Виолетта Гудкова - Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
«Первая серия приговоров по „делу Академии наук“ была вынесена в феврале 1931 года, когда несколько десятков человек получили от 3 до 10 лет; в мае последовала серия более суровых приговоров: петь человек приговорены к расстрелу, большая группа ученых отправлена в лагеря» (Черных А. Становление России советской: 20-е годы в зеркале социологии. М., 1998. С. 142–143).
123
16 сентября 1930 года Мейерхольд пишет Оборину: «Прощаемся с Парижем. 19-го днем садимся в поезд и ай-да: на денек в Берлин и снова ай-да в Москву…» (цит. по: Руднева Л. Лев Оборин и Всеволод Мейерхольд // Л. Н. Оборин — педагог. Сост. Е. К. Кулова. М., 1989. С. 158–189).
124
Советский театр. 1930. № 13/16. С. 8.
125
Протоколы заседаний Художественно-политического совета театра. Машинопись. Ф. 963. Оп. 1. Ед. хр. 148. Л. 102. А в фонде А. Крученых, близкого друга Ю. Олеши, на полях набросков сцены, в которой главная героиня говорю о жасмине, сохранилась запись рукой Ю. Олеши: «„Список благодеяний“. Читано 20, 21 октября 1930 г. в театре Мейер/хольда/» (Ф. 1334. Оп. 2. Ед. хр. 415. Л. 14).
Филипп Гопп вспоминал: «В 1930 г. мы с 10.0. и Вс. Вишневский со своей женой, художницей Вишневецкой, пошли в театр Мейерхольда. Там в один и тот же вечер должны были быть прочитаны две пьесы: „Последний решительный“ Вишневского и „Список благодеяний“ Ю. Олеши. Читка состоялась на втором этаже театра. Шел „Лес“» (Гопп Ф. В те недавние времена // Звезда. 1975. № 8. С. 181–192).
126
Ф. 2979. Оп. 1. Ед. хр. 284. Л. 53–53 об.
127
Ф. 2979. Оп. 1. Ед. хр. 285. Л. 1–1 об.
128
Напомню, что одним из первых «невозвращенцев» оказался Г. З. Беседовский, советник полпредства в Париже, «убежавший через забор полпредского сада в 1929 году. На собраниях в полпредстве этот поступок „клеймился позором“ и рассматривался как черная измена родине и всему делу социализма» (Канивез М. Моя жизнь с Раскольниковым // Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1989. Вып. 7. С. 62). Бегство Беседовского имело шумный резонанс в зарубежной прессе. «А здесь белоэмигранты весьма заряжены Беседовскими…», — писал М. Горький Г. Г. Ягоде в июне 1930 года (цит. по: Неизвестный Горький: Материалы и исследования. М., 1994. Вып. 3. С. 172). См. также: наст. изд., примеч. 22 к главе 2 (В файле — примечание № 61 — прим. верст.).
129
Кон Феликс Яковлевич (1864–1941), партийный деятель, сотрудник Коминтерна.
130
Дивильковский Иван Анатольевич, сотрудник советского полпредства в Париже.
131
Ф. 998. Оп. 1. Ед. хр. 2826. Л. 1.
«Невозвращенчество» было связано со множеством известных лиц. имен, наконец, просто знакомых Мейерхольда и Олеши. Недавно остались за границей М. Чехов и А. Грановский. Нервничал из-за планируемой носики за границу для лечения Станиславский. Об «огромных сложностях» с выдачей заграничных паспортов писал Вл. И. Немирович-Данченко. Не был выпущен во Францию перед самоубийством кумир Олеши, его старший друг Маяковский. В 1930 было отказано в зарубежной поездке Пастернаку. Двери закрывались даже перед теми, кому совсем недавно разрешалось беспрепятственно пересекать границы СССР.
О том, что Мейерхольд задержался за рубежом, помнил Сталин и определенным образом расценивал этот факт. В автографе известного сталинского письма к В. Н. Билль-Белоцерковскому от 1 февраля 1929 года (в основном посвященного дирижеру Большого театра Голованову и булгаковской пьесе «Бег») были такие строки: «Из этого не следует, что <…> [кривляку Мейерхольда, который почему-то раздумал оставаться… не удалось обосноваться за границей, надо носить на руках]» // Власть и художественная интеллигенция: Документы. 1917–1953 / Под общей ред. А. Н. Яковлева. М., 1999. С. 100.
132
Вс. Мейерхольд — К. Д. Гандурину // Ф. 963. Оп. 1. Ед. хр. 716. Л. 23–23 об.
133
Фонд Главискусства. Заседание ГРК. Протокол № 27. Машинопись // Ф. 645. Оп. 1. Ед. хр. 129. Л. 51.
134
Кнорин В. Г. Очередные задачи развития театра // Пути развития театра: Стенографический отчет и решения партийного совещания по вопросам театра при Агитпропе ЦК ВКП (б) в мае 1927 г. М.; Л., 1927. С. 9.
135
См.: Крыленко Н. В. Судебные речи. 1922–1930. М., 1931.
136
Рабочий и искусство. 1930. 7 декабря. № 67.
137
Дело было не только в самих организованных мероприятиях, но и в том, какой след они оставляли в сознании каждого. См. изложение доклада О. Хархордина на конференции «Частная жизнь в России: от средневековья до современности», прошедшей 4–6 июня 1996 года в университете Анн Арбор, США (Отечественная история. 1998. № 3. С. 208–213): его анализ «истории обличений», особенностей их воздействия на индивидуальную психику человека в Советской России.
138
Ф. 358. Оп. 1. Ед. хр. 22. Л. 45.
139
Олеша Ю. Книга прощания. С. 103–104.
140
Протоколы заседаний Художественно-политического совета ГосТИМа. Протокол № 3. Машинопись // Ф. 963. Оп. 1. Ед. хр. 148. Л. 111.
141
Ф. 963. Оп. 1. Ед. хр. 709.
142
Советское искусство. 1931. 2 февраля.
143
Советское искусство. 1931. 7 февраля.
144
Ср.: «Я написал пьесу — в виде оперы, — обращается к М. Исаковскому некий бестрепетный автор. — Наш драмкружок отказывается ставить ее, говорит, „дрянь“. А какая же может быть дрянь, если я настоящий писатель и меня печатают? Вот мне и надо удостоверение, чтобы в драмкружок предъявить» (Исаковский М. Литература или беда? О крестьянских «писателях» // На литературном посту. 1928. № 6. С. 73).
145
В феврале 1931 года Л. Л. Авербах направляет записку в ЦК ВКП (б), где, в частности, пишет, что «существование рапповского театра безусловно будет способствовать дальнейшему революционизированию профессионального театра», и предлагает разместить этот художественный организм в «театральном помещении нового дома ГПУ». Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) «Об организации театра Российской ассоциации пролетарских писателей» датируется 5 марта 1931 года. См. об этом: Власть и художественная интеллигенция. С. 143.
146
Изложение доклада Ю Н. Либединского «Основные вопросы платформы театра РАПП» опубликовано в: Пролетарская литература. 1931. № 5/6. С. 134.
147
Павлов В. А. Творческая методология театра им. Мейерхольда // РАБИС. 1931. 1–10 апреля. № 9.
148
Ф. 358. Оп. 2. Ед. хр. 81. Л. 52 об.
149
Мейерхольд Вс. Беседа с участниками спектакля «Список благодеяний» 2 марта 1931 года. // Наст. изд., глава 5.
150
О тогдашней ситуации в советских полпредствах за рубежом яркое представление дают мемуары жены Ф. Ф. Раскольникова, (об «атмосфере осажденной крепости» из-за многочисленных представителей ГПУ, о появлении на дипломатических постах невежественных выдвиженцев, о глухой изоляции от жителей страны, в которой находилось полпредство, и пр.). См: Канивез М. Моя жизнь с Раскольниковым // Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1989. Вып. 7. С. 60–64.
Не менее интересным в связи с пьесой представляется то, что знакомого Мейерхольдам советского полпреда в Париже В. С. Довгалевского обвиняли в похищении лидеров белой военной эмиграции генералов А. П. Кутепова и Е. К. Миллера.
«Большим успехом советских разведчиков стало похищение лидеров белой военной эмиграции руководителей РОВС генералов А. П. Кутепова и Е. К. Миллера. По горячим следам событий о них рассказал в книге „Большевистские ганстеры в Париже“ эмигрантский журналист В. Л. Бурцев. <…> Участниками похищения <…> Бурцев назвал полпреда Довгалевского и сотрудника ОГПУ Яновича. Но это были вовсе не они. Организации похищения Кутепова, которое состоялось 26 января 1930 года, помог белогвардейский генерал Дьяконов» (сотрудничавший с советской разведкой. — В.Г). Цит. по: Советская разведка и русская военная эмиграция 20–40-х годов: Интервью со старшим консультантом пресс-бюро службы внешней разведки России полковником В. Н. Карповым // Новая и новейшая история. 1998. № 3. С. 119–124.
Совпадение фамилий одного из сотрудников полпредства в окончательной редакции пьесы Олеши — Дьяконов — и реально действующего лица, возможно, свидетельствует об осведомленности автора пьесы (через Вс. Мейерхольда) о событиях текущей политической жизни.