Читай.

«Хотя ж тогда проситель этот спор
Разрушил, доказав, что Прямиков-майор
Имел лишь одного во всю свою жизнь сына,
Федота, коего скора была кончина…
Затем, что оного нет более в живых,
Но не уважа суд дово́дов таковых,
Имение за сим Богданом же оставил
И нескольких дворян в том присягнуть заставил,
Что Прямикова сей Богдан законный сын
И всем имениям наследник лишь один.
Проситель, таковым обиженный решеньем,
С вторичным с жалобным на то вступил прошеньем.
Когда ж и тут ему суд в праве отказал,
То апелляцию до срока он прислал,
В которой наконец доказывает ясно,
Что Прямикова с ним духовная согласно
Федота одного за сына признает,
А о Богдане в ней ниже полслова нет,
Которым именем ответчик сей зовется,
В чем на свидетелей он беспристрастных шлется,
На подпись собственну по всем делам его,
На совесть чистую Богдана самого
И даже на его майорские патенты.
А как где письменны найдутся документы,
Там действовать уже присяги не должны…»

Ин память вечная ему.

И в добрый час.

Эк спрятали куда остаточный запас.

Пошарь-ка, нет ли карт, так мы б переметнули.

Будь сыт тем, что вчера с Наумыча вы сдули.

Да ты не видел ведь, как даму я пригнул:
Десятком рубликов за банк перешагнул.

Постой-ка.